не дрожал, я начал читать. Тени вокруг меня сгустились, и показалось, что вокруг меня летают тысячи насекомых. Уши и голову щекотали их жесткие крылья. Сердце бешено стучало, но я начал читать.

Psalmus David.

Dominus regit me, et nihil mihi deerit:

in loco pascuae, ibi me collocavit.

Super aquam refectionis educavit me;

animam meam convertit.

Deduxit me super semitas iustitiae

propter nomen suum.

Nam etsi ambulavero in medio umbrae mortis,

non timebo mala, quoniam tu mecum es.

Virga tua, et baculus tuus,

ipsa me consolata sunt.

Parasti in conspectu meo mensam

adversus eos qui tribulant me;

По мере прочтения, тени, обступившие меня, отодвинулись от меня и от книги, словно появилось что-то, что их сдерживало. В полутемном помещении появился призрачный свет, который разогнал тени по углам.

- Неплохо для начала, но лучше сразу пригвозди эту тварь к полу и не дай ей уйти, - донесся до меня из ближайшего угла голос Халфассы.

В следующую секунду мое сознание, словно подчиняясь чьей-то воле, начало творить странные вещи. Холодные пальцы чужеродного разума буквально впились в мой мозг, и я жалобно завыл от боли.

- Читай гримуар, иначе умрешь! - донесся до меня крик демонессы.

Вокруг снова царила темнота, а рядом снова зашуршали тысячи крыльев.

Господь - Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться:

Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим,

Подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего.

Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной;

Твой жезл и Твой посох - они успокаивают меня.

Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих;

Умастил елеем голову мою; чаша моя преисполнена.

Так, благость и милость Твоя да сопровождают меня во все дни жизни моей, И я пребуду в доме Господнем многие дни.

- Слышишь меня, тварь? Я тебя не боюсь! Покажись! - проорал я и почувствовал, как чужое присутствие в моей голове ослабевает.

Книга в руках снова ожила и зашелестела страницами. В призрачном свете вокруг меня кружился рой насекомых, закрывающих меня со всех сторон.

Стараясь вкладывать побольше силы в голос, я снова начал читать.

Па́терно́стер, кви эс ин цэ́лис, санктифице́турно́менту́ум. Адве́ниатре́гнумту́ум. Фи́атволю́нтасту́а, си́кут ин цэ́лоэт ин те́рра. Па́немно́струмквотидиа́нум да но́бисхо́дие, этдими́ттено́бисдэ́битано́стра, си́кутэт нос дими́ттимусдэбито́рибусно́стрис. Этнэ нос инду́кас ин тэнтацио́нем, сэдли́бера нос а ма́ло. Куониамту́ум эст ре́гнумэтви́ртусэтгло́рия ин секула. Амэн.

Рой насекомых не отступал. Вот же, демоньё. Под ногами чавкала разлагающаяся плоть. Смрад становился все сильнее, а в воздухе воняло серой. Тварь после моих молитв лишь немного отступила, и до меня донесся рассерженный писк сотен насекомых.

Крэ́до ин у́нумДэум, Па́трэмомнипотэ́нтэм, факто́рэмцэ́лиэттэ́ррэ, визиби́лиумо́мниумэтинвизиби́лиум. Et in unumDominumIesum Christum, Filium Dei unigenitum, et ex Patrenatum ante omnia saecula. Deum de Deo, lumen de lumine, Deum verum de Deo vero, genitum, non factum, consubstantialem Patri, per quem omnia facta sunt.

Тварь напротив меня собралась в антропоморфную фигуру и ударила меня в грудь. Гримуар вылетел из рук, и я заорал, почувствовав болезненные укусы насекомых. С трудом разогнав рой насекомых, я принялся давить их ногами и руками. Помогало слабо. Где-то за жужжащей стеной кричала Халфасса.

Постарался прислушаться и понял, что она кричала про клинок. Постарался вызвать его, но не получилось. Очередная попытка, и неудача. Под кожу устремились десятки насекомых, и я заорал, стараясь вырвать успевших забраться под кожу мелких гадов. Рванул зубами руку и брызнул кровью на рой. Визг и вопли наполнили комнату. На стенах помещения появились уродливые разводы каких-то сдерживающих печатей. Очередной взмах руки и часть роя осыпается серым пеплом. Зуд от укусов отступает, а перед глазами разливается бушующее пламя Ярости.

- Я обращаюсь к душе, заключенной в этом теле. Назови себя, - я протянул руку, словно сжимая тварь за горло, - Ты назовешь мне свое имя или навечно канешь в небытие.

Мой вопль заставил тварь дернуться, как от удара. Взмах руки, еще один. Тварь бьется в кровавых путах. Губы шепчут какие-то незнакомые слова, а в руках оказывается кровавая плеть. Тварь пытается разорвать сковавшие ее кровавые путы, я взмахиваю хлыстом и слышу стрекотание насекомых. Еще удар, еще. Тварь беснуется.

- Ты подчинишься мне и назовешь свое имя и имя пославшего тебя.

Тварь извивается на полу, постепенно принимая человеческую форму.

Еще один удар, затем еще. Путы лопаются, и ко мне снова устремляется бесформенный рой разнообразных насекомых. Я свел ладони вместе, словно бы прихлопывая назойливую муху. По комнате прокатилась воздушная волна, сметающая все на своем пути. Тварь отбросило к массивной кровати с балдахином.

Одержимая девушка сейчас лежала в беспамятстве. Я подбежал к ней и бросил ее на кровать.

- Так, что тут у нас? - пробормотал я.

Пачкая кровью браслеты наручников, я приковал девушку к кровати. С помощью простыни связал ей ноги.

- Халфасса, мать твою, ты где? Давай, помогай! - проорал я демонице.

- Иду, - раздался дрожащий голос девушки, и она, матерясь, начала привязывать ноги девушки к подпоркам балдахина.

Раздался отвратительный хруст и челюсть девушки буквально растянулась, превращая ее лицо в уродливую маску.

- Это еще что?! - проорал я.

- Она сейчас выдаст еще один рой, не дай ей это сделать, иначе, нам конец! - проорала демонесса.

Я ударил тварь по лицу, затем еще раз. Нечисть дергалась и извивалась.

Наручники раскалились. До меня доносилось шипение плоти, но тварь, вселившаяся в девушку, не сдавалась. Белье на постели начало дымиться и плавиться, а тварь дергалась и рычала.

- Тащи гримуар, я ее подержу! - крикнула демоница и, стиснув голову твари руками, нараспев начала читать какие-то заклинания.

Вокруг ладоней демоницы появились огненные печати, и одержимая завыла нечеловеческим голосом.

- Быстрее, я не смогу ее сдерживать вечно! - проорала демоница.

Помещение постепенно наполнялось дымом. Я склонился над тем местом, где по моим прикидкам должна была находиться книга. На полу лежало несколько обезображенных тел. Внутренности мертвецов были разбросаны по полу. Тварь визжала, а я старался найти книгу. Наконец, я ее увидел в дальнем углу, рядом с оторванной человеческой головой. Подхватил книгу и, чувствуя на руках липкую субстанцию, вздрогнул.

- Она вырывается! - донесся до меня крик халфассы.

Книга в руках вспыхнула десятком огненных всполохов. Я залюбовался книгой и услышал в голове чей-то осторожный голос. Мимо меня пролетело тело Халфассы, а прикованная к кровати