Давать детям любого возраста возможность упражняться в конфликтных отношениях, позволяя им переживать конфликт как значимый жизненный опыт, – это основополагающий момент воспитания, который относится главным образом к отцовской сфере, но должен осознаваться обоими родителями.

Резюме

Поведение детей до шести лет никогда не может считаться «жестоким». С шести до девяти лет жестокость и насилие маловероятны, а агрессивное поведение вряд ли способно нанести серьезный ущерб. Детям предподросткового возраста и подросткам нужно помочь научиться различать понятия «конфликт» и «насилие»: конфликт решается педагогическими методами, в то время как по отношению к насилию нужно вести себя бескомпромиссно.

• Помогать детям ссориться правильно, находиться в конфликтной ситуации, принимать расхождения во взглядах и чувства, вызываемые ими, разрешать проблематичные ситуации лучше, чем запрещать детям ссориться или наказывать их за это.

• Именно слова делают нас людьми. Старайтесь не злоупотреблять понятием «словесное насилие». Одно оскорбление – это еще не насилие: способность делиться своими мыслями, пусть некорректно и бурно, позволяет нам поддерживать отношения.

• Очень важно принимать агрессивные проявления наших детей и прислушиваться к ним: это означает не оправдывать или игнорировать их, а сознавать их и помогать детям научиться справляться с ними. Прислушиваться к ярости, часто присутствующей в поступках наших детей, лучше, чем высказывать резкие замечания и искать виновного, чтобы наказать его.

После того как меня выгнали из лагеря, мама все время сердится. Сегодня вечером она вытащила меня из таза в ванной – я еще и намылиться не успел. Она заставила меня взглянуть в зеркало. Я даже не вытерся. Она держала меня за плечи, как будто я сейчас удеру. Мне даже было больно. Она все твердила, посмотри на себя, посмотри на себя! Я сжал кулаки и закрыл глаза. А она все кричала. Открой глаза! Посмотри на себя! Только посмотри на себя! Мне было холодно. Я стиснул зубы, чтобы они не стучали. Я дрожал всем телом. Мы не выйдем отсюда, пока ты на себя не посмотришь! Посмотри на себя! Но я не открывал глаз. Не хочешь открыть глаза? Не хочешь взглянуть на себя? Опять эти комедии? Ну ладно! Хочешь, чтобы я сама сказала тебе, на что ты похож? На что похож мальчик, которого я вижу? На что он, по-твоему, похож? На что ты похож? Сказать тебе? Сказать? Ни на что ты не похож! Абсолютно ни на что! (Я пишу в точности все, что она говорила.) Она вышла, хлопнув дверью. А я открыл глаза и увидел запотевшее зеркало[5].

Д. Пеннак. Дневник одного тела

Для начала я предлагаю вам почитать следующие размышления девочки-подростка.

Лаура, 14 лет

Милый дневник,

сегодня у меня ужасное настроение. Я поссорилась с мамой из-за полной ерунды. Но тем не менее мне стало ясно, что маме до меня нет дела.

Все началось днем, когда я собиралась на музыку. Мне нужно было попросить учителя перенести открытый урок, потому что в тот день, который назначил он, у нас другие дела. Предыдущие два раза я забыла его об этом попросить. Мама рассердилась и сказала: «Ну и ладно, я не пойду на этот дурацкий урок, все равно это не так уж важно!»

Я чуть не расплакалась. Когда у моей сестры открытый урок или выступление, родители всегда приходят: и на латиноамериканские танцы, и на волейбол, и на школьные новогодние утренники – на все что угодно.

А ко мне они никогда не ходили – ни на открытые уроки в начальной школе, ни на встречи с учителями. Однажды мне пришлось умолять маму на коленях, чтобы она пришла. А теперь она отказывается идти даже на мой открытый урок по музыке. А для меня это так важно, это мой первый открытый урок, для меня он много значит.

Возможно, мама сказала, что не придет, только потому, что была сердита, но я все равно обиделась. Она повела себя так, как будто я никакого отношения к нашей семье не имею. С сестрой она никогда себя так не ведет. Конечно, она же – Идеальная Дочь, у нее всегда отличные оценки, она путешествует и все у нее получается. А я – младшая, не такая важная, плетусь у нее в хвосте. И даже если у меня будут такие же отличные результаты, как у сестры, никого это не впечатлит, потому что Она добилась их раньше.

Я ушла, хлопнув дверью. Всю дорогу я не могла успокоиться и топала ногами от злости.

Когда я вернулась домой после урока, мама как ни в чем не бывало смотрела телевизор. Я перекусила и села за чтение. Больше мы ни о чем не говорили, и так все было ясно: я не люблю многословно извиняться, чувствую себя как в слезливом телесериале и ненавижу это ощущение. Я прощу ее, но не забуду этого случая: понятно же, что еще много раз она покажет мне, что я ее не интересую.

У этой девочки в голове вулкан: столько волнений, столько мыслей, эмоций и суждений. Сложно точно сформулировать проблему и выявить ее внутреннюю реакцию на требования матери. Очень возможно, что мать ни о чем и не подозревает; наверняка в основе описанного конфликта лежит ее практическое и четкое требование: устроить расписание удобным образом. Конечно, в нашем рассказе описывается то, как видит ситуацию девочка, но ее мать, со своей стороны, может ответить, что совершенно не имела в виду, что действительно не придет на открытый урок, и что причина обиды Лауры скорее в том, что она сама понимает, что поставила семью в сложное положение из-за своей забывчивости. Ясно одно: подростков в этом возрасте не так-то легко понять.

Сложность Лауры в том, что внутри себя она играет в игру, из которой мать полностью исключена: Лаура не хочет объяснять свои реакции, потому что не хочет, чтобы ее мать увидела в ней маленькую капризную девочку, ревнующую к сестре. Она уже большая, и это усложняет ситуацию: она опасается, что родители сочтут ее совершенно правомерное желание, чтобы они пришли на открытый урок, нелепым. Поэтому она все держит в себе и испытывает гнев. Ее беспокоит эта ситуация, а также чувства, которые она начинает испытывать по отношению к матери. Дать вулкану извергнуться в таком возрасте очень сложно: для этого человеку, который уже не ребенок, но еще и не взрослый, нужно раскрыться, высказать свои требования.

Этот рассказ очень интересен: он обращает наше внимание на один неотъемлемый элемент конфликта.

У конфликта всегда есть скрытая сторона.

Вероника, мама Симоне (7 лет)

Как-то вечером мне позвонила мама Роберто, одноклассника моего сына. Она была очень сердита и взволнована. Сказала, что наш сын ведет себя недопустимо, что мы должны лучше его воспитывать, что над ним надо работать. Оказалось, что уже неделю Симоне во время школьного завтрака забирает еду Роберто и съедает ее. Я сразу же поговорила с сыном. Он очень удивился и сказал, что Роберто сам отдает ему свой завтрак, потому что не хочет его есть. Сначала я подумала, что Симоне врет, но потом решила поговорить с учительницей. Она тоже заволновалась: ей показалось, что такое поведение странно и заслуживает внимания. Учительница решила спокойно и обстоятельно обсудить ситуацию с обоими мальчиками и заставить их поговорить друг с другом. Оказалось, что Роберто не любит бутерброды с ветчиной, но не хочет сказать об этом своей маме, чтобы ее не расстраивать.