– Ты сам придумал эту сказку, поэтому, конечно, тебе не все равно.

– Есть разница между рекламной кампанией и моей жизнью, – отрезал Халед. – Нашей жизнью.

– Нет, – с вызовом бросила Клео. – Нет никакой разницы и никогда не было. Скажи, что ты приехал не для того, чтобы увезти свою непослушную жену обратно домой, чтобы она до конца своих дней жила в покорности в Джурате. Халед, скажи, что ты приехал, чтобы поговорить о наших отношениях, и я поверю тебе.

– Клео, – с мукой в голосе произнес Халед, но не смог заставить себя сказать неправду. Даже сейчас.

– Я была права, – покачала головой Клео.

Ему хотелось закричать, стереть с лица земли этот чертов город, но он только стоял и смотрел на женщину, без которой не мог жить.

– Неужели ты не понимаешь, что ты и то, что происходит между нами, – единственное, с чем я не могу совладать.

Халед провел целых шесть недель в пустоте и мраке, которые воцарились после ухода Клео. И ему не хотелось продолжения.

– Ты хочешь командовать? – Эти слова дались ему с большим трудом, и он даже не представлял, что за выражение было написано у него на лице, потому что Клео вздрогнула, но не отвела глаза.

Халед развел руками в просительном жесте, который до этого момента был ему неведом, и открылся перед Клео прямо там, на пыльной городской улочке, наполненной разным сбродом и шумными туристами.

Впервые за всю свою жизнь он вел себя не как султан, а как обычный мужчина, и ни капли не сожалел об этом.

– Тогда, ради всего святого, командуй. Я даю тебе целую ночь.

Клео не сразу поняла смысл его слов, потому что у нее все еще кружилась голова от жарких поцелуев и объятий Халеда.

– Что именно ты предлагаешь? – Насколько она знала своего мужа, он ценил покорность превыше всего.

– Все, что пожелаешь.

– Халед, я не хочу играть с тобой в эти игры. Мы оба знаем, что ты не выдержишь и пяти минут.

– Давай рискнем.

– Значит, ты согласен на то, чтобы я командовала тобой? – судорожно выдохнула Клео. – Целую ночь?

Халед кивнул.

– У тебя не получится, – возразила она, но в ее голосе послышалась нерешительность. Клео уже включила свое воображение и начала строить план. И Халед улыбнулся, словно знал, что творится у нее в голове.

– Клео, я справлюсь. А вот справишься ли ты?

Через некоторое время они подошли к дому, в котором Клео жила последние несколько недель.

– А что будет, если я просто использую тебя и утром вышвырну за дверь? – спросила она. – Как после одной из многих неудачных случайных связей?

– Ах да, – пробормотал Халед, – я как-то забыл о твоих обширных познаниях и опыте касательно подобных вещей.

– Чтобы ты знал, с тех пор, как я оставила тебя, у меня каждую ночь было по любовнику. Мне следует поблагодарить тебя за то, что ты научил меня получать удовольствие от чувственных наслаждений, – насмешливо фыркнула Клео. – Спасибо тебе, Халед.

– Пожалуйста, – коротко ответил он.

– Ты мог хотя бы притвориться разъяренным. Разбить что-нибудь в порыве ревности или сказать что-нибудь оскорбительное.

– Если бы мне пришло в голову, что такое возможно, я был бы не просто разъярен, – вкрадчиво заметил Халед. – Я бы взял всех твоих любовников и медленно разорвал их на куски, а потом выплеснул свои эмоции с помощью твоей восхитительной плоти. Только у тебя никого не было.

– Ты не можешь знать, был у меня кто-то или нет.

– Я знаю тебя, – пристально посмотрел на нее Халед. – Ты не можешь думать ни о ком, кроме меня.

Клео вздрогнула, словно он залепил ей пощечину, а потом внутри ее поднялось что-то горячее, отчего перехватывало дыхание. Она густо покраснела и снова почувствовала себя разбитой. А Халед просто стоял и смотрел на нее, словно видел, что с ней творилось. И куда только подевалась ее маска безмятежности и невозмутимости? И как ей удавалось прятаться за ней так долго?

– Мне нравилась сама сказка, – прошептала Клео, больше обращаясь к себе, чем к нему. – А ты был всего лишь ее эпизодом.

Но он был султаном Джурата. Халед громко рассмеялся:

– Сегодня ты обвинила меня во многих вещах. – Он чуть помедлил, а потом прошел в дом, заглянул в немного вычурную гостиную и снова повернулся к Клео. – Можешь воспринимать эту ночь как возможность использовать против меня все свое оружие.

– Но мы не на войне. – Клео с вызовом посмотрела на мужа. – И ты сам сказал, что нас не связывает ничего, кроме секса, или ты забыл свои слова?

Халед нетерпеливо сложил руки на груди. Он даже не потрудился застегнуть рубашку, которая оставалась расстегнутой, обнажая его великолепный мускулистый торс, отчего Клео никак не могла сосредоточиться.

– Я все помню, радость моя.

– Не называй меня так, – отрезала Клео, хотя на самом деле ей нравились эти слова, потому что она чувствовала себя в такие моменты желанной и драгоценной в его глазах.

И ей следовало возненавидеть Халеда за то, что они оказались обманом, как и все остальное.

– Как прикажешь, – чуть насмешливо сказал он.

– Чудесно. Тогда давай приступим к делу. – Клео тоже сложила руки на груди и медленно приблизилась к Халеду, своему грозному и такому властному мужу. – Раздевайся.

– Не понял? – удивленно поднял брови Халед.

– Ты слышал, что я сказала.

– Клео, не знал, что ты можешь быть такой восхитительно грубой, – сверкнул глазами Халед, и Клео испугалась, что не сможет довести начатое до конца.

– Не заставляй меня повторять, – храбро заявила она и сделала вид, что не услышала его звучный смех.

И Халед сделал то, что ему приказывали.

Не сводя с нее властного взгляда, хотя сейчас командовала она, он сбросил с себя рубашку. Клео посмотрела на его мускулистую грудь, и у нее тут же пересохло во рту от желания прикоснуться к нему.

Халед продолжал буравить ее взглядом, когда его руки потянулись к поясу брюк, и он начал расстегивать молнию. Чуть помедлив, он сбросил туфли, а потом одним рывком стянул с себя брюки вместе с нижним бельем.

Халед стоял перед ней абсолютно обнаженный, но совсем не выглядел униженным.

Это у Клео задрожали колени.

– Великолепно, – весело сказала она, как будто обнаженные султаны, выполняющие все ее приказания, были для нее обычным делом. Клео с показным спокойствием прошла мимо мужа и направилась к лестнице, ведущей в спальню. – Следуй за мной.

Но она забыла, что Халед двигался бесшумно, поэтому все время оборачивалась, чтобы убедиться, что он идет за ней, и каждый раз, встречая его полный вожделения взгляд, думала о том, что ее поведение не совсем отображает положение человека, которому должны повиноваться.