Во время разговора он не сказал ни слова о бензиновом двигателе, стоящем в подсобном помещении веломастерской в Дейтоне, о напряженной, часто доводящей почти до сумасшествия работе над пропеллером, которую они проделали с Орвиллом, и о том, что они замышляют сделать в Китти Хок через несколько месяцев. Когда разговор зашел о моторах, Уилбур просто ограничился прошедшим временем: «Поскольку ни один из наших экспериментов не был связан с силовыми агрегатами, то мое мнение… скорее всего, малоценно».

Погода в июне того года в Дейтоне оставалась, как записал епископ Райт, «спокойной и мягкой». Он был занят больше, чем обычно: ходил в библиотеку, писал письма, присутствовал в церкви, сопровождал Кэтрин на церемонии выдачи дипломов в школе. Когда она уехала на церемонию вручения дипломов в Оберлин, в доме на Хоторн-стрит стало намного тише.

Тем временем в мастерской на 3-й Западной улице царила совсем другая атмосфера. С помощью Чарли Тэйлора братья «вышли на финишную прямую» и работали еще больше, чем всегда, чтобы все успеть и довести до ума каждую деталь новой машины.

Из Китти Хок пришла весточка от Билла Тэйта, который сообщил, что установил в лагере бак для бензина, и интересовался, когда он сможет их увидеть.

14 июля появилась новость о том, что в течение ближайших нескольких дней Сэмюел Лэнгли проведет испытание своего «новейшего устройства» на кишащих комарами берегах реки Потомак в Куантико, Виргиния, в 48 километрах к югу от Вашингтона. На этот раз это будет оснащенный мотором «полноценный летательный аппарат» под названием «Большой аэродром», способный нести одного пилота. Его создание обошлось в 50 000 долларов, полученных от Смитсоновского института и Министерства обороны США, и еще 20 000 долларов пожертвовали профессор Лэнгли и некоторые его друзья, включая Александра Белла.

К месту испытаний примчались репортеры: целая флотилия судов, от небольших яхт до паровых катеров, пыталась подобраться как можно ближе к гигантской барже, или «ковчегу», как ее еще называли, на которой расположился готовый к взлету «гриф» – машина Лэнгли.

Сам Лэнгли приехал из Вашингтона, поднялся на баржу и исчез в ее недрах, отказываясь показаться публике, несмотря на страстные просьбы об интервью. Когда началась буря, он и бригада его инженеров и ученых вернулись в Вашингтон. Затем, когда буря стихла, молодой человек по имени Чарльз Мэнли, который, как ожидалось, должен был пилотировать машину, поспешно уехал в Вашингтон, но по возвращении на следующий день отказался говорить с репортерами.

Наконец утром 8 августа при полном отсутствии ветра была запущена беспилотная модель машины Лэнгли, построенная в масштабе 1:4. Прежде чем рухнуть в реку, она пролетела около 305 метров. В «Нью-Йорк таймс» появился срочный материал под издевательским заголовком «Воздушный корабль как подводная лодка». Мэнли вышел к репортерам, чтобы заявить об успехе полета, но, кроме этого, говорить было нечего.

Трудно сказать, как Уилбур и Орвилл отнеслись ко всему этому, готовясь к самому важному шагу в своей работе, о чем говорили в мастерской или находясь дома. Единственным зафиксированным на бумаге комментарием стал отрывок письма Уилбура Октаву Шанюту, в котором он явно выражает симпатию Лэнгли:

Работа над «чудовищной летающей машиной», как они начали ее называть, продолжалась, и когда наступила летняя жара. Перед отъездом в Китти Хок братья и Чарли Тэйлор доводили до ума каждую деталь, все до мелочей. Они знали, что там от них потребуется еще больше работы, чтобы смонтировать аппарат.

«Мы никогда не собирали планер целиком в Дейтоне. Там не было достаточно места для этого», – объяснял Чарли. Одна лишь центральная секция, собранная в мастерской, занимала весь проход между передней частью и подсобным помещением, поэтому для того, чтобы обслужить клиента, он или кто-то из братьев должны были выскочить на улицу через боковую дверь и бежать к главному входу.

Упаковать все так, чтобы во время транспортировки ничего не поломалось, было само по себе сложной задачей – мотор, каркас и остальные части весили вместе около 300 кг. Но к 18 сентября все было упаковано в ящики и погружено на поезд.

По словам Чарли, никаких церемоний по поводу отъезда не было. Как не было и особой нервозности. «Если кто-то и волновался насчет того, что аппарат может не сработать, то виду они не подавали, а я ничего не заметил».

Через пять дней Уилбур и Орвилл тоже упаковали свои вещи и сели в поезд, идущий на восток.

II.

Попасть из тесной, жаркой и шумной дейтонской мастерской на открытые пространства Внешних отмелей, где, куда ни глянь, был виден океан, – что могло быть лучше?! Братья любили Китти Хок. «Каждый год мы все больше восхищаемся красотами этого места», – писал Орвилл Кэтрин вскоре после прибытия.

Братьям рассказали, что последняя зима на Отмелях была особенно суровой, один шторм сменялся другим, дождь лил такими потоками, будто хотел образовать целое озеро в нескольких километрах от их лагеря. Ветры, дувшие со скоростью 145 километров в час, подняли построенный братьями дом и перенесли на несколько метров ближе к океану. Говорили, москитов развелось так много, что они превратили день в ночь, а молнии так сверкали, что ночь превращалась в день.

Но ветры придали песчаным холмам форму, идеальную для полетов. Братья никогда такого не видели. Шел сентябрь, стояла прекрасная погода, условия были – лучше не придумаешь, поэтому братья, вместо того чтобы сперва обустроить лагерь, взяли прошлогодний планер и провели, по словам Уилбура, «самый прекрасный день за все время летных испытаний». Они совершили 75 полетов, которые после небольшой практики прошли даже легче, чем ожидалось. Все складывалось в высшей степени благоприятно.

С помощью Дэна Тэйта чуть больше чем за неделю было построено новое здание размером 4,8 на 13,4 метра, в котором предполагалось собирать и хранить «Флайер». Едва успели навесить двери, как началась ужасная буря, скорость ветра во время которой достигала 120 километров в час.

Собирать новую машину начали, конечно, в помещении. «Работали весь день, соединяли секции верхней плоскости, вставляли тросы на задней кромке и протягивали через петли», – записал Орвилл 12 октября. Это был тот же день, когда Дэн Тэйт рассказал, что на берег между Китти Хок и мысом Кейп-Генри выбросило уже пять судов.

18 октября, как написал Уилбур в письме Кэтрин, «был такой шторм, что дождь, ниспосланный по молитве Илии пророка, мерк по сравнению с ним. Ветер неожиданно подул с севера и усилился до 40 миль в час [64,4 километра в час], все это сопровождалось ливнем и грозой. В этой местности ветра обычно дуют с севера, потом с востока, потом с юга, потом с запада, потом опять с севера. Но когда ветер начинает "давать задний ход", или, говоря другими словами, ослабевать и менять направление с юга на восток и на север и так далее, надо быть настороже, потому что это значит, что идет циклон…