Антон присел на корточки. В самом низу стопки он углядел что-то интересное и теперь тащил это что-то, кряхтя и упираясь. Тащить пришлось недолго. Верхние журналы зашуршали и ухнули на пол. К Сашкиным ногам. Он хотел наклониться, чтобы их собрать.

– Сашка! – завопил Антон. – Ты посмотри!

Сашка обернулся и присвистнул.

Под самым нижним журналом, который тянул Антон, тускло поблёскивала металлическая пластина. И это была не просто заплатка в деревянном полу чердака. Потому что к длинному краю пластины кто-то приделал петли, как на оконной створке или двери, только гораздо меньше и изящней.

– Тайник! – прошептал Антон и облизал пересохшие от волнения губы.

– Похоже, – согласился Сашка.

Он сбегал вниз, взял нож с длинным лезвием и вернулся.

– Открываем?

Антон кивнул.

Сашка вставил нож в щель между пластиной и половицей и осторожно подцепил край импровизированной дверцы. Пластина приподнялась. Сашка откинул её так, чтобы не мешала, и заглянул внутрь.

Антон тоже заглянул, с размаху они стукнулись лбами.

– М-м-м! – замычал Антон, потирая ушибленное место.

– Да что ж такое-то! – возмутился Сашка. – То затылком об косяк, то лбом о… Вот стану дураком!

– Да ладно, – успокоил Антон, – тебе поздно. У тебя уже череп крепкий.

Сашка не ответил и снова заглянул в тёмную нишу.

– Ну что? – не выдержал Антон.

Сашка засучил рукав и осторожно опустил руку. Пальцы уткнулись в какую-то грубую ткань. Сашка ухватил её и вытащил из ниши.

– Подушечка! – разочарованно протянул Антон. – Старая. Вон даже нитки торчат.

Сашка внимательно осмотрел находку. Это и в самом деле была сшитая из мешковины подушка. Побольше, чем для иголок, но поменьше, чем для спанья.

Сашка сжал подушку в кулаке. То, что находилось внутри, упруго поддалось, но Сашка почувствовал под этим упругим твёрдое. Он взялся за торчавшую из угла подушки толстую нитку и потянул. Нитка неохотно выползла из ткани. Подушка превратилась в мешок. Сашка вытащил набивку из посеревшей ваты и присвистнул. В глубине ваты, будто подмигивая Сашке, радужно переливался голубой камень.

– Это бриллиант? – заикаясь, спросил Антон.

Сашка пожал плечами и выудил камень из ваты. Тот был не один. За ним тянулась длинная цепочка из камушков поменьше. И уже не голубых, а прозрачных.

– Куда мы бежим? – запыхаясь, выкрикнул Антон.

Сашка замедлил шаг.

– К тебе! Твои мама с дедушкой уже вернулись.

– А зачем ты так мчишься-то?

– Мне потом на станцию надо. К первой вечерней электричке успеть.

– Это из-за бус, да? – догадался Антон. – То ты к соседке с ними улетел. Теперь вот на электричку рвёшься.

– Не только, – отмахнулся Сашка. – Мне нужно догнать того парня в «казаках». Он должен быть на станции. Электрички-то пока не ходят.

– А зачем? – изумился Антон.

– Чтобы узнать, где он встречается с лысым. Мне позарез надо найти лысого!

– Всё понятно.

Антон насупился и молча пыхтел у Сашки за спиной.

– Я сейчас правда опаздываю, – обернулся Сашка. – И я тебе, честно-честно, потом всё объясню.

– Ну ладно! – милостиво согласился Антон.

* * *

Парень в «казаках» уныло сидел на скамейке у станции.

– Здорово! – подскочил Сашка.

Парень недоуменно поднял голову.

– Виделись, – пробурчал он.

Сашка пристроился на другом конце скамьи. – Что, накрылись твои триста баксов?

– Накрылись, – кивнул парень. – А ты поглумиться пришёл?

Сашка отрицательно покачал головой:

– У меня к тебе деловое предложение. Я тебе в мобильник скину фотки всех комнат и чердака. И ты их лысому отдашь – типа, всё тип-топ, дом осмотрел, дело сделал и слинял. И триста баксов будут твои.

– А тебе-то какой резон? – не понял взломщик-неудачник.

– Ты мне за это скажешь, где вы с ним встречаетесь. Вернее, нет. Я с тобой вместе поеду.

– Офигел? – парень покрутил пальцем у виска. – Мне тогда не только бабок не видать, мне, может, и башку снесут. За то, что растрепал.

– Не снесут, – заверил Сашка. – Встречаетесь-то в кафешке какой-нибудь?

– И чего? – тупо кивнул парень.

– И того. Ты первым пойдёшь. Баксы получишь и смоешься. Чего тебе бояться-то? Он же ни имени твоего не знает, ничего. А я зайду, когда ты выйдешь. И дальше уж моё дело.

– Хитро, – хмыкнул парень. – Лады, гони фотки!

Когда последняя фотография перекочевала по «блютузу» в телефон хозяина «казаков», он кивнул Сашке и предложил сигарету.

– Не курю, – поморщился Сашка.

– А я того, балуюсь.

Парень прикурил от пластмассовой зажигалки, втянул вонючий дым и закашлялся.

– Дерьмо сигареты, – пожаловался он.

Сашка брезгливо пожал плечами и отвернулся.

– Слышь, – спросил парень, затушив окурок, – а братан твой что, реально чуть не утонул?

– Реальней некуда.

Сашка не стал объяснять, что Антон ему не брат. Зачем?

– Ты того… Извини, что ли! Я не думал, что так получится. Там же мелко было. Как его угораздило-то?

– Там было не мелко, – чётко выговаривая слова, объяснил Сашка. – Просто в озере вода прозрачная, вот тебе и показалось, что мелко.

– Блин… Я того… Не подумал. И спиннинг-то ведь уже толкнул. Ну хочешь, такой же куплю? Потом, когда бабок скоплю. У меня просто с этим делом туго очень. Я ж из-под Вологды приехал в прошлом году. Думал, в колледж поступлю, в общежитие устроюсь. А поступил – ящики на рынке таскать. Платят копейки, а за комнату хозяйка дерёт – мама не горюй. Вот и кручусь! А тут твой братан – мелочь пузатая, а спиннинг с «Шимано». Меня и того… Переклинило.

– Да не надо нам ничего покупать, – отрезал Сашка. – Ты в другой раз того… Не переклинивайся!

– Да уж понял, – кивнул хозяин «казаков». – А ты – реальный мужик. И братан твой тоже.

* * *

Не в любви тут было дело и не в оскорблённом самолюбии. Вернее, в них тоже. Но не только. Далеко не только. Потому что у таких людей, как бритый, есть одна самая ценная вещь в жизни и самая вещественная ценность – деньги. Заработанные, полученные по наследству, выманенные обманом, украденные. Крутящиеся на счёте в банке, вложенные в недвижимость и машины, упакованные в сейфе стопки купюр. Любые. Много. Всегда.