Би зажгла свечу, которую протянул ей Картер. Пламя осветило несколько арок, ведущих в другие залы, такие же роскошные. Трудно было понять, что здесь рукотворное, а что создано природой. Некогда широкие проходы превратились в сплетение корней и были завалены камнями.

— Когда-то это был дворец, — сказала Би, — но его захватили джунгли.

— Потрясающе! — пробормотал Теодор, оглядываясь вокруг и пытаясь понять, где они очутились. — Мы не можем находиться тут долго, — предупредил он, — но нам надо понять, что это. Би, попробуй это сфотографировать. Картер, у тебя есть еще свечи?

— Нет, — ответил Картер, — только одна — но длинная. Мы можем разрезать ее на три части, и каждый возьмет по кусочку.

— Смышленый парень! — Теодор одобрительно кивнул и быстро взялся за дело.

Поговорив с Лусией, Тео понял, что она и Хавьер устроились на отдых, и отправился с детьми осматривать подземный дворец. В следующем зале Би взглянула наверх и увидела корни деревьев, проросшие сквозь своды и добавившие к богатым росписям на стенах собственные филигранные узоры. Животные, устроившиеся на всех выступах и во всех уголках, испугались света — в этом месте его не было сотни, а то и тысячи лет.

— Идите осторожнее, — предостерег Теодор, поскользнувшись на сыром камне и чуть не упав. — Своды могут рухнуть на нас в любой момент! — Он заглянул сквозь узкий проход в темную комнату, но тут же отпрянул назад, увидев, что испуганные комары с писком окружили Поппо Мигеля и Баджа и вырвались на дневной свет, словно облако густого черного дыма.

Би вытащила фотоаппарат, подарок Микки Майерс, и стала делать снимки. Она надеялась, что, несмотря на слабое освещение, хоть что-нибудь да получится. Время от времени кто-нибудь из них вскрикивал «О!» или «А!», и эти возгласы вибрировали или звучали приглушенно — в зависимости от места, где они вырывались. Это немного напоминало зеркальный зал, но только вместо зрительного образа отражался звук.

Джунгли пытались забрать назад то, что когда-то создали люди. Корни, на первый взгляд напоминающие змей, разрывали плиты под ногами и оплетали камни. Сквозь отверстия в сводах, роняя влагу с тонких, как шелк, усиков, гирляндами и слоями свисала растительность. Горная порода, в которой образовались природные полости, была мягкой и легко поддавалась простым инструментам, и люди создавали залы и коридоры, используя естественные пещеры и туннели. Один зал, вероятно, когда-то был открытым солнцу внутренним двором, но теперь его перекрыла крыша из сплетенных корней с просачивающимися узкими полосками света, в которых трепетали мириады крылышек насекомых. Другой зал был похож на бассейн или баню с углублением в центре и каменными скамьями вокруг.

Всюду, куда падал ее взгляд, Би обнаруживала что-то интересное — то резной узор, то фрагменты древней фрески, то экзотического мотылька, а то и блеск золота при слабом свете.

Внимание Би привлек небольшой камень, покрытый мхом. Би пригляделась, подняла его и, смахнув растительность, увидела нанесенные на камень бороздки и ямки. К ней подошел Картер с похожим камнем в руке.

— Гляди — тут разные завры, — сказал мальчик. — Твои похожи на тритопсов, а это, кажется, брахио. — Они огляделись, нашли еще несколько камней и сунули их в рюкзаки, чтобы рассмотреть позже.

— Мама с папой с радостью побывали бы здесь, — сказала Би. — Потрясающе, правда? Возможно, такое чувство испытывал твой тезка Говард Картер, когда обнаружил в Египте знаменитые гробницы.

Картер до этого не слишком задумывался над значимостью своего имени, и теперь засиял от гордости.

— Некоторые из этих узоров и рисунков знакомы мне по маминому блокноту, — сказала Би, глядя на стену.

Картер вгляделся в них:

— Я видел что-то похожее на стене возле того места, где мы с дядей Кэшем и Волком нашли большую зино. Такие же отпечатки ладоней. — Он прижал ладонь к стене, где кто-то давным-давно сделал то же самое. — А еще походит на стегов Шоло и Шейи — они тоже были все в отпечатках ладоней.

— Эта резьба напоминает мне ту, которую я видел в храме близнецов, — заметил Теодор, подойдя ближе, — хотя те рисунки были чуточку грубее. Возможно, их делали менее опытные люди.

Вход в одну комнату преграждали сверкающие пики сталактитов, образовавшиеся за столетия из минералов, растворенных в капающей с потолка воде. Под ними словно их зеркальное отражение росли кверху сталагмиты. Они пока еще не встретились и при свечах зловеще напоминали раскрытую пасть Бастера. Картер смотрел, как накапливалась и дрожала капля на острие одного из длинных верхних «зубов», прежде чем упасть прямо на нижний «зуб».

— Думаю, мы не сможем туда войти, — сказала Би.

Картер дотронулся пальцем до кончика верхнего острия, чтобы поймать каплю воды, и в это время Би щелкнула фотоаппаратом. Вздрогнув от вспышки, Картер метнулся вперед. Послышался громкий хруст — сталактит сломался и упал на землю.

Картер оказался зажатым между каменными «зубами». Пытаясь высвободиться, он заглянул в следующую пещеру и понял, что проход больше не загорожен. Картер осторожно поднял другую руку и, протиснув плечи в образовавшуюся щель, перешагнул через каменный барьер, сбив еще несколько зубьев.

— Би… — позвал он.

— Я прямо за тобой, — ответила она.

Они шагнули в призрачное пространство. Казалось, оно находилось прямо под ночным небом, хотя на самом деле было глубоко под землей. Но мерцали там не звезды.

— Ой! — воскликнула Би, внимательнее присмотревшись к стенам. Они были облицованы обсидианом и черным опалом.

— Ключ-камень! — прошептал Картер.

Би повернулась и направила объектив, чтобы сделать снимок стен, и вдруг что-то в видоискателе привлекло ее внимание. Она опустила камеру и затаила дыхание, а потом невольно задрожала. Ей пришло в голову, что она первая, кто видит спрятанное сокровище. Она представила себе, как историки со всего мира будут смотреть на него, как выставят для обзора в каком-нибудь большом музее, где посетителям запретят подходить слишком близко к стеклянной витрине и заходить за ограждение. А тут она рядом с этой роскошью, может потрогать ее рукой — и на мгновение все это принадлежит ей одной.

— Тео! — закричала Би. — Ты ДОЛЖЕН это увидеть!

Теодор пролез через отверстие, сбив еще несколько сталактитов.

— Что у вас там такое? — пробормотал он, подтягивая штаны, зацепившиеся за каменную иглу. Подойдя к Би и Картеру, он раскрыл рот от изумления: перед ними на постаменте из цельного камня стоял великолепный предмет — огромный череп титанозавра, весь инкрустированный золотом и самоцветами. Даже при тусклом свете его окружала ослепительная аура. Это была невообразимая, фантастическая находка.