Никки хихикнула, помешивая соломинкой какой-то напиток, который подруга уговорила ее взять. Она понятия не имела, что это, — ничего удивительного, если учесть, что они пришли в «Лекарню», бар на Фререт-стрит, знаменитый своими уникальными коктейлями.

— Ни за что.

— Серьезно, — прощебетала Бри с другой стороны столика. Она-то уж наверняка знала, как опасно открывать двери сумасбродству Рози. Она была дочерью Бев, и, насколько Никки знала, Бев не сплетничала о том, что видела, работая на де Винсентов. Бри знала достаточно о порядках в этом доме. — Никто не может попасть в поместье де Винсентов без разрешения.

Никки не стоило говорить Рози о том, что случилось на прошлой неделе, — бокал двигался сам по себе, — потому что теперь подруга еще больше жаждала попасть в особняк.

— Ты можешь помочь мне пробраться внутрь! — Рози вскинула руки. — Мне казалось, ты говорила, что камеры лишь для видимости, потому что они загадочным образом не работают.

— Они не работают. — И это была одна из загадок дома де Винсентов. Ни одна камера, кроме камер на телефонах, никогда ничего не могла записать. Она знала, что туда много раз вызывали электриков и технических специалистов, и никто не мог найти причину. — Из-за привидений.

— Именно! — Рози ударила ладонями по столу, покачнув его. Люди за соседним столиком оглянулись. — Вот почему я должна попасть туда с ИПФНО.

Это была команда по исследованию паранормальных феноменов Нового Орлеана, с которой сотрудничала Рози. Никки коротко рассмеялась: прозвучало нехорошо, но она ничего не могла с собой поделать.

— У Девлина будет удар, если к нему в дом заявится команда исследователей паранормальных явлений.

— Ага, — Бри кивнула, забросив на спину тугие косички, — это точно. Я всего раз видела этого парня и могу ручаться. Черт, они даже меня не пускают в дом, а мама работает там десятилетиями.

— Фу. — Рози уронила подбородок на грудь. — Я бы побрилась налысо, лишь бы попасть в этот дом.

— Тебе пойдет, — сухо заметила Никки. Рози была креолкой из Луизианы, и у нее был красивейший медовый тон кожи из всех, которые Никки когда-либо видела. — Так что это будет не настоящей жертвой.

— Согласна. — Бри опустошила бокал.

Никки закатила глаза.

— Как будто ты не можешь сделать то же. А вот я, если побреюсь, буду выглядеть кошмарно.

— Ты всегда так выглядишь. — Бри ухмыльнулась, когда Никки швырнула в нее салфеткой. — Дерьмо. — И проверила время на телефоне. — Пора идти. С утра придется работать. — Не обращая внимания на их разочарованные стоны, она соскользнула с табурета и быстро поцеловала подруг в щеку. — Не распутничайте тут без меня сегодня.

Рози рассмеялась и кивнула на Никки.

— Как будто она знает, что такое распутство.

Бри рассмеялась в ответ.

— И то правда. Аккуратнее тут.

— Я знаю, что такое распутство, — заявила Никки после того, как помахала уходящей Бри. — И не раз пускалась во все тяжкие.

Рози выгнула бровь, убирая золотисто-каштановый локон с лица.

— Дорогая, когда в последний раз ты ходила на свидание?

Хм. Никки наморщила нос, пытаясь припомнить.

— В марте, кажется.

— То есть семь месяцев назад.

— И что? Я сдавала выпускные экзамены, а потом переезжала. — Никки снова глотнула цитрусового напитка. — А что насчет тебя?

— Вчера, — улыбнулась Рози. — Мы не переспали. — Она пожала плечами. — Но было мило.

— Мило. — Никки рассмеялась, но смех снова вышел каким-то фырканьем, а это значило, что ей пора прекратить пить. Вздохнув, она отодвинула бокал.

Рози внимательно изучала ее.

— Как дела с Гейбом?

— Фу. — Она застонала. Подруга знала о Гейбе все. Она исповедалась ей однажды ночью, после целой бутылки текилы, распитой на двоих. Рози была единственной, кто знал о случившемся. — Плохо.

Подруга потянулась к ней. Оранжевый и красный браслеты зазвенели, когда она похлопала Никки по руке.

— Расскажи мне.

Склонившись ближе, чтобы Рози могла слышать, Никки рассказала о столкновении на кухне и о том, что произошло вчера. Когда она закончила, Рози тихонько присвистнула.

— Черт побери, девчонка, не знаю, что сказать.

— Именно, — пробормотала Никки. — Я стараюсь держаться от него подальше. Кроме тех случаев, когда у меня нет выбора, но…

— Что «но»?

Она вздернула плечи.

— Знаю, что все испортила, но я просто хочу, чтобы все было иначе. То, что он сказал мне вчера, было некруто.

— Да уж, точно.

Она принялась вертеть в руках меню, от бара доносились раскаты смеха.

— Но я хотела бы, чтобы между нами все было как прежде. Он хороший парень. Понимаешь, он легко мог бы игнорировать меня, как большую часть времени делали его братья, но не вел себя так, а всегда уделял мне время, даже когда я была навязчива.

— Ты должна понять, что прошлое — это прошлое. К нему возврата нет, — сказала подруга. — Прими его и отпусти.

Никки понимала это.

Но знала она и то, что легче сказать, чем сделать.

— Серьезно, Никки. Сколько лет мы знакомы? Ты хорошая женщина, и пришла пора найти какого-нибудь хорошего парня.

Никки открыла рот.

Рози еще не закончила.

— Ты никому не позволяешь приблизиться к себе. А бедный Кельвин? Он был хорошим парнем, Никки. Ты запретила себе любить его.

Она взглянула на подругу, и в горле у нее встал ком. Рози атаковала так, будто это был день высадки союзников в Нормандии.

— Ты не сможешь жить дальше, веселиться, найти кого-то, пока не отпустишь все это дерьмо. — В эту минуту голос подруги звучал на удивление серьезно. — Тебе было восемнадцать, первая любовь ослепила тебя, и ты сделала неправильный выбор. Но при этом никого не убила, не пыталась обмануть. Просто так получилось. Все закончилось. Прекрати наказывать себя.

Никки слабо улыбнулась.

— Я сейчас заплачу.

— Не вздумай. Потечет тушь, и у тебя не останется шансов на разврат сегодня.

Никки громко расхохоталась.

— Я не собираюсь развратничать сегодня.

Парень, проходивший мимо их столика, бросил заинтересованный взгляд. Остановился.

— Тебе она не по карману, — бросила ему Рози, — двигай дальше.

— О боже. — Никки проглотила смешок. — Спасибо. Думаю, мне нужно было это все услышать.

— Это правда. — Склонившись, Рози поцеловала ее в щеки. — Ты слишком молода, чтобы жить как женщина моего возраста, потому что даже мне не нравится такая жизнь. А теперь давай закажем еще выпить.