Тот отвел взгляд. Хорошо, когда у тебя имеется такое же оружие, что и у соперника.

— Я даю себе в этом отчет! А вот ты не хочешь в этом признаваться.

— Я?! Т-ты! Ты! — Я сжала и разжала кулаки, чуть было не материализовав свой двузубец. — Да даже если признаюсь, то что? Он бросит свою лучницу и придет ко мне с букетом роз? Нет, конечно! Это наивно, глупо и инфантильно! Им вместе хорошо. Я за него рада, ясно?

Жабик хотел что-то возразить мне, но не стал.

Инга ковырялась в носу и смотрела на небо: — Опять эта ваша любовная хренотень. Пойдемте уже, сейчас темнеет рано, а я еще сегодня поспать планировала.

— Самая искренняя любовь у тебя, Инкогнито, — хмыкул Жабик, — тебе не нужно ничего, кроме как быстро сделать свою работу и свалить на все четыре стороны.

— Вот именно. — Поддакнула она. — А главное это без нервов и всегда взаимно.

И вот зачем он начал за эту тему. Не понимаю.

Иногда у меня такое чувство, будто люди меня специально из себя выводит. Это иллюзорно, конечно, но всегда кучно.

Я давно начала гнаться за драконом.

Все началось буквально с первого слова.

Моя семья очень набожна и всегда повторяла: «Соблюдай правила вселенной, иначе последует наказание». Я никогда не дразнила его, не будила и уж тем более не манипулировала им. Я никогда ничего не теряла в духовном плане. Моих друзей всегда можно было пересчитать по пальцам одной руки, но я не чувствовала себя одинокой.

Боль мне приносила лишь одна вещь — тление. С самого детства меня водили на кладбище к уже изжившим родственникам. Я смотрела на надписи на плитах, крестах и даже мемориалах. Все эти люди когда-то жили, любили и имели свои цели. Теперь это не имеет значение. Это уже позади. Когда-нибудь к ним присоединюсь и я.

Это больно принимать и тревожно, но без этого невозможно. Рано или поздно тебя настигает осознание того, что ты не живешь вне времени. Ты здесь и сейчас. Растешь вместе со всеми и стареешь. Ты не наблюдатель, ты — соучастник. Как бы ты не цеплялся за время — это тщетно, бесполезно.

Я решила для себя, что загадаю желание, чего бы мне это не стоило, покуда у меня есть такая возможность. Пока есть шанс — за него надо хвататься, как за спасительную соломинку. Правда, не знаю, что конкретно я желаю. Вечно жить я не хочу. Много — наверное, но и это не столь нужно, если подумать. Все кого я люблю умрут, а я морально вместе с ними. В долгой жизни тоже мало хорошего. Увеличить срок жизни всем? А как же плохие люди, которым уготована дорога в ад? И все же вопрос нелегок.

Однако поезд тронулся, а лед под ногами треснул.

Я согрешила.

Покусилась на запретный плод и получила сплошное недопонимание со стороны друзей и врагов. Я так зацепилась за эту жизнь и за ее даруемые блага, что ослепла и не придала большого значения своим действиям.

Прости нас, Всевышняя, глупых и грешных…

В игре всегда побеждает тот, кто ее придумал.

Я даже до сих пор пытаюсь ухватиться за эту призрачную птицу именуемую мечтой. Я хочу быть счастливой. Это я знаю точно. А счастье принесёт мне отсутствие проблем. Счастье это свобода, в которой твои потенциальные возможности не ограничены.

Черт, я просто писала об этом. И только. Кому, черт побери, понадобилось кормить моими заметками человека, за которого я цепляюсь руками и ногами?

И как же жаль, что я смогла подружиться с ней… когда у меня было столько планов на ее счет.

И вот теперь мы сражаемся против гимназистов и все почему? Просто потому что им не нравится когда проникают на их территорию? Какой абсурд.

Едкий дым проникал в дыхательные пути. Я прищурила глаза, но слезы нельзя было остановить.

Я слышала металлический лязг трезубца. Он сражался с кем-то на дальней территории, куда не проникала газообразная субстанция.

Кто-то кричал. Стрелы попадали точно в цель.

Бег, шаги, скольжение. Все эти звуки переплетались в моем сознании. Я слаба, неумела и обездвижена. Все, на что я сейчас способна — это стрелять наобум льдинками в форме ножей, но и те из раза в раз становились все тоньше и хрупче. Даже «Ловкость» не выпить.

Удивительно, как за эти минуты меня никто не зашиб. В какое же глупое положение я попала…

Я зажмурилась и закрыла нос и рот ладонью. Досчитав до десяти, я побежала в сторону предполагаемой двери, чтобы хотя бы немного почерпнуть свежего и влажного воздуха. И стоило сделать рывок и пару раз шагнуть, мое плечо заковала чья-то железная хватка.

— Сюда! — Шепнул Жабик и поволок меня за левое крыло коридора.

— Черт бы тебя! Ты меня напу…

— Тихо ты! — Он пригрозил пальцем и говорил полушепотом. Сердце его треснуло, но два поинта здоровья оставались целы.

Я все еще слышала свист в врезание стрел в стены.

— А Инга?

— Она неплохо справляется. Да и сердец наворовала столько, что нам остается только позавидовать. Пойдем, нам нужна учительская.

— Почему учительская?

— Да черт знает. Я так решил.

В этот момент я словила невероятной величины пофигизм. Да и остатки густого газа еще заполняли мой разум. Я оттерла слезы и отдышалась, пока плелась за ним.

— Как, однако, быстро они на нас напали, — сетовал он, — даже ничего не спросив. Мы просто подошли, а они оружия выставили. Дикари. Дикари и трусы.

— Значит, они что-то защищают. Не думаю, что они так обращаются с каждыми встречными.

— Хм, думаешь, приказ свыше?

Я пожала плечами: — Кто бы это ни был — убью на месте.

— Тебе в стенах влажности не хватает.

— Знаю, но у меня есть руки и очень острые каблуки. У меня сейчас такое настроение — кого угодно порву!

— Эх, зря с собой оружие не таскаешь. Впрочем, кто-то должен просто уметь переговариваться.

— Ох, я бы на твоем месте посомневалась в этом.

— Ну, я, знаешь ли, только за юбками бегать могу, да?

— Тц!

Позади мы услышали громкий смех сумасшествия. Кажется, Инга нашла свое предназначение в этой битве. Мы с Жабиком посмотрели друг на друга и хохотнули.

— Прости меня, я много дров наломала.

— Ладно. Это все равно личное. Зря я прочел. Да и насчет Игоря. Ну, в общем, делай как сама знаешь. Не буду лезть.

— Мир?

— Мир.

Наши кулаки стукнулись, и мы приняли боевую подготовку.

— Ну, что, готов? — Он кивнул