— Хочешь сказать, Олафссон работал на «Тортугу»? — удовлетворенно проговорил Клякса.

— Ну, ты же просил любые предположения? Вот тебе моя версия, — развел руками Морецкий. — Напрямую они, конечно, не контактировали, но «невидимки» имели дело с одним весьма достойным уважения посредником, находящимся здесь, который, в свою очередь, несколько раз после этого общался с Олафссоном, хотя прежде они совместных дел не имели. Стопроцентной гарантии тебе, конечно, никто не даст. Даже сам Олафссон, полагаю, не знал, на кого работал посредник: он находился на своем месте и выше забраться не мог, недостаточно данных, особенно ума. Самостоятельно сопоставить факты и догадаться, кто к нему обратился, Дрю не сумел бы, а у крыс совета не спрашивал. Возвращаясь к теме разговора, восемь к одному, что ответ на твой вопрос — «невидимки». А вот чего хотели от этого типа, я даже предположить не берусь. Попробуй задать этот вопрос Джеймсу: «Зея» не относится к числу привычных интересов «Тортуги», а я не особенно слежу за тем, что происходит за пределами станции. Надеюсь, я не слишком тебя разочаровал и тебе не придется подаваться в бега, спасаясь от собственного капитана?

— Не думаю. — Глеб слегка поморщился, разглядывая последний оставшийся бутерброд с таким видом, словно тот занимал его куда больше предмета обсуждения. Пару секунд мужчина помолчал, потом все же освободил тарелку и проговорил: — Не разочаровал, напротив, здорово помог.

— Подробностями, что же там у вас произошло, ты, конечно, не поделишься? — спросил Морецкий.

— Извини. — Клякса качнул головой. — Сказал все, что мог.

— Ладно, но хотя бы удовлетвори мое любопытство… Просто по старой дружбе, не для продажи. Девушка-то откуда? — улыбнулся крыс, бросив на меня веселый взгляд, а я на всякий случай еще больше навострила уши: интересно было все, что они обсуждали, но когда речь шла обо мне — особенно.

— А что, ты еще не успел узнать подробности? — Белые брови измененного удивленно выгнулись. — Алиса — моя добыча, взятая в последнем абордаже.

— Позволь, но ведь Серый не берет пленных? — Кажется, это известие озадачило Морецкого куда сильнее всех предыдущих.

— Серый — не берет. Я же говорю, она — моя добыча, — выделил Клякса, насмешливо покосившись на меня.

— Занятно, — чуть нахмурился крыс, глядя то на меня, то на пирата с каким-то особенно задумчивым и сосредоточенным выражением лица, словно решал важную задачу.

— Что именно? — уточнил Глеб.

— Видишь ли, я не страдаю провалами в памяти, — после короткой паузы медленно начал Морецкий. — И помню, как светлой памяти старик Фишер несколько лет назад учил тебя, дурного и полудикого, играть в пиллум.[21] И он тогда припомнил в твой адрес одну старую картежную присказку… А, вижу, тоже не забыл? Вот я в который раз убеждаюсь, что Фишер был умнейшим из всех, с кем меня сводила жизнь. Во всяком случае, в людях он всегда видел главное. И мне очень интересно, к чему это твое неожиданное милосердие приведет.

— Я бы тоже не отказался узнать все заранее, — сказал Клякса.

— А что за присказка? — не утерпела я.

— «Интеллект против фарта бессилен», — ухмыльнулся абордажник. — Играть я так толком и не научился, но умудрился несколько раз выиграть у Фишера. Причем я чуть ли не единственный человек на «Зее-17», которому это удалось.

— Ну, не преувеличивай, он хорошо играл, но не настолько, — качнул головой Морецкий. — Но вот так, чтобы на чистом везении, да еще несколько раз — и впрямь уникальный случай. Глеб Егорыч, что называется, человек фартовый.

— Ладно, хватит языки чесать. Пойдем, у нас еще есть парочка дел, — засобирался Клякса.

Мы, конечно, не стали спорить, тепло распрощались с Морецким и нырнули в хитросплетение переходов станции. Ощущение спокойствия, уюта и защищенности осталось в светлой и тихой гостиной крыса, и я инстинктивно придвинулась поближе к Кляксе.

— А кто такой Фишер? Если не секрет, — полюбопытствовала осторожно. Разговаривая, я чувствовала себя увереннее, чем в тишине.

— Не секрет, был тут такой старый крыс. Эта братия обычно очень дружна, они предпочитают делить клиентов полюбовно и решать спорные вопросы в разговорах. Им опасно ссориться: хоть они и уважаемые люди, но одиночки, и в случае проблем им не к кому обратиться, остается рассчитывать друг на друга. Занятный старикан. Жалко, что умер.

— Тоже какая-нибудь кровавая история? — неприязненно уточнила я.

— Нет, для разнообразия вполне мирная, — ответил Клякса. — Ему уже было, насколько знаю, хорошо за полторы сотни, так что смерть вполне естественная. Говорю же, крысы обычно живут достаточно спокойно.

На станции мы провели еще несколько часов, целенаправленно занимаясь покупками. Медикаментами и медицинскими товарами торговали всего две точки, и худо-бедно в них я собрала почти все нужное. Расширенную аптечку, необходимый для диагностики и генетических анализов (Кляксе это не требовалось, но мне самой было любопытно) комплект препаратов и устройств и оборудование для обслуживания протезов, производителя которых Клякса назвал без возражений. На всякий случай добавила пару ящиков для хранения и транспортировки всего этого богатства и медицинскую разгрузку — удобную систему сумок с кармашками, которая крепилась на теле. Последняя была скорее баловством и на практике требовалась исключительно редко, я вообще с трудом могла представить условия, подходящие для ее применения, но не удержалась. Уж очень давно хотела заиметь эту забавную вещицу, только повода не было.

На этом этапе от нашего общества устал Шон и отбыл на корабль в сопровождении небольшого транспортного антиграва. Задерживаться на корабле он, кажется, не собирался, все же планировал вернуться на «Зею-17», поискать развлечений, но просьбу Кляксчл о доставке медицинского оборудования выполнил без ворчания.

И хорошо, что ушел, потому что выбирать одежду при нем было неловко. Покупать ее удаленно мы не стали, зашли в один из магазинов — на удивление приличный, кстати, там даже имелся сканер. Это такая удобная штука, которая сама измеряет покупателя со всех сторон, а потом генерирует голограмму, на которую «надеваются» вещи.

Наглеть я особенно не стала, но и излишне скромничать — тоже. Несколько смен белья, практичный рабочий комбинезон, почти неотличимый от моего, еще один комбинезон потоньше и полегче, несколько полезных мелочей. Потом не удержалась и одела голограмму в эффектные туфли на каблуке и легкое летнее платье в крупную клетку, пару секунд полюбовалась и сбросила изображение. За прошедший год я ужасно устала от комбинезонов и удобной, но громоздкой обуви, и отчаянно хотела наконец-то примерить что-то вот такое, легкое и изящное. Но сейчас точно не время для таких нарядов, и на «Ветренице» им не место.

— Уверена, что не хочешь взять? — со смешком уточнил Глеб.