– Правильно, шеф! Киев – большая деревня. Там актрису найти, как два пальца…

– Потруднее, ребята, но найдем… И вот что я думаю. Нам надо узнать, как идет следствие по делу того коллекционера. А кто об этом знает всё?

– Следователь!

– Идиоты! Он-то знает, но нам к нему нельзя соваться… Мы зайдем к адвокату Берковича. Но осторожно, без расшифровки нашего интереса…

– Верно, шеф! Мы появимся у него невзначай. Будто бы мимо шли и случайно зашли…

– Но есть, ребята, еще один вариант. Эта девка мельком упомянула про гримершу из Останкино. Ее зовут Марго, и она знает, где Дубровская!

* * *

Головной офис «Янусбанка» располагался рядом с Триумфальной площадью, более известной, как «Маяковка»… Вывеска банка сверкала на гостинице «Пекин», а вход – чуть дальше, в переулке.

Напротив входа в банк стоял зеленый «Ниссан» Дениса, в котором кроме хозяина сидели Кукин и Ванда. Все они нервничали и ждали возвращения налетчиков.

В сам банк пошли двое – Слава Зуйко, как настоящий владелец ячейки и Ольга со второй карточкой и с паспортом Веры Дубровской… Формально – всё было нормально! За исключением того, что Аркадий Дубровский погиб, а Ольга это не совсем Вера…

Но служащие банка не могли знать ни того, ни другого. Они вполне могли не знать о смерти таможенника – мало ли их погибает в авариях! А Крутову даже артисты принимали за Дубровскую…

Они вошли в фойе, и Слава резво бросился к стойке, за которой возвышалась жгучая брюнетка неопределенного возраста. Вероятно, что с этой «банкиршей» Зуйко общался в прошлые визиты.

– Здравствуйте, Ирина Бруновна! Я так рад вас видеть!.. Вы меня помните? Я ваш постоянный клиент.

Было видно, что дама узнала Славу в лицо, но больше ничего не помнила. И ей было стыдно, и клиент поспешил на помощь.

– Это я вас запомнил потому, что вы красавица. А у меня внешность невзрачная. Меня все забывают… Я – Слава Зуйко. Был у вас в прошлом месяце.

– Нет, я помню! Прекрасно помню… Станислав Зуйко.

– Точнее – Вячеслав. Но я даже на Ростислава откликаюсь… Милая Ирина Бруновна, проводите нас с госпожой Дубровской в хранилище. Я хочу переложить кое-что из своей ячейки в ее.

При этом Слава извлек свою банковскую карточку и предъявил «банкирше»… И Ольга достала свой ключ, на котором латинскими буквами было написано: «Аркадий Дубровский».

Ирина Бруновна мило улыбнулась, предупредила какого-то клерка в зале и повела парочку в подвал, в хранилище.

Это был редкий банк, где каждая ячейка открывалась с единого пульта двумя электронными ключами.

Опытный в банковских делах Слава сразу после входа остановился, дождался Ирины Бруновны, у которой была служебная карточка, и они одновременно приложили свои ключи к датчикам на пульте… На экране высветилось: «Вячеслав Зуйко – ячейка № 35». И сразу же в глубине зала возле открытой дверцы загорелся зеленый огонек.

Слава отступил и жестом предложил «банкирше» вскрыть вторую ячейку… Ольга протянула карточку, и они с Ириной Бруновной одновременно приложили ключи к пульту.

На экране появился номер ячейки Аркадия Дубровского, а в глубине хранилища зажегся еще один зеленый огонек… Банковская брюнетка привычно улыбнулась и собралась уходить.

– Я вас закрою снаружи. Когда закончите свои дела, нажмите эту кнопочку… Постойте, девушка! Это не ваш ключ!

– Понятно, что не мой. Это – карточка моего мужа, Аркадия Дубровского. Вот мой паспорт. А в нем штамп из ЗАГСа… Простите, мы можем со Славиком, с лучшим другом моего мужа Аркаши пройти к своим ячейкам?

– Если с другом, то конечно… Только у нас в хранилище видеокамеры. Всё просматривается…

В ячейке Дубровского лежала красивая деревянная коробка из-под гаванских сигар. Она была прочно перетянута скотчем, и нельзя было вскрыть ее на месте.

Славик сунул коробку в свой кейс… Помня о видеокамерах, он покопался в своей ячейке, а потом опять подошел к ячейке Дубровского… Ольга бегала за ним, как хвостик, заглядывая ему через плечо и «контролируя» его действия.

Потом они спокойно вызвали Ирину Бруновну, заперли ячейки, закрыли хранилище, мило попрощались и пошли к машине… Почти побежали!

Они старались не бежать, а идти солидным прогулочным шагом. За ними никто не гнался, но им казалось, что вдруг загудит сигнал тревоги, и за ними побегут, побегут…

Зеленый «Ниссан» стоял носом в сторону Белорусского вокзала… Когда Слава с Ольгой сели, Денис рванул с места, как на «Формуле 1».

Они петляли вокруг Дома Кино, потом в районе Грузинской улицы и замерли во дворе дома в Среднем Тишинском переулке… Здесь можно было передохнуть!

Коробку из-под сигар вскрывала Ванда – только у нее оказались с собой ножницы трех размеров.

Пока шла работа, никто даже не высказал предположения, что внутри… Там могло быть всё, что угодно! И гора бриллиантов, и письма от любовницы. Единственно, что не поместилось бы в сигарную коробку – содержимое того чемодана.

Вещи, украденные у Берковича весили около тридцати килограмм, а шкатулка из Гаваны была намного легче.

Ванда расправилась с липучим скотчем и сама вскрыла коробку… Внутри была другая коробочка – чуть меньше, чем пачка сигарет, с надписью: «Монпансье «Барбарис»… А еще на самом дне лежал конверт, на котором написано: «Вере Дубровской».

Сначала открыли коробочку из-под леденцов – там два ключа. Оба солидные, от хитрых сейфовых замков.

С конвертом произошла заминка. Все пятеро были людьми интеллигентными и с детства знали, что читать чужие письма неприлично… Ситуацию спас Боря Кукин. Он решительно взял пакет, разорвал и вынул два листа бумаги.

– Я вас, ребята, очень понимаю. Сам знаю про честь, совесть и деликатность… Но я сыщик! Мне и не такое приходилось разгребать… Здесь два листа – на одном короткое письмишко, а на втором – шифр. Пять столбиков с цифрами… Никогда не любил математику!

Ванда выхватила у Кукина письмо и сообщила, что будет читать его вслух.

– У меня дикция хорошая! Я чуть актрисой не стала… Слушайте: «Дорогая Вера…»

Собственно говоря, это было не письмо, а сопроводительная записка к шифру. Аркадий Дубровский сообщал, что теперь они не просто богаты, а сказочно богаты. Но всё богатство спрятано! Где? Об этом сказано в шифровке. А прочесть ее сможет только Верочка, если вспомнит день, когда они познакомились… И это всё!

Денис попытался подвести итоги:

– Мне кажется, что это полный тупик… Прямо, как у Буратино – есть золотой ключик, но не ясно, где та дверь в светлое будущее.

Помолчали… А через минуту все стали смотреть на Бориса. Он – специалист! Но пока всё двигалось, о нем забыли… Это всегда так – к доктору обращаются только тогда, когда заболит.