Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет… Это невозможно! Я должна увидеть доктора Одинцова! Пусть объяснит мне, сделает ДНК тест. Я никуда не уйду. Звоните ему прямо сейчас.
– Тебе нужен тест? Я не обязана его делать. Но… Хорошо, – спокойно говорит она. – С тобой свяжутся через несколько дней. А сейчас разговор окончен. Ты в любом случае проиграешь, так что без глупостей. Тебе некуда идти, муж от тебя отказался. Можешь начать новую жизнь, или потеряешь все.
Откуда она знает про ситуацию с моим мужем?! Неужели Виталий ей обо всем рассказал?! Значит, они с ней заодно… Может быть, и Надежда Анатольевна была в курсе всего происходящего, ведь именно она занималась вопросом ЭКО… Что если семейный бизнес с ее легкой руки превратился в сговор?!
От спокойного, невозмутимого тона, с которым Ирма произносит такие ужасные вещи, становится не по себе. Набираюсь смелости посмотреть ей в глаза и вижу там какой-то сумасшедший блеск. Она точно чокнутая! Никто в здравом уме не будет так себя вести и среди белого дня торговать детьми… Боже мой… я думала, такое встречается только в шоу или фильмах! Что я никогда не попаду в подобную ситуацию, ведь не переходила никому дорогу, жила обычной жизнью и всего лишь хотела стать мамой.
Слезы отчаяния наворачиваются на глазах. Сейчас я не знаю, что мне делать, ведь помощи ждать неоткуда. Я абсолютно одна. Против целого мира.
– Я подам в суд на клинику. Докажу, что вы отобрали моего сына незаконно, подделали документы и подпись. Не думайте, что если я произвожу впечатление слабой и беспомощной, то мне некуда обратиться. Я найду управу на вас! Доберусь и до вашего мужа, будьте уверены!
– Только попробуй. Я не позволю тебе отобрать у меня Виталия! Он принадлежит мне, а ты… да кто тебе поверит? – в голосе появляется ярость. – Отправляйся туда, откуда пришла и забудь о ребенке. И советую сделать это по собственному желанию.
– Это мы еще посмотрим…
– Если ты сейчас же не освободишь мой кабинет, я вышвырну тебя также, в одном халате! Поверь, охрана будет не слишком ласковой, когда я отдам распоряжение. А если будешь сопротивляться, то отправишься за решетку по статье мошенничество. Наши юристы не допускают ошибок в составлении договора. Так что скажи спасибо, что тебе вообще заплатили за услуги. А в случае если станешь делать глупости, я превращу твою жизнь в ад, лично упеку тебя туда, где здоровым не место. У меня есть связи, а доказать твою невменяемость не так уж и сложно… Твой муженек легко даст необходимые показания, – с этими словами она набирает на телефоне какие-то цифры и через мгновение в ее кабинете появляются уже знакомые мне амбалы – охранники. Они без разговоров подходят ко мне, чтобы вывести из кабинета.
– Я сама уйду. Но не думайте, что вы в этом кресле надолго! Вы еще пожалеете! – кидаю ей в лицо и, схватив сумку, выбегаю из кабинета. Мои вещи уже лежат на диванчике в холле. Видимо, все было продуманно с самого начала. Хватаю куртку, быстро одеваюсь и убегаю, сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. Нет. Ирма не увидит моих слез. Ей рано праздновать победу…
Виталий
Дела решаются медленно, незапланированная командировка забирает у меня слишком много сил… Покоя не дает и то, что по предписанию комиссии родильное отделение нужно срочно закрывать на чистку. Об этом напоминает письмо от проверяющего. Вот только я не думал, что в мое отсутствие Ирма возьмет на себя все дела.
– Виталик, у меня для тебя новости, – начинает она, щебеча по телефону. – Все под контролем, можешь не волноваться.
– И что же подтолкнуло тебя вернуться на работу? – удивляюсь ее неожиданному звонку. Честно говоря, думал, что она обидится моему четкому посылу во время нашей последней встречи. Видимо, нужно было ей более доходчиво объяснить.
– Ну… Много чего. Например, желание вновь заниматься делом, быть поближе к тебе… К тому же ты меня не увольнял. Я могу работать как раньше. Да и Леша в отпуске, тебя нет… Надежда болеет. Кому заниматься делами? Санитаркам?
– Не люблю обсуждать такие вещи по телефону, но, по-моему, я ясно дал понять, что между нами все кончено…
– Не торопись сжигать мосты, милый. У нас еще есть кое-что общее. Но об этом поговорим, когда ты вернешься. Лично. А пока я с удовольствием помогу тебе навести порядок в клинике. Чистка идет по плану, волноваться не о чем.
– А пациентки?
– Часть выписана, остальные переведены. Новорожденные под наблюдением, детское отделение открыто, не волнуйся. Лучше расскажи, как там в Нижнем Новгороде?
Ирма излишне мила. Это напрягает. Спрашивать про пациентку Пушкину и ее ребенка как-то язык не поворачивается. Ирма не должна знать о том, что я проявляю интерес. Да и нужно ли мне его проявлять? Арину выписали, она наверняка вернется к мужу… если, конечно, он одумался и принял ее. А если нет? Этот вопрос слишком навязчиво лезет в голову в последние дни.
– Тепло дали. Почти все проблемы решил. Скажи, а Надежда Анатольевна выходила на работу? – осторожно интересуюсь. Как только я уехал, мама слегла с высокой температурой. Но она мне ничего не сказала, всю информацию я узнал через соседку. А сегодня утром она перестала брать трубку, и я окончательно заволновался.
– Нет. Какая работа? Она же в больнице. Я вчера ей цветы посылала и конфеты.
– Не понял, связь плохая. Пропадаешь. Чего ты ей посылала?
– Цветы. И конфеты. В больницу, – громко и отчетливо повторяет Ирма, а у меня сердце почти выскакивает из груди.
– В какой она больнице? Почему я ничего не знаю?!
– Ну это ты со своей матерью выясняй, почему она от тебя все держит в секрете.
– По какой причине ее увезли?
– Подозрение на инсульт, – спокойно говорит Ирма. – Знаешь, как я волнуюсь? Места себе не нахожу… Вдруг как с твоим отцом в прошлом году?..
– Пришли мне сообщением адрес больницы, – прерываю поток ее «жизнеутверждающих» предположений и сбрасываю вызов.
– Черт! Только этого не хватало! – бью кулаком по столу. Видимо, мне придется закончить командировку раньше.
К счастью, билет на самолет удается купить почти сразу и уже через несколько часов я еду в аэропорт.
Поговорить с матерью не удается. Меня не пускают в палату ни за какие деньги, потому что в отделении карантин.
