Спину Эльпидио покрывали шрамы. На самом деле они испещряли всю его кожу. Длинные и короткие, приподнятые и плоские, красные и белые. Зазубренный шрам тянулся вдоль задней части толстой шеи, которую теперь не скрывала завеса темных волос, собранных в свободный пучок на голове.

Это вызвало у меня улыбку. Я всегда думала, что длинные волосы для него были сродни защите, маске. И мне нравилось, что, когда он творил, то снимал ее, словно освобождаясь от всех ограничений, вкладывая душу в искусно изготовленные шедевры.

Меня поразило, что этот сломленный, измученный мужчина сейчас казался грубым и неряшливым, но в то же время страстным…

Не ощущая никакой опасности, я решилась подойти еще ближе. Горя любопытством взглянуть на создаваемую им скульптуру, я шагнула вперед. И как раз в этот миг закончилась песня. Между композициями возникла трехсекундная пауза, и я выдала свое присутствие, наступив на старую скрипучую половицу. Звук этот в обширном помещении эхом отразился от стен.

Словно ожидая удара в спину, Эльпидио резко развернулся, сжимая в руке долото, будто оружие. Я застыла, по спине пробежал холодок страха.

Когда Эльпидио заметил, что я приросла к месту, в глазах его мелькнуло изумление. Суровое, жестокое выражение лица мгновенно изменилось. Он уронил долото на пол и впился в меня взглядом.

Мы не двигались. Не говорили. Просто смотрели друг на друга, ощущая, как учащалось дыхание. Прикусив нижнюю губу, я скользнула взглядом вниз по его покрытой татуировками, мускулистой груди. Рельефный пресс блестел от пота, свидетельствуя о напряженной работе. На узкой талии виднелась сексуальная, четко очерченная буква «V», лишь подчеркиваемая черными джинсами с низкой посадкой.

Когда я снова подняла взгляд к его лицу, то ощутила жар между ног и громко застонала, чувствуя зарождавшееся внутри невыносимое напряжение.

На лицо Эльпи упали выбившиеся пряди волос, делая его похожим на запретную мечту. Когда наши взгляды снова встретились, температура в комнате, казалось, резко взлетела. Нас так сильно тянуло друг к другу, что, похоже, даже воздух потрескивал.

Я переступила с ноги на ногу, не зная, что сказать или сделать. Но Эльпи, мучительно застонав, вдруг бросился вперед, прижался своим большим телом и впился губами мне в губы, одной рукой вцепившись в волосы, а другой крепко сжимая мою задницу. Я не могла ни шевельнуться, ни что-либо еще сделать, подавленная этим мужчиной, сильным и властным, рядом с которым все рациональные мысли просто вылетали из головы.

Я ощутила во рту вкус пива и табака. Убрав руку с моей задницы, он принялся стаскивать с меня куртку. Оторвавшись от его губ, я судорожно вздохнула. Куртка тут же оказалась на полу. Из больших динамиков, подключенных к аудиосистеме в другом конце комнаты, загремела очередная рок-песня.

Эльпи провел губами вниз по моей шее, не упуская ни дюйма кожи. Высвободив руку из волос, он стянул с плеч бретельки платья, сорвал лифчик. В прохладной комнате соски мгновенно затвердели.

Эльпи, удовлетворенно застонав, большими грубыми руками сдвинул мои груди вместе, а потом втянул сморщенный сосок в рот. Он слегка царапнул грудь зубами, и я ощутила, что между ног стало еще более влажно.

– Эльпи, да! – прошипела я.

Он настойчиво сосал грудь, порождая во мне стоны. Я ощутила, как от нахлынувшего желания задрожали ноги.

Какое-то время спустя он удовлетворенно выпустил мой сосок и, направляя руками, заставил меня пятиться назад, пока я не уперлась спиной в стену. На миг он ослабил натиск и окинул меня полным отчаяния взглядом. На лице Эльпи читалось такое желание, что я чуть не растеклась лужицей у его ног.

Когда звучащая из динамиков песня в стиле хэви-метал достигла своей кульминации, он, ухватившись за полуспущенное платье, стянул его на пол. За ним последовали шелковые трусики.

И я предстала перед ним полностью обнаженной.

Эльпи молча отступил на шаг, он тяжело дышал, высоко вздымая покрытую татуировками грудь. Я не осмелилась отойти от стены, твердый взгляд его темно-карих глаз удерживал меня на месте.

Я судорожно вздохнула, упиваясь его большим прекрасным телом. Он, раздувая ноздри, тоже скользил по мне взглядом, рассматривая каждый изгиб.

Я заметила вздувшуюся выпуклость под его джинсами и свела вместе напрягшиеся бедра. Я жаждала освобождения. Он резко расстегнул пуговицу на поясе и потянул вниз молнию.

Когда джинсы сползли вниз по мускулистым бедрам, я заметила слабую поросль темных волос; его длинный член вырвался на свободу, твердый и готовый меня трахнуть.

– Эльпи… – прошептала я, пытаясь совладать с собой.

Он отбросил джинсы в сторону. Собранные в пучок длинные волосы позволяли мне рассмотреть его красивое, суровое лицо во всех деталях. Он рванулся вперед, прижавшись ко мне влажной грудью, и я оказалась притиснута к холодной стене. Комнату заполнил оглушительный ритм «Tainted Love» в исполнении Мэрилина Мэнсона.

Вцепившись в бедра, он оторвал мои ноги от пола. Я по-прежнему касалась спиной стены. Он так и не отвел от меня взгляд и ничего не сказал. Просто принялся тереться членом о мою промежность, а когда коснулся клитора, я не смогла удержаться и вскрикнула.

Я была готова. Уже влажная, я просто жаждала, чтобы он взял меня, трахнул прямо у этой стены, с яростью, что удерживал глубоко внутри. Я знала, ему нужно выплеснуть ее наружу. И мне хотелось, чтобы он высвободил во мне подобное чувство.

– Ты что-то принимаешь? – прорычал он и подался вперед, касаясь затвердевшими сосками моей груди.

Полуприкрыв веки, я пыталась сформулировать ответ. Но когда он, сильнее сжав бедра, принялся тереться членом о мой клитор, я впилась ногтями ему в шею, не в силах даже говорить.

Эльпи замер, а я попыталась пошевелить бедрами, стремясь усилить это притягательное ощущение приближения к пику наслаждения.

– Ты что-то принимаешь? У меня нет резинки, – резко бросил Эльпи, повторяя вопрос. На этот раз его голос звучал ниже, более гортанно, словно шелестя по осколкам битого стекла, и я ощутила прокатившуюся по обнаженному телу дрожь возбуждения.

– Укол… – тихо прошептала я. – Я делаю укол.

– Хорошо, – только и сказал он, а потом, с силой подняв меня выше, одним быстрым движением насадил на свой член.

Я застонала, ощутив невероятное чувство наполненности. В нос ударил мужской мускусный запах. И когда меня накрыло волной удовольствия, я вонзилась зубами ему в плечо.

Песня звучала все быстрее. Эльпи вонзался в меня, подстраиваясь под ритм грохочущих барабанов. Гортанно ворча, он с силой проникал внутрь, кончик его члена безжалостно толкался во мне. Он уткнулся лбом в изгиб моей шеи, и я ощутила, как дернулись под кожей твердые мышцы. Издаваемые им звуки стали громче.

Бедра болели, так сильно он в них вцепился. Обнаженная спина горела от прикосновения к твердой стене. Внутри меня пылало пламя, напряжение все нарастало, и, казалось, что больше я не смогу этого вынести. Когда голос Мэрилина Мэнсона достиг пика, движения Эльпи стали еще неистовее. Мы бились о стену, и всем своим естеством я ощущала каждый дюйм толкавшейся глубоко во мне обнаженной плоти.