— Да, действительно. Итоги печальные.

— И еще какие печальные, — вновь с горечью произнесла Прыгунова, и Гурову показалось, что она вот-вот разрыдается.

— У Игоря были близкие друзья? — поспешил он сменить тему. — Такие, с которыми он мог бы поговорить по душам, поделиться наболевшим?

— Друзья? — задумалась Лидия Николаевна. — Не знаю. Разве что Славик. Это одноклассник его. Со школы еще дружат. С ним — да, с ним он и после школы общался, и когда в университет поступил. Только в последнее время виделись они, по-моему, не так часто. Беззаботное время кончилось, нужно было как-то устраиваться в жизни, приобретать профессию. У каждого было много своих дел, так что на общение времени почти не оставалось.

— А отец? С ним Игорь делился своими сокровенными мыслями?

— Муж у меня давно умер. Игорек еще в школе учился. А теперь вот и он… Никого у меня не осталось.

— Так, значит, Игорь окончил университет? — спросил Лев. — Ему легко давалась учеба?

— Да, университет. Не знаю, легко ли оно ему давалось, но плохих отметок у Игоря никогда не было. Ни в школьные годы, ни в студенческие. Он понимал, что всего в жизни ему придется добиваться самому, поэтому и старался. Без образования сейчас далеко не уйдешь. А Игорь — способный, умный мальчик. Он это понимал, поэтому и старался. Учился, работал, всего добивался сам. И на предприятие хорошее устроился, должность хорошую получил. Только палка о двух концах оказалась…

Поняв, что Лидия Николаевна сообщила все, что ей было известно о «контактах» сына с Дмитрием Рябовым, Гуров попрощался и покинул квартиру в старой пятиэтажке.

Несмотря на то что их разговор не стал кладезем в плане информативности, определенные данные, подтверждающие его предположения, Гуров получил.

Прыгунова прямо указывала на то, что причиной всех несчастий, произошедших с ее сыном, она видит Рябова. А значит, ее рассказ можно считать еще одним косвенным подтверждением того, что убийство в СИЗО произошло по инициативе чиновника из Министерства обороны. Правда, сказанное Лидией Николаевной не давало никаких «наводок» на то, чьим заказом могло стать его собственное убийство, но зато после общения с ней Лев мог с уверенностью утверждать, кто совершенно точно не мог быть заказчиком. Принимая во внимание, что из родственников у Игоря оставалась только мама, а с единственным близким другом он общался лишь от случая к случаю, с этой стороны «мстителей» ожидать, скорее всего, не стоило.

«Значит, в том, что касается убийства самого Рябова, основной линией остается профессиональная деятельность, — думал полковник, садясь за руль, чтобы ехать в Управление. — Если Рябов прикрывал Прыгунова, вполне естественно, что был кто-то, прикрывающий самого Рябова. И прикрывающий, разумеется, не безвозмездно. Тот факт, что чиновника устранили не сразу, а спустя почти два месяца после того, как был убит Прыгунов, тоже наверняка не случаен. Вполне возможно, изначально убирать Рябова никто не планировал. Но, расстроенный смертью дочери, он мог сделать какую-то ошибку, и его покровители увидели в этом для себя опасность. Довольно интересно было бы выяснить, что же там могло произойти, в этих закулисных кулуарах. Хотя не факт, что выяснить это удастся. Даже в том случае, если получится вычислить заказчика убийства Дмитрия Рябова».

Едва лишь Гуров выехал со двора старой пятиэтажки, как у него зазвонил телефон.

— Лев Иванович? — донесся из трубки сухо-официальный голос Орлова. — Почему вас нет на рабочем месте? Кажется, рабочий день еще не закончился? Почему вас приходится искать?

— Я занимаюсь проверкой фактов по самоубийству Дмитрия Рябова, выполняю ваше поручение, — в тон ему ответил Гуров. — Сейчас как раз еду в Управление. Буду на месте через полчаса.

— Когда приедете, зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет.

— Слушаюсь.

Слушая короткие гудки в трубке, Лев находился в полном недоумении. Он уже и не помнил, когда в последний раз генерал Орлов обращался к нему на «вы». И теперь, проносясь по вечерним магистралям, терялся в догадках, что мог означать этот загадочный разговор. Может, он где-нибудь напортачил? Да вроде нет. Или все гораздо проще? Может, генерал просто в тот момент был не один, вот и давил на официоз?

Но шестое чувство говорило, что причина не в этом. Что-то подсказывало опытному полковнику, что приглашение в кабинет вызвано именно некой претензией к расследованию, пока ему еще не известной, но от этого не менее неприятной.

Подъехав к Управлению, Гуров быстро поднялся на второй этаж и через несколько минут уже входил в знакомое просторное помещение с огромным столом для совещаний.

— Так, значит, сегодня вы занимались проверкой фактов по самоубийству Дмитрия Рябова? — зловеще-спокойно проговорил генерал, даже не предложив ему сесть. — По-видимому, именно в связи с этой проверкой вы в разгар рабочего дня отвлекали от исполнения должностных обязанностей майора Жилятина. Именно эта проверка побудила вас неизвестно зачем ехать в изолятор и выяснять подробности самоубийства Игоря Прыгунова, никакого отношения к делу, порученному лично вам, не имеющие. Что ж, надеюсь, столь тщательно проведенная вами проверка оказалась успешной. Доложите о результатах.

Каменное, без малейшего намека на выражение лицо Орлова не сулило ничего хорошего. Но Гуров, умевший неплохо разбираться в настроениях родного начальства, сразу понял, что в данном случае генерал не является главным инициатором претензии. Скорее всего, причина этого внепаланового «разноса» — очередной вопрос «сверху».

Еще в самом начале расследования ему недвусмысленно дали понять, что затягивать его не стоит. Обстоятельства дела очевидны, и дознание по нему — не больше чем пустая формальность. Она необходима лишь для того, чтобы соблюсти процедуру, предусмотренную законодательством.

И теперь, когда «контрольные сроки», по-видимому, прошли, а дело все еще не было закрыто, генералу Орлову, похоже, выразили недовольство.

— Результаты следующие, — набрав воздуху в грудь, заговорил Лев. — При осмотре могилы на Троекуровском кладбище, где обнаружен труп Дмитрия Рябова, было установлено, что труп этот лежит в положении, неестественном для человека, упавшего замертво с пулей в голове. В частности, человеку в бессознательном состоянии, как правило, не удается упасть на землю, держа руки строго по швам. Кроме этого, были обнаружены характерные следы на могильной насыпи, свидетельствующие о том, что тело затаскивали на нее волоком. Помимо этого, сравнительная экспертиза подписи на паспорте Дмитрия Рябова и росписей на документах, подтверждающих приобретение травматического пистолета, показала, что подписывали эти документы разные люди. Что же касается изолятора…

Но генералу, по-видимому, было достаточно и сказанного. Во все время этого «доклада» нервно крутивший в руках авторучку, он наконец в сердцах бросил ее на стол и воскликнул:

— Черт! Ты хоть понимаешь, что ты со мной сейчас делаешь, Лев? Ты понимаешь, какие люди контролируют это расследование? Ты понимаешь, что… Черт!