– Уже уходите? – спрашивает Оливия, останавливаясь перед нами и картинно положив руку на бедро. На ее ногтях все тот же жуткий черный лак. Маргарита совершенно слилась с украденным телом. Оно идет ей, соответствует ее прежней личности – своенравной и неукротимой.

– Насмотрелись, – отвечаю я. Не хочу, чтобы Бо говорил с ней, чтобы она смотрела ему в глаза, прикасалась к нему.

– Я еще не познакомилась с твоим новым другом, – с обольстительной улыбкой обращается она к Бо. Светло-голубые глаза хищно скользят по нему. Маргарита протягивает ладонь и представляется: – Оливия.

Я-то знаю, что это ложь. От нее исходит сладковатый запах лакричных конфет.

Бо поднимает было руку, однако я успеваю перехватить его запястье и не позволяю дотронуться до Оливии. Он хмурится, но я не обращаю внимания.

– Нам действительно пора идти, – я обращаюсь больше к Бо, чем к Оливии, и делаю несколько шагов, надеясь, что он последует за мной.

– Ох, Пенни! – радостно воркует Оливия и встает почти вплотную к Бо, пожирая его глазами. – Нельзя прятать такого парня на острове!

И не успеваю я опомниться, как ее пальцы уже взбираются по его груди, а глаза смотрят в глаза. У Бо нет выбора, он просто не может отвести взгляд – попался на крючок. Оливия придвигается ближе, ее губы нависают над его ухом. Я не могу разобрать слов, но знаю, что она нашептывает ему: обещания и клятвы, несущие погибель… Ее шепот обвивается вокруг его сердца, заставляет страстно желать коварную соблазнительницу. Это желание поселяется глубоко внутри, его не утолить, пока он не увидит девушку вновь, пока не коснется ее кожи. Пальцы Оливии тянутся вверх от шеи Бо к скулам, и буря эмоций вспыхивает у меня внутри. Не только страх. Нечто иное. Ревность.

– Идем! – отрывисто говорю я, хватая Бо за руку, и Оливия выпускает его из своей ловушки.

Он моргает и продолжает смотреть на нее, как на богиню, сотканную из золота, шелков и закатов. Будто в жизни не встречал ничего настолько совершенного и обворожительного.

– Бо! – зову я, пытаясь вырвать его из задумчивости.

– Когда тебе наскучит на острове, – подмигивает Оливия, – когда заскучаешь с ней… Найди меня. – Она разворачивается и неторопливо идет к своей компании.

Она прикоснулась к нему. Плела паутину слов у самого уха, соблазняла его. Она хочет сделать его своим навечно, увлечь в море и утопить. Маргарита коллекционирует мужчин. И теперь она решила вонзить свои острые изящные коготки в Бо.

Мы возвращаемся в коттедж, и я тут же бросаюсь разжигать камин.

Знаю, что не должна доверять своим чувствам, своему растревоженному сердцу. Понимаю, чем это может закончиться. Все запутается в тугой узел, который потом не развяжешь… Но я должна защитить Бо. Я видела, как пальцы Оливии взбирались по его шее, трогали четко очерченную линию подбородка… И от ужаса тошнота поднималась к моему горлу. Не позволяй себе переживать, твержу я себе снова и снова. В этом городе молодые люди тонут слишком часто. Может, слова Маргариты не сработали, не проникли в его сердце. Может, он устоит. Мне надо лишь сберечь его до летнего солнцестояния, не отпускать в море на ее поиски, а потом он покинет этот остров и этот город, и мы никогда больше не увидимся. Все просто. Ничего сложного.

Дрова наконец разгорелись; искры, приплясывая, уносятся в трубу. Бо сидит на диване, подперев голову руками. Я пристраиваюсь рядом.

– Что тебе нашептала Оливия?

Он опускает руки и в замешательстве морщит лоб.

– Не знаю.

– Вообще ничего не помнишь?

Он постукивает большим пальцем по колену.

– Я помню… ее. – Поднимает глаза и смотрит в огонь. Не хочу знать подробности, но Бо продолжает: – Ее голос звучал так близко… словно бы у меня в голове. И она… красивая. – Он торопливо сглатывает, будто сам не верит своим словам.

Я встаю с дивана и подхожу поближе к огню.

– Не могу перестать о ней думать. – Бо мотает головой и морщится, словно пытаясь выдавить Оливию из памяти.

– Вот так это и работает. – Я наклоняюсь и подбрасываю в камин полено. Огонь вспыхивает сильнее.

Бо смотрит мне в глаза.

– Ты считаешь, она одна из них?

– Я знаю, что ты не веришь, но чем еще объяснить, что ты не помнишь ни слова из того, что она тебе сказала? И что ты не можешь перестать думать о ней. Чем она тебя так пленила?

– Я не… – Он резко замолкает. Знает, что я права: его разум не в силах отделаться от мыслей об Оливии Грин, от прикосновения ее пальцев, ее взгляда, проникающего в самое средоточие души. Какая-то часть Бо страстно жаждет Оливию, так же как и Оливия жаждет Бо. И он разрывается. – Я не знаю. Я уже сам себе не верю.

В задумчивости расхаживаю по комнате. Как мне все исправить? Как изгнать Оливию из его разума? Вряд ли кто-то уже пытался это сделать. Не думаю, что это вообще возможно. Теперь он принадлежит ей.

– Ты должен уехать отсюда. Бежать из города.

Бо поднимается с дивана настолько резко, что я вздрагиваю. Он подходит к камину, встает передо мной, ждет, чтобы я посмотрела на него, но я не могу. Из-под опущенных ресниц вижу, как дрожат его губы, и, кажется, мы дышим в одном ритме. Сказал бы хоть что-нибудь, нарушил молчание… У меня начинает кружиться голова, хочется протянуть руку, коснуться его…

Наконец Бо решается:

– Моего брата утопили в Спарроу.

– Что?.. – Я поднимаю глаза.

Бо словно окаменел. Стоит и смотрит прямо перед собой.

– Вот зачем я здесь. Вот почему не могу уехать… по крайней мере сейчас. Я сказал тебе, что он умер, но не уточнил, как именно. Он утонул в бухте Спарроу.

– Когда? – Я ощущаю покалывание в кончиках пальцев, волосы на затылке приподнимаются, будто на холодном ветру.

– Прошлым летом.

– И поэтому ты приехал в Спарроу?

– Я не знал о сестрах Свон и вообще ни о чем таком. В полиции нам сказали, что брат покончил с собой. Утопился. Но я не мог в это поверить.

Я слегка качаю головой, пытаясь понять, что же произошло.

– Его звали Кайл, – продолжает Бо, впервые назвав имя брата. – В прошлом году он окончил школу и решил с двумя друзьями рвануть в путешествие вдоль побережья. Они планировали добраться до Южной Калифорнии, заниматься по пути серфингом. Однако судьба распорядилась иначе. – Он едва сдерживает эмоции, его пуленепробиваемое спокойствие вот-вот даст трещину. – Они остановились в Спарроу на ночлег – думаю, даже не подозревали, что происходит в городе, – сняли номер в гостинице «Китобой». После заката Кайл пошел прогуляться… и больше его никто не видел. Тело обнаружили на следующее утро неподалеку от берега… В рыбачьей сети.

Меня будто током бьет. Задерживаю дыхание, чтобы не вскрикнуть от боли, и выдавливаю из себя, еле слышно: