Используя обычный офисный телефон, Тео принялся обзванивать все организации в алфавитном порядке. Первым оказался кабак под названием «Аббиз айриш роуз» в Дареме. Чей-то голос проскрипел:

— «Аббиз».

Тео попытался говорить как можно более низким голосом:

— Не могли бы вы сказать, не выступает ли у вас сегодня группа «Пландер»?

— Никогда о такой не слышал.

— Спасибо. — Он быстро повесил трубку.

В «Брэдиз барбекю» в Роли ответила женщина:

— Сегодня у нас никто не выступает.

Пытаясь узнать как можно больше, Тео поинтересовался:

— Ребята из «Пландер» когда-нибудь здесь играли?

— Никогда о них не слышала.

— Спасибо!

Он продолжал, продвигаясь дальше по алфавиту, но ему не особенно везло. Вероятнее всего, Эльза удивится, увидев список этих звонков, когда откроет счет за последний месяц, и Тео, конечно, возьмет вину на себя. Возможно, он даже предупредит Эльзу, объяснит, почему звонил, и попросит оплатить счет, не рассказывая об этом родителям. С ними он разберется позже. У него не было иного выхода, кроме как использовать офисный телефон, поскольку мама с фашистской дотошностью проверяла счета за его мобильник. Если бы она засекла звонки в бары в районе Роли и Дарема, ему пришлось бы кое-что объяснить.

Впервые повеяло успехом, когда Тео позвонил в заведение под названием «Трэкшн» в Чапел-Хилле. Услужливый молодой человек, который, судя по голосу, был не старше Тео, сказал, что вроде бы «Пландер» выступали у них пару месяцев назад. Он попросил Тео подождать и отправился навести справки у какого-то Эдди. Когда подтвердили, что эта группа действительно бывала у них, молодой человек сказал:

— Вы ведь не собираетесь приглашать их?

— Возможно, — ответил Тео.

— Не приглашайте. Они не умеют играть.

— Спасибо!

— Это группа для студенческих клубов.

Ровно в 11.00 он написал матери сообщение: «Один дома. Серийный убийца в подвале».

Она ответила: «Не смешно. Люблю тебя».

«Люблю тебя».

Тео звонил и звонил, но следов группы «Пландер» пока не находил.

Чейс прибыл в районе полудня и вытащил свой ноутбук. К тому моменту Тео поболтал уже более чем с шестьюдесятью менеджерами, барменами, официантками, вышибалами и даже посудомойкой, которая плохо говорила по-английски. Короткие беседы убедили его, что «Пландер» — очень слабая группа с очень узким кругом поклонников. Один бармен в Роли, утверждавший, что «знает каждую группу, которая когда-либо приезжала в город», признался, что никогда не слышал о «Пландер». В трех других случаях о них отзывались как о «группе для студенческих клубов».

— Давай проверим студенческие клубы, — предложил Чейс. — Женские в том числе.

Вскоре они выяснили, что в районе Роли — Дарема было много колледжей и университетов, крупнейшими из которых являлись Университет Дьюка, Университет Северной Каролины в Чапел-Хилле и Государственный университет штата Северная Каролина в Роли. Но всего в часе езды от них располагались десятки учебных заведений поменьше. Тео и Чейс решили начать с самых крупных. Несколько минут оба мальчика стучали по клавишам, стремительно путешествуя по Интернету и соревнуясь, кто первый найдет что-то полезное.

— В Дьюке нет студенческих клубов, — объявил Чейс.

— Что это значит в плане вечеринок и групп? — спросил Тео.

— Пока не знаю. Давай еще раз вернемся к Дьюку. Ты возьми Государственный университет штата Северная Каролина, а я — Университет Северной Каролины.

Тео вскоре узнал, что в Университете Роли двадцать четыре мужских клуба и девять женских, штаб-квартиры которых в большинстве случаев располагались за пределами студенческого городка. Складывалось впечатление, что у каждого клуба имелся свой сайт, более или менее крутой.

— А сколько клубов в Университете Чапел-Хилла? — спросил Тео.

— Двадцать два для парней и девять — для девушек.

— Давай просмотрим все сайты.

— Именно этим я и занимаюсь. — Пальцы Чейса не останавливались ни на секунду.

Тео тоже работал на своем ноутбуке, но не так быстро, как Чейс. Они спешили, каждый хотел добыть полезную информацию первым. Судья, который всегда предпочитал спать, устроившись под кроватью или под стулом, тихо храпел где-то под столом для переговоров.

Скоро многочисленные сайты слились в одну размытую картину. В них была информация о членах, выпускниках, по обслуживанию клуба, о наградах, календарях и, что самое главное, о событиях светской жизни. От фотографий пестрило в глазах: вечеринки, лыжные походы, пикники на пляже. Турниры по фрисби и официальные мероприятия, для которых парни облачались в смокинги, а девушки — в вечерние платья. Тео поймал себя на мысли, что уже мечтает о колледже.

Два учебных заведения играли друг против друга в футбол, матч начинался в 14.00. Тео знал об этом. На самом деле они с Чейсом уже обсуждали ставки. Университет в Роли был фаворитом с преимуществом в два пункта. Теперь это было не так интересно. Важность игры, помимо прочего, заключалась в том, что предоставляла студентам еще один повод повеселиться. Матч проходил в Чапел-Хилле, так что студенты из Роли определенно веселились и танцевали в пятницу вечером. Женские и мужские студенческие клубы Чапел-Хилла строили такие же планы на вечер субботы.

Тео закрыл очередной сайт и разочарованно фыркнул:

— Я насчитал десять вечеринок, проходивших прошлым вечером в клубах университета в Роли, но только на четырех сайтах указаны названия групп. Если объявляешь о вечеринке на сайте, почему не указать, кто будет выступать?

— Здесь то же самое, — отозвался Чейс. — Редко пишут название группы.

— И сколько сегодня вечеринок в Чапел-Хилле? — поинтересовался Тео.

— Ну, может, дюжина. Похоже, сегодня большой вечер.

Они просматривали сайты обоих университетов. Был ровно час дня.

Тео написал сообщение матери: «Я с Чейсом. Бегаем от убийц с топором. Мне не выжить. Пожалуйста, позаботься о Судье. С любовью».

Через пару минут она ответила: «Рада получить от тебя весточку. Будь осторожен. С любовью, мама».

Тео обнаружил пачку сухих соленых крендельков и две банки диетических напитков на маленькой кухне, где сотрудники «Бун энд Бун» тихо сражались за продукты. Правила были просты: если ты приносил что-то, чем не хотел делиться, то ставил на упаковке свои инициалы и надеялся на лучшее. В противном случае еда считалась общей. В реальности все было сложнее. «Заимствование» продуктов из чужих запасов было обычным делом, и за это коллеги не особенно обижались друг на друга. Но этикет требовал восполнить «взятое взаймы» как можно скорее. И это приводило ко всякого рода шалостям. Мистер Бун называл кухню «минным полем» и отказывался даже близко к ней подходить.