— Слава богу, я, кажется, выбралась оттуда живой, — щебетала она, усаживаясь рядом с Васей Поповым.

— А что, Ольга Николавна, на вас покушались? — серьезно спросил шофер, сдвинув кожаное кепи на затылок.

— Ой, Вася, какой ты кровожадный: двух мертвецов тебе уже недостаточно, покушение ему подавай! Нет, на этот раз обошлось! Тьфу-тьфу-тьфу, как бы не сглазить.

Дубовой ворча уселся сзади.

— Поговорить бы надо, Николавна, — пропыхтел он. — Вчера забыл у тебя спросить, ты с мундштуком разобралась?

— Разобралась, Станислав Викторыч. Прелесть эта, очевидно, принадлежит госпоже Валито, жене заместителя синьора Массимо, Константина Валито.

— Что значит «очевидно»? В нашем деле есть две категории: либо да, либо нет, третьего не дано, — ядовито заметил Стас, раскуривая пенковую трубку.

— Я смогу ответить точно только после того, как госпожа Валито признает ее своей. На данный момент у меня есть свидетельство очевидца, а именно швейцара Персигина, что этот мундштук он видел в руках Милены Валито.

— Значит, ты собираешься на встречу с ней?

— Собираюсь, Стас. Вот только домой на полчаса заскочу, получу положенную порцию оплеух, и марш-марш.

Полковник тяжело заворочался на заднем сиденье, устраиваясь поудобнее, потом сказал:

— Час назад Саттаров позвонил: вскрытие установило причину смерти бабули. Та же, что и у молодой Фандотти, — отравление вантостином. Добавлен он был в графин с водой. Расчет оказался верен: старуха ежедневно принимала большое количество таблеток и запивала их водой из стоящего в спальне графина. Вот она и запила. — И Дубовой снова заворочался, как медведь в берлоге.

— Стас, если ты еще разок шевельнешься, то мы рискуем растерять колеса и остаться в этой глуши на веки вечные.

— Точно, — поддержал Ольгу шофер, — машина на ладан дышит. Аккуратнее надо бы, Станислав Викторыч.

— Учту на будущее. Перед отъездом я, между прочим, видел, как горничная везла тележку с графинами. Видать, Фандотти распорядился немедленно истребить все имеющиеся в доме емкости для воды.

— А ты бы на его месте, что предпринял? Он, кстати, сказал, что все семейство выезжает в Москву сразу после обеда.

— Да, знаю. Бегут, как шведы под Полтавой. Мне пришлось брать подписку о невыезде со всего семейства плюс «сладкая парочка» Погодина-Трамм. Их, кстати, тоже оставлять без внимания не след. Не нравятся они мне, особенно Трамм — мутная личность. Второе убийство практически снимает с нее подозрения, но чем черт не шутит?

— Согласна. Тебе как полковнику милиции и карты в руки, а я уж своими доморощенными средствами.

— Чует мое сердце, Ольга, дохлое это дело. В семейных дебрях разобраться сложно. А такое влиятельное семейство, как Фандотти, не даст засудить кого-то из своих: репутация для бизнесмена такого уровня — дело первостепенной важности. Сдается мне, что все они уже знают, чьих это рук дело, и теперь старательно покрывают преступника.

— Абсурд! Зачем тогда Массимо нужно было приглашать меня? — недоверчиво покачала головой Ольга.

— Одно из двух: либо чтобы отвести подозрения от себя, либо он поначалу не знал, кто преступник, и принял скоропалительное решение. О чем впоследствии очень пожалел. Но то, что семья ведет себя чересчур нервно, бросается в глаза.

— Интересно. Убили двух женщин, принадлежавших к клану Фандотти, а они, по-твоему, не должны нервничать?

— Так-то оно так, но интуиция… — Голос Дубового становился все тише.

— Ты сам учил меня доверять только фактам.

— К старости становлюсь сентиментальным, — невнятно буркнул полковник.

— И ворчливым, — рассмеялась Ольга.

Дубовой оставил последнюю реплику без ответа. Оглянувшись, Ольга увидела, что полковник мирно похрапывает, уронив голову на грудь.

…Войдя в квартиру, она обнаружила образцовый порядок — в том числе и в холодильнике, где царила торичеллиева пустота. Похоже, Олежка обиделся не на шутку и опять перебрался к маме. Это происходило регулярно, с интервалами в два-три месяца, когда ему до смерти надоедало сидеть у окошка, подперев щеку ладонью, в ожидании занятой «жены».

— Придется заботиться о себе самой, — вслух проговорила Ольга, доставая из шкафа пачку лапши быстрого приготовления. — Ну что ж, кратковременная малокалорийная диета еще никому не вредила. — Она изо всех сил старалась бодриться.

Три следующих дня Ольга пыталась разыскать Милену Валито. Но госпожа Валито принадлежала к породе людей, которые только что здесь были, но минуту назад вышли в неизвестном направлении. Есть такая забавная категория «неуловимых», способных ускользнуть даже от налогового инспектора.

Поэтому, когда младший Валито в очередной раз сообщил Ольге по телефону, что мама пять минут назад уехала в бассейн, Ольга решилась. Вспомнив, как Бендер вылавливал Скумбриевича в Черном море, она отправилась отлавливать Милену в бассейн. Вот только с плаванием, в отличие от Остапа, у Ольги было неважно. Потому она не позаботилась о купальнике и, помахав перед носом изумленной кассирши удостоверением внештатного сотрудника милиции, смело продефилировала по длинному коридору, вскоре оказавшись под гигантским стеклянным куполом.

Воздух влажный и плотный, пропитанный острым запахом хлорки, неподвижно висел над искусственной голубизной воды. В ее прозрачном лоне бурлила жизнь. На двух крайних дорожках тренировались дети, чуть дальше — здоровенные дядьки, похожие на шкафы с антресолями, с неправдоподобно маленькими головками на вздувшихся буграми натренированных плечах. Они вспарывали ровную голубую гладь мощными взмахами мускулистых рук с методичностью паровых катков, двигаясь туда и обратно по водной дорожке. Под сводчатой металлической конструкцией стоял неумолчный гул плещущейся воды, крики тренеров, свистки.

Ольга вдруг почувствовала зависть. «Плюнуть бы на все дела, раздеться и сигануть в воду», — думала она, разглядывая движущиеся на воде головы пловцов, похожие на цветные резиновые мячи. В такой кутерьме отыскать Милену Валито не представлялось возможности.

К Ольге подошла высокая, крепко сбитая женщина в красном спортивном костюме и спросила:

— Здравствуйте. Почему вы в верхней одежде?

— Здравствуйте. Потому что я сотрудник милиции, разыскивающий свидетеля, с которым мне необходимо переговорить.

— Он что, работает в нашем бассейне? — Женщина испуганно уставилась на Ольгу продолговатыми блекло-голубыми глазами.

— Нет. Эта женщина в данный момент плавает на одной из дорожек. Вот только я не знаю, на какой.

— Она спортсменка?

— Насколько мне известно, нет.

Тренер недоверчиво покосилась на Ольгу, затем, ткнув длинным пальцем в сторону кишащего людьми бассейна, скороговоркой произнесла: