Мое сердце в ту минуту, как будто кто-то заботливо обернул шерстяной шалью, связанной специально для меня. Почему, всегда, когда я попадаю в этот гостеприимный дом, чувствую, как будто это он мой собственный? Настоящий дом? Тот дом, где ты можешь всегда спрятаться от холода и бед, дом, где тебя всегда ждут, чтобы ты не натворил и что бы ни случилось?

– Ой, не плачь, деточка, – в комнате появилась чародейка Аделаида, – ты устала, день-то вон, какой длинный был! Пойдем со мной, я там тебе постельку постелила, поспишь и все наладится. Утро вечера мудренее.

Старушка помогла Оленьке подняться и увела ребенка за собой. Девочка как-то сразу начала воспринимать ее, как свою бабушку. Наверное, это происходило со всеми. Аделаида настолько светится добром, что ее нельзя не любить. Вот и дети это чувствуют. Я проводила их взглядом. Как бы было чудесно, если бы мы стали одной семьей…

– Нам с тобой тоже надо поговорить, – услышала я над своей головой строгий голос Добрыни.

Опасливо посмотрела на него снизу вверх. Сейчас, когда он стоял передо мной во весь свой могущественный рост, я чувствовала себя крупинкой у подножья скалы.

– Конечно, – прошептала себе под нос и стыдливо опустила глаза в пол. Неужели он видел то самое фото?

– Но, не здесь.

Не успела я ничего сообразить, как мгновенно оказалась у него на руках.

– Мы еще не решили, что делать с ребенком, – попытался остановить друга Алеша.

– Спокойной ночи, – не оборачиваясь, бросил через плечо Добрыня и продолжил свой путь с добычей на руках в виде меня. Наверх. В свою спальню.

***

«– Доктор, пропишите мне таблетки от болей и нервного состояния во время «этих» дней.

– Милочка, я пропишу вам самое чудодейственное лекарство от этого. В нем содержатся буквально все витамины! Кальций, гиалуроновая кислота, аскорбиновая кислота, витамин В12, глутатион, характерные для каждой группы крови антитела, холестерин, холин, лимонная кислота, фруктоза, дезоксирибонуклеиновая кислота, инозит, молочная кислота, спермин, гиалуронидаза, пировиноградная кислота…

– Доктор, что же это за чудодейственное средство?

– Это, средство не только излечит вас, омолодит, вознесет на небеса, розовые закаты наслаждения ждут вас во всем своем всепоглощающем великолепии…

– Доктор, что же это?! Не томите!! Где достать?!

– Это, дорогая моя, всегда у каждой женщины под рукой.

– Что?! Где?! Как?!

– Это сперма. Просто займитесь сексом. Много. Очень много секса и блуда! Я бы уточнил, трах и тибидох в одном флаконе.

– О-о-о…»

Плохая девочка, ох, плохая. И что за пошлые, развратные, совершенно неприличные мысли меня посещают, когда приближается Добрыня? В его руках я всегда таю, как мороженое на жаре. Когда он принес меня в комнату, даже не сомневаясь в том, хочу я этого или нет, тут же уложил на кровать. Его решительность, самоуверенность, сила и мужественность, не переставали покорять меня, делать безвольной куклой, жаждущей неземных удовольствий. Мое тело уже горело от желания, а он медлил. Нависнув надо мной, молча разглядывал, как будто готовился к прыжку с обрыва. Я обняла его за шею и подтянулась, чтобы поцеловать, призвать его к ласкам. Но он только слегка отстранился.

– Любовь моя, ты уверена? – наконец, хрипло произнес он.

– Что? Почему? Конечно, уверена! – запротестовала и повторила попытку прикоснуться к его губам.

Он только тряхнул головой:

– Ты… Сегодня был трудный день у тебя…

– Нет… – застонала я, – пожалуйста, единственное, что я хочу сейчас – быть с тобой! Прошу тебя!

Он еще раз всмотрелся в мои глаза. А потом улыбнулся, своей той самой сексуальной улыбкой, которая появлялась только в моменты нашей близости. Эта улыбка обещала все! И даже больше… И он не заставил меня ждать. Ловко освободив меня от платья, с которым сегодня так и не справился Туркин, руки моего богатыря тут же заставили улетучиться и тоненькое нижнее белье. После чего он встал и тоже избавился от, мешавшей быть ко мне ближе, одежды. В который, в бесконечный раз, его тело поражает, соблазняет меня… Широкие плечи, внушительная мускулатура, узкие бедра и очень крепкий пресс, но глаза мои уже остановились на показателе степени его возбужденности.

О, мое тело отреагировало мгновенно – соски набухли, а внизу живота так сладко, приторно-приторно сладко, заныло. Боль от подступавших месячных моментально ушла, уступив дорогу фантастическому, умноженному в десять раз, желанию. Изнывая от похотливого вожделения, я немного подтянула колени к себе – это усилило мощь ощущений. Карие глаза Добрыни потемнели еще больше. Он мягко раздвинул мои ноги и опустился между них. Его губы накрыли мою грудь, умело лаская ее языком и изредка слегка покусывая ее так, что возбуждение охватило всю меня, побежало по венам к самому сердцу, унося далеко-далеко… Туда, где не было ничего, ни страданий, ни боли и зла, было только непоколебимое, разрывающее тебя на клочки, счастье.

О, боже мой! Это так вкусно… Я хочу…

– Возьми меня…

Я умоляла его, а он все равно не спешил, раз за разом, почти доводя меня до оргазма, и тут же немного сбавляя темп. Он дразнил меня, заставлял забыть обо всем, заставлял думать только об одной цели, неистово, жаждуще, теряя волю и разум, заставлял отдаться себе полностью. И только когда я уже была готова растерзать его, Добрыня одним движением подтянул меня к себе и вошел в меня, разорвав вселенную моего разума к чертям собачьим! Вся хандра улетучилась, вместе с бедами и проблемами! Не было больше ничего на свете, кроме наших обнаженных тел, слившихся воедино. Его бедра сотрясали меня, доводя до оргазма, удлиняя его, увеличивая и приумножая! Мы летели куда-то в небо, поднимались с невероятной скоростью, пока он не одарил меня обжигающим извержением. Мы застонали разом, мысленно ловя за хвост птицу сладострастия.

– Я тебя люблю, – прохрипел мой любовник и осыпал свою жертву поцелуями.

Перед сном, Добрыня еще долго купал меня в своих объятиях, словно хотел доказать, что все хорошо, что он рядом, и я могу ни о чем не беспокоиться. На этот раз первой уснула я.

Опять сладко потянулась. Как же хорошо, когда он рядом. Чудесное утро, все прекрасно, даже солнышко пытается пробиться сквозь хмурые осенние тучки. Сейчас бы еще позавтракать неподражаемыми бабушкиными блинчиками, и я на самом деле официально признаю, что нахожусь в раю.

– А-а-а!!! – утреннюю, практически деревенскую тишину, разорвал крик. – Добрыня, Добрыня-а-а!!!

Этот голос, заставивший заледенеть сердце, было трудно не узнать. Аделаида Прохоровна! Долю секунды назад мирно спавший Добрыня вскочил с постели, и быстро накинув джинсы, вылетел за дверь. Вслед за ним понеслась и я, одновременно заворачиваясь в одеяло, и пытаясь не рухнуть, споткнувшись об него же по дороге.