— Пока события не побудили тебя выбрать это местечко. — В голосе Марианны снова появилась горечь.

Фред пожал плечами.

— Во всяком случае, глупо содержать нежилой дом.

— То есть сейчас ты ищешь, где бы тебе поселиться?

— Неужели я слышу оптимистические нотки в твоем голосе? — лениво протянул ой.

Марианне ужасно не нравился подобный тон. Это делало Фредерика еще более обаятельным. Не поддавайся, напомнила себе Марианна, он стремится причинить тебе боль. Она мельком взглянула на Фреда. И почему минувшие годы не превратили его в толстого, непривлекательного бизнесмена? Может быть, она не испытывала бы к нему таких противоречивых чувств, не будь он так чертовски привлекателен.

— Просто любопытство, — наконец ответила Марианна.

Он поднял брови.

— Ну, хорошо. Только чтобы удовлетворить твое любопытство. Да, я буду искать дом, где можно жить. У тебя есть какие-нибудь предложения?

— Это зависит от того, какой дом тебе нужен.

— А что ты мне можешь посоветовать?

— Я не знаю твоих запросов.

— Разве?

Марианне стало трудно дышать.

— Я не знаю, что ты можешь себе позволить, — сказала она, избегая прямого ответа на вопрос.

Фредерик рассмеялся.

— Я могу себе позволить все.

— Тогда тебе лучше всего пойти к Адаму Коттериджу на Лонг-стрит и поинтересоваться его владениями. — Марианна заерзала на стуле, желая показать, что ей уже пора идти.

— Не окажешь ли ты мне любезность сделать это за меня? — тихо спросил Фредерик, забавляясь ее реакцией.

— Нет.

— Почему? Ты знаешь мои запросы относительно дома. Разве мы с тобой не мечтали о нашем общем доме?

Марианне усилием воли удалось сохранить спокойствие. Она не хотела вспоминать о прошлом, не хотела сравнивать то, что у них было тогда, и то, что стало с ними теперь.

— Сейчас, — спокойно произнес он, — у меня нет времени осматривать поместья.

— Почему?

— Мне нужно открыть здесь офис, чтобы связаться с остальными своими компаниями, прежде чем присоединить к ним компанию твоего отца.

— Только через мой труп.

— Карен привезет все необходимые бумаги, а мне нужно распорядиться об установке телетайпной связи.

— Я уверена, что чудесная Карен сможет проделать все это сама. А у тебя будет масса времени, чтобы найти себе дом. Судя по твоим рассказам, она управляется с делами одной левой в промежутках между воспитанием десятерых детей и стряпает пищу для гурманов так быстро, что другой за это время успевает лишь открыть банку с фасолью.

— Ты ревнуешь?

— Нисколько.

— Тебе надо что-то сделать со своей жизнью, Марианна. Ты себя не реализовала. — Он подался вперед. — Тебя ожидает твое истинное предназначение. Подумай, можешь продешевить, довольствуясь меньшим.

— Ожидания не всегда сбываются, — еле слышно произнесла Марианна. Она не хотела об этом говорить, но ее опущенные глаза и сжатые губы сказали за нее все.

— Тема закрыта?

— У меня нет времени, тем более ради тебя, рыскать в поисках дома.

— Ради нас, — улыбнулся Фредерик. В его стальном взгляде читалась угроза. — Я думаю, ты это сделаешь. Ты же хочешь, чтобы я убрался из дома твоей матери?

Он смотрел на Марианну и улыбался, зная, что загнал ее в угол.

— Я подумаю, — пробормотала та, поднимаясь.

Она не могла этого объяснить, но чувствовала себя очень неловко, подавленная необходимостью заниматься таким личным делом, как выбор дома для Фредерика Галли. Это выглядело так, словно Марианна уступает его требованиям. Но он прав: жизнь под одной крышей с ним может довести ее до сумасшествия. К тому же у нее действительно есть время, чтобы подыскать имение для Фредерика.

— Тебе лучше вернуться со мной, — заявил Фред когда они вышли из закусочной. Моросящий дождик перешел в ливень. Фредерик подхватил велосипед Марианны и пошел к машине. Она поплелась за ним.

С обоих ручьем текла вода, когда они наконец оказались в машине. Фред завел двигатель, включил дворники. Через некоторое время Марианна сообразила, что они едут не к дому матери. Она так и подскочила на сиденье автомобиля и тут же накинулась на Фредерика.

— Куда мы едем?

— В гостиницу «Король Эдуард».

— Зачем?

Фредерик искоса взглянул на нее.

— Собрать мои вещи. Одежду, бумаги. Есть возражения?

«Король Эдуард», большая гостиница на окраине города, когда-то была очень красива. Теперь все здесь приходило в упадок. Картины потускнели, обои обтрепались, да и мебель знавала лучшие времена.

В гостинице не было лифта. Они прошли по лабиринту коридоров, сводчатых проходов и ступенек и оказались у номера Фредерика.

— Я подожду здесь, — сказала Марианна, когда он отпирал дверь.

— Не будь посмешищем, — не оборачиваясь, отозвался Фред. — Я же не знаю, сколько времени я буду собираться. Нет никакого смысла стоять в холодном коридоре.

Марианна неохотно вошла, продолжая изучать обстановку гостиницы, пока Фред укладывал вещи в чемоданы.

Когда Марианна была маленькой, они с родителями время от времени приезжали сюда на воскресный ланч. Каждый раз она испытывала при этом радость. И так печально видеть теперь, как запущено красивое элегантное здание.

Фредерик закончил сборы. Он быстро огляделся, удостоверяясь, что ничего не забыл, и двинулся к двери, около которой молча стояла Марианна.

— Ну вот, — заговорил он, окидывая ее своим обычным холодным насмешливым взглядом, — все готово, и с тобой ничего не случилось.

Марианна не ответила. Она многозначительно взялась за дверную ручку. Тут Фред накрыл ее руку ладонью. Она вся напряглась и дернула руку.

— Почему ты так не хотела заходить сюда со мной, Марианна? — спросил он. — Ты думала, меня охватит вожделение, как только я окажусь с тобой в спальне?

— И похоже, не напрасно, — отозвалась Марианна.

— Конечно, я могу вспомнить о том, что было время… — Фред запустил пальцы в ее волосы. Комната как-то сразу стала уменьшаться, ее лоб покрыла испарина.

Она не знала, сколько времени они вот так стояли, глядя друг на друга. О чем он думал? Лицо Фредерика оставалось неподвижным, но от его тела исходил какой-то неизъяснимый лихорадочный жар.

Глаза Марианны медленно опустились к его губам. Фред сжал ее волосы так, что ей стало больно.

Надо было сказать хоть что-нибудь, чтобы разрушить завораживающую эротическую атмосферу Марианна не могла произнести ни слова.