Терпкий запах свежей крови ударил в нос, едва не заставив его пошатнуться. После уличной свежести это оказалось так неожиданно, что Лосев с трудом удержал в себе рвотные позывы. Все как в прошлый раз: убитая — молодая девушка с пепельно-серыми волосами, в которых некрасивыми пятнами запеклась кровь, лежала на полу, посередине тесной комнатушки, служившей одновременно и гримеркой, и спальней, раскинув в стороны прозрачно-бледные руки. Девушка была обнажена полностью, а раскрытая грудная клетка демонстрировала отсутствие сердца. Поскольку в фургоне не было никого, кроме двух криминалистов, Лосев не стал задерживаться внутри, не желая им мешать, вышел на улицу.

Лера и Воронов стояли чуть поодаль и махнули ему рукой, когда он спрыгнул на землю. Оба держали в руках сигареты, но если Воронов постоянно затягивался, выпуская в воздух сизые струйки, то Лера лишь стряхивала на землю пепел. Очевидно, произошедшее располагало к тому, чтобы зажечь сигарету, но еще не достигло той критической точки, когда ее хотелось бы курить.

— Доброй ночи, — поздоровался Лосев, подходя ближе.

— Какой уж тут доброй, — проворчал в ответ Воронов. — Ты девчонку видел?

Лосев кивнул и не сдержался — поморщился, повел плечами, стряхивая образ лежащей на полу выпотрошенной девочки.

— Кто она?

— Артистка цирка, — Воронов снова затянулся, глубоко, едва не закашлялся. — Работала у них гадалкой. То ведьма, то гадалка, мать их.

То ведьма, то гадалка. Странное совпадение.

— Странное, — согласился Воронов, когда Алексей высказал это вслух. — И если бы не бомж, я б уже подумал, что у нас завелся инквизитор.

— Инквизиторы только ведьм истребляли, — напомнила Лера.

— А все одно, — отмахнулся следователь. — В любом случае, бомж в эту картину не вписывается.

— Или вписывается, но мы пока этого не знаем, — задумчиво проговорил Лосев.

— Думаешь, он тоже был из этих?.. — Воронов с интересом посмотрел на лицо подчиненного.

— Кто его знает? Но среди бездомных во все времена были разного рода юродивые.

Следователь снова задумчиво затянулся, глядя на фургон, где работали криминалисты.

— Надо разузнать о нем подробнее, — наконец решил он. — С утра займемся. Сейчас бы с этим разобраться.

Оказалось, что столько полиции собралось не зря. По предположениям Леры, девушку убили около часа назад. Один из работников цирка, ветеринар, вышел без четверти три на улицу, чтобы сделать укол приболевшему медведю, и увидел, как от фургона, где жила гадалка Лидия, в миру Лидия Маркес, отходит темная фигура. Рассмотреть человека ветеринар не успел, тот быстро слился с темнотой между фургонами, но после того, как уколол медведя, решил проверить, все ли хорошо с Лидией. К цирку люди относятся по-разному, бывают и угрозы, однажды даже до рукоприкладства дошло. Достается обычно дрессировщикам, но мало ли что. Дверь в фургон была приоткрыта, и ветеринар заглянул внутрь.

Полиция приехала быстро, и сейчас бойцы прочесывали близлежащие районы, разыскивая высокого мужчину в темной одежде с объемной сумкой на плече. Именно так описал его ветеринар. Надежда была, конечно, крохотной, но не сидеть же сложа руки. С утра будут просматривать камеры на ближайших магазинах, может быть, одна и засняла что-то интересное, а пока своими силами, своими умениями…

Воронов докурил, бросил окурок в урну и направился к фургону, велев Лосеву подтягиваться к осмотру, как только закончат работу криминалисты.

— Что думаешь? — спросила Лера, когда они остались одни.

— Думаю, что неплохо было бы показать труп Нику, — признался Лосев. — Пока у нас не очень сходится с тем, что он увидел во сне той девчонки.

Лера загадочно улыбнулась, а потом кивнула в сторону парковки.

— Ник здесь. Мы как раз киношку смотрели, когда мне позвонили. Вот он и привез меня, а я попросила его подождать, вдруг получится дать ему взглянуть на труп уже сегодня.

Лосев удивленно покосился на Леру. Нет, он знал, что они с Кремневым давние друзья, но друзья не смотрят до трех часов ночи киношки.

— У тебя с ним что-то есть? — не удержался он.

Лера выразительно закатила глаза.

— Вот тебя сейчас именно это интересует?

— Безусловно!

— Нет у нас с ним ничего. Друзья мы. Близкие и давние. Сможешь договориться с Вороновым, чтобы его пустили к телу?

Лосев тяжело вздохнул и посмотрел на фургон. Договориться со следователем пустить на место преступления не просто постороннего, а экстрасенса, задача нелегкая. Воронов если и дослушает, то поднимет на смех. Однако раз уж Ник здесь, стоит попытаться.

⁂

Никита действительно сидел в машине на парковке, наблюдая за суетой на территории бродячего цирка. В закрытую наглухо машину не доносилось ни звука, в салоне царила тишина. Он терпеть не мог слушать музыку фоном, это всегда отвлекало, поэтому сейчас слышал лишь собственное дыхание и гадал, что происходит там, в нескольких десятках метров впереди.

Лера просила подождать на случай, если удастся пустить его к жертве, вот он и ждал. Завтра, а точнее, уже сегодня у него нет лекций в университете, некуда торопиться. Да и самому было бы интересно взглянуть. Это дело заинтересовало его не только потому, что само по себе было чудовищным и непонятным, но и потому, что ему нечасто удавалось прикоснуться к расследованию. Леша иногда просил помочь, но дальше одноразового контакта с телом жертвы редко доходило.

Как Никита и говорил Яне, своих способностей он не стеснялся. Но признавался самому себе, что, будь ему немного больше лет в тот момент, когда они проснулись, или знай он наперед, какие трудности по жизни они ему принесут, он бы молчал. Но ему было тогда всего девять, а в девять он еще не мог оценить их долгосрочное влияние. Теперь же радовался хотя бы тому, что его не упекли в психушку.

— У мальчика такой стресс, вы же понимаете, — говорила его тетя, и все действительно понимающе кивали головами. У мальчика стресс. В стрессе мальчики еще и не такое придумают.

Только годы шли, стресс, как все считали, давно притупился, а способности не исчезали. И Никита упустил момент, когда следовало начать молчать о них, чтобы все на самом деле списали это на стресс. Он не мог сказать, что сплетни так уж сильно мешали ему общаться с людьми. С людьми, которых может отпугнуть его дар, он и не хотел общаться. Потому что таких людей всегда что-то отпугивает: цвет кожи, религия, политическое мнение. В университете его пусть и считали немного чокнутым, но все равно уважали. Жалко только, что в расследованиях убийств, о чем всегда мечтал, он может теперь участвовать только так: косвенно, исподтишка, когда позовут, когда разрешат.

Время приближалось к пяти утра, когда он наконец увидел отделившуюся от темных силуэтов фургонов фигуру, направляющуюся к машине. Это была не Лера, но Лешу он узнал, только когда тот подошел вплотную к машине и постучал в стекло.