Точно так же незаметно, из века в век, поверхность земного шара становилась все ровнее и ровнее. В то же время наша планета старела быстрее, чем Солнце. Она лишалась необходимых условий своей жизнеспособности гораздо быстрей, чем лучезарное дневное светило теряло присущую ему силу испускать свет и тепло.

Этот цикл планетной жизни находится в полном согласии со всем тем, что нам известно в настоящее время о Вселенной. В самом деле, мы уверены, что Вселенная устроена разумным образом, что миры и обитающие на них существа имеют некоторое определенное назначение; мы полагаем, что наиболее значительные тела Солнечной системы должны существовать на свете дольше, чем малые из них, что, следовательно, жизнь планет не в одинаковой степени зависит от Солнца, хотя вся она висит на его лучах, и не должна продолжаться столько же времени, как жизнь самого центрального светила. И непосредственное наблюдение подтверждает вообще такой взгляд на Вселенную. Земля, это погасшее Солнце, охладилось быстрее, чем наше лучезарное светило; громадный Юпитер находится еще в своей первичной эпохе; Луна, представляющая меньшее тело, чем Марс, дальше его ушла по пути своей звездной жизни, и, может быть, достигла уже конца; Марс меньше Земли и дальше продвинулся по пути развития, чем Земля, но меньше, чем Луна. В свою очередь, наша собственная планета должна завершить свой жизненный цикл раньше Юпитера и равным образом раньше, чем погаснет окончательно Солнце.

Действительно, обратим внимание на сравнительную величину Земли и других планет. Юпитер в одиннадцать раз больше нашего шара в диаметре, Солнце же почти в десять раз больше Юпитера. Диаметр Сатурна в девять раз превышает земной. Поэтому нам кажется совершенно естественным, что Юпитер и Сатурн проживут дольше, чем наша планета, чем Венера, Марс или Меркурий — все эти пигмеи небесного населения.

События шли в самом деле согласно с этими заключениями нашего разума и земной науки. Много разных ловушек и западней расставлено в беспредельном пространстве, и тысячи опасностей всякого рода ожидали нашу планету в ее странствиях по безднам неба; она могла столкнуться с кометами, с темными или, напротив, пылающими небесными телами, с беспредельными туманностями и тому подобным; но ей не суждено было умереть скоропостижно. Ее ожидала старость и естественная смерть, как это бывает и со множеством других существ.

Постепенное просачивание вод во внутренность земного шара по мере того, как первоначальная теплота этого шара терялась в пространстве, привело к тому, что почти через восемь миллионов лет количество воды, участвующее в кругообороте на земной поверхности, уменьшилось на три четверти. Обширные океаны прежних времен исчезли. Земная кора, бывшая прежде тонкой и подвижной, постепенно утолщалась, и несмотря на внутреннее давление, весь земной шар обратился в сплошное твердое тело. С этих пор прекратились всякие колебания земной поверхности, сделавшейся теперь вполне прочной и устойчивой. Последние моря расположились вдоль тропиков. Полярные страны теперь уже сплошь были закованы никогда не тающими льдами. Те обширные местности, где в древности были расположены цветущие города:

Вавилон, Ниневия, Экбатаны, Фивы, Мемфис, Афины, Рим, Париж, Лондон, Нью-Йорк, Чикаго и множество других очагов цивилизации, распространявших вокруг себя столько света и жизни, обратились теперь в громадные пустыни, на которых не было ни одной реки, которых нигде не касалось животворное море. Постепенно все человечество собралось в тропическом поясе Земли, еще орошаемом потоками воды, омываемом волнами морей и изобилующем внутренними озерами. Гор, этих сгустителей водяного пара в воду и снег, в это время уже не существовало.

По мере того, как количество воды уменьшалось, дожди делались все более и более редкими, источники пересыхали, и количество водяного пара в воздухе становилось все меньше и меньше, а вместе с тем растительность на Земле меняла свой вид. Листья растений увеличивались в размерах и объеме, корни удлинялись, ища всеми средствами влаги, столь необходимой для их существования. Те из видов, которые не могли приспособиться к новым условиям, постепенно исчезали совсем. Другие же подверглись глубоким видоизменениям. Ни одно из деревьев, ни одно из известных прежде растений нельзя было теперь признать. Оставались без изменения только одни из простейших тайнобрачных.

То же самое происходило и в животном царстве. Формы всех живых существ значительно изменились; древние дикие породы или исчезли, или сделались домашними. Уменьшение воды видоизменило способ питания как травоядных, так и плотоядных животных. Новейшие их виды, представлявшие видоизменение прежних, продолжавших еще существовать, сделались меньше по размерам, стали не столь мясисты как прежде и, напротив, с более толстыми и твердыми костями. Так как число растений значительно уменьшилось, то углекислота воздуха поглощалась теперь в меньшем количестве, и содержание ее в атмосфере пропорционально увеличилось. Что касается человеческого рода, то преобразование его было так велико и глубоко, что теперь с изумлением, почти не веря своим глазам, рассматривали в геологических музеях образчики ископаемых людей от двадцатого до сотого века, с их страшными зверскими зубами, с их грубыми органами; теперь едва могли верить, что столь неуклюжие организмы действительно принадлежали предкам нынешнего, скорее духовного, чем телесного человека.

Несмотря на истекшие миллионы лет, Солнце изливало еще на Землю почти то же самое количество тепла и света; по крайней мере количество это не уменьшилось более, чем на одну десятую. Дневное светило сделалось как будто несколько желтее и немного меньше.

Луна все еще обращалась около Земли, но только медленнее. Она постепенно удалялась от нашего шара, и видимые размеры ее тоже уменьшились. Что же касается Солнца, то уменьшение его произошло вследствие действительного сокращения и сжатия этого великого светила. В то же время и вращательное движение Земли стало замедляться. Это троякое явление — уменьшение скорости вращательного движения земного шара, удаление от нас Луны и удлинение лунного месяца было следствием трения приливных волн о твердую землю, действующего до некоторой степени подобно узде. Если бы Земля и Луна, а равным образом и океаны с их приливами могли существовать неопределенно долго, то вычисление позволяет нам предсказать такую эпоху, когда вращение нашей Земли замедлилось бы настолько, что сутки, наконец, сделались бы равными месяцу, тоже в свою очередь удлинившемуся, так что в солнечном году было бы не более пяти суток с четвертью. Тогда и Земля представляла бы Луне постоянно одну и ту же часть своей поверхности. Но такое изменение в положении вещей потребовало бы не менее ста пятидесяти миллионов лет. Период же времени, который прожила Земля к рассматриваемой нами эпохе, именно десять миллионов лет, представлял только пятнадцатую часть этого громадного числа веков; поэтому продолжительность вращения Земли вместо того, чтобы быть в семьдесят раз больше, чем в двадцатом столетии, была лишь в четыре с половиною раза длиннее, и сутки заключали в себе около ста десяти часов.

Беспощадное Время продолжало свое дело