— Что ты, сын, не буду же я угрожать собственной невестке. Я лишь хочу, чтоб Найрин заняла свое место, став женой будущего Фольского князя.

— Кажется, ты забыл, что говоришь о моей жене, отец, — напомнил Эйнар, почувствовав как девушка, прячущаяся за его спиной испуганно оглянулась, словно искала куда бежать. Не отводя взгляда от князя, воевода нашел похолодевшую девичью руку и чуть сжал, призывая успокоиться.

— Думаю, в последнюю нашу встречу я был слишком эмоционален, — произнес Мильнар. Мужчина склонил голову набок, так, чтоб увидеть прячущуюся Найрин: — Потому я даже не смог оценить насколько идеально красное вино подходит к белым простыням.

После этой фразы князь улыбнулся, смотря в испуганные голубые глаза. А Эйнар обернулся к Магнусу. Эту фразу воевода помнил, она была в письме от брата. Взгляд младшего княжича словно говорил: “ты точно сжег письмо сразу?”.

— Я не отдам Найрин, — вынес окончательный вердикт Эйнар, и почувствовал как жена сильнее прижалась к его спине, ища защиты.

— Тебя никто не спрашивает, Эйн, — с какой-то грустью в голосе сказал князь, поднимая голову и смотря на небо. — Если ты хочешь сохранить ей жизнь, то должен отдать Найрин своему брату. Иначе за ней приеду уже не я, а тот кому ты не сможешь безнаказанно дерзить. И он приедет не сохранить ей жизнь, а отнять.

Теперь на Мильнаре скрестилось два непонимающих взгляда его сыновей. А Найрин лишь устало и обреченно прикрыла глаза. Князь вновь посмотрел на Эйнара, затем показательно оглянулся по сторонам:

— Где мы можем спокойно поговорить, сын?

Княжич переглянулся с братом и кивнул отцу в сторону одной из целых построек.

В помещении остались вшестером: два княжича, Найрин, ни на шаг не отходившая от мужа, князь, и два замерших у дверей стража.

— Рассказывай, — попросил Эйнар. Князь удобнее устроился в кресле, еще раз осмотрел помещение, поправил дорогие перстни, всем видом выражая, что воевода не смеет его поторапливать. Только после этого заговорил:

— Вам, двум остолопам, нужно еще слишком многому научиться. В особенности углубить свои знания в политике, а не совершенствоваться в придумывании планов как обойти отцовское слово.

Магнус скривился, сразу уловив в чей огород камень. Найрин сидела бледная, опустив взгляд вниз, и просто слушала. Эйнар находился не в самом добром расположении духа, потому не пытался размениваться на любезности:

— Скажи к чему ты клонишь, отец? Почему тебе так нужна именно Найрин? И кто хочет ее убить?

— Вопрос о том, почему именно она, должен был задать твой младший брат, Эйн. И только после этого ему стоило принимать хоть какие-то решения.

— Мы поняли, — поморщился Магнус, он не смел переходить на такой требовательный и жесткий тон, как его брат, потому попросил князя мягче: — Ответь уже на вопрос, Эйнара, отец.

— В жизни этой девушки не заинтересован царь Лоркан, — наконец, огорошил князь. Полюбовавшись на вытянувшиеся лица сыновей, он продолжил: — Царь Калан Великий во время своего правления действительно имел любовницу, ее звали Арина, и я даже видел ее когда-то при дворе. Но потом девушка пропала, а царица Ялиона приложила все усилия к тому, чтоб эта девушка исчезла: из жизни, из документов и из памяти людей. В последние годы своей жизни царь Калан даже пытался отыскать могилу Арины, но тщетно.

— Это просто легенда, — хмыкнул Эйнар, скрестив руки на груди. Он знал, что его отец, никогда не будет сотрясать воздух просто так, пересказывая чужие домыслы, но сейчас не понимал к чему ведет князь. Тот лишь хитро улыбнулся:

— Царь не нашел могилу возлюбленной из-за того, что она была жива. Отец Арины и его близкие друзья перекупили убийц, которых отправила Ялиона, чтоб устранить соперницу. После этого они вывезли девушку жить в дальнее поместье, где она, сменив имя, родила дочь. После смерти своего отца, Арина, которую теперь звали Розали, вышла замуж за купца и переехала в Дольское княжество. Ее дочери — Марте — на тот момент уже было семь лет. Спустя время купец выдал приемную дочь замуж за волостного, только принявшего обязанности, — Клайда. От их брака родилась прелестная девочка Найрин. И никто бы, скорее всего не вспомнил о ней, если бы ее мать, спасаясь от мужа, не явилась в царский дворец.

Образовалась тишина. Найрин закрыла лицо руками, княжичи задумчиво смотрели в пол, осмысливая услышанное. Князь, помолчав, добавил:

— Царь Лоркан поначалу просто высмеял сестру, выставив ее попрошайкой, но при дворе стали множиться слухи. Они поутихли после смерти лишь Марты, но возобновились, когда жрецы храма Пресветлой предрекли Лоркану отсутствие детей, и начались споры о преемнике.

— Завещание, — глухо выдохнул Магнус: — Что Калан Великий написал в завещании.

— Это известно лишь Лоркану и Ялионе, — покачал головой князь. — Но то, что от Найрин решили избавиться было ясно даже мне.

— И ты решил женить Магнуса, чтоб взять ее под опеку? — недоуменно спросил Эйнар, глядя на князя. Он пожал плечами:

— Мой интерес, конечно, тоже есть. Найрин будет не так просто убить, если она станет Фольской княгиней, но и мы смогли бы с помощью жрецов доказать, что она дочь царя, а от этого получить несомненные выгоды.

— Ты хотел, чтоб ребенок от этого брака мог стать претендентом на престол? — наконец, осознал Магнус и воззрился на отца едва ли не со священным ужасом.

— Молодец, Ман, с тобой не все потеряно, — едко похвалил Мильнар, затем обернулся к Эйнару: — Возможно, твое вмешательство даже сыграло на руку. После вашего отъезда во дворец наведывались наемные убийцы. Кто-то шел прямо по пятам Найрин. А оставить девушку с тобой было равносильно отдать ее на сохранение под лучшую царскую охрану. Ты ведь и сам не тронул ее, правда?

Эйнар плотно стиснул зубы, но взгляд не отвел. Магнус разочарованно закатил глаза и вновь взглянул на бледную Найрин. Она изменилась с их последней встречи и, наверное, такой женой он бы не побрезговал, но…

— Утром на заставу приедет лекарь, — сказал князь. — Он осмотрит Найрин и если его вердикт будет таким, как я подозреваю, то я заберу ее и мы уедем. Стража, проведите леди в ее покои!

Найрин попыталась вяло сопротивляться, но ее успокоил тихий голос мужа:

— Нари, все хорошо. Просто побудь в комнате.

И девушка, бросив последний взгляд на воеводу, покорно ушла в сопровождении охраны.

— Во избежание недоразумений, — произнес князь, поднимаясь на ноги. — Эйн, ты эту ночь так же проведешь под охраной. А теперь я пойду, стоит дать еще несколько распоряжений моим людям.

После того как князь удалился, Магнус, выждав пару минут, подался ближе к брату:

— Ты действительно не консумировал брак? — зашипел он. Эйнар лишь положил подбородок на сжатый кулак:

— Я хотел дать ей свободу. И от тебя, и от меня.

— А чуть не подписал смертный приговор, — буркнул княжич.