— Будут, — согласился он довольно беспечно, но все-таки отложил «Гарри Поттера» и внимательно слушал, что еще хорошего им пообещают. Дождался, пока сообщение повторят еще раз, а потом сообщил:

— Сегодня врачи по квартирам ходили, наверно, с проверкой. Я дверь не открыл, будто дома никого.

— Откуда ты знаешь, что врачи? — сказала она, чувствуя, как неприятно сжимается желудок.

— Ну если в халатах. Я в окно подсмотрел. Должно быть, из детской консультации.

— Может, санэпидемстанция, сетки на окнах проверяли?

— Может быть, — согласился он с видом человека, не желающего спорить с женщиной, и потянул к себе книжку.

Черт! Она-то надеялась, что все ее тревоги — просто расшалившиеся от очередного медосмотра нервы. Надо уезжать, куда угодно, завтра же. На работе не отпустят? Значит, придется все бросить и сбежать. Ну, что ли, в Курьинск, к Ленке. Раньше ей казалось, что в большом городе легче и спрятаться, и выжить, — хотя и заразиться, может быть, легче. С другой стороны, если основные переносчики заразы, как утверждают, комары, — комаров и в маленьких городах не меньше. Теперь все равно, уедем в Курьинск. Если не поздно.

— Давай уедем! — обрадовался Сергей, бросив размазывать остатки каши по тарелке. Они пили утренний чай. — А давай на юг, а? Будешь жить в теплом климате, как человек! Туда, где насекомых немного. На Украину… Ой, нет, не за границу, конечно. На Кубань. Раз такие дела, все равно ведь, куда переселяться. Город пустеет понемножку, не все же в санаториях? Просто разбежались.

— Ну да, и все на Украину, на Кубань. Если кого там еще не хватает, так это нас с тобой.

— А что такого, чего ты боишься? Там, наверно, тоже квартиры освобождаются. Или дома в станицах. Устроимся, огород разведем…

— Корову. Фантазер ты, Сережка. Поедем мы для начала к Ленке, в Курьинск.

— К Ленке так к Ленке. Только ты зря боишься. Сейчас самое время смыться, куда хочется.

Конечно, она боится кинуться в неизвестность, а сестра всегда поддержит. Сережка и в сорок лет был бесшабашным. Вон как смотрит, а в глазах уже светятся отблески приключений и мелькают все дороги мира.

— Ты лучше не вздумай из дому выходить.

— Что я, не понимаю, — сказал он пренебрежительно.

Понимает, конечно, но…

— Узнаю, что не слушаешься, уши надеру, — сообщила Таня. Сергей захохотал. Уже не юноша и даже не подросток — мальчик тет десяти-одиннадцати. Мальчик и мальчик, сколько ни рассматривай — ни уродства, ни неправильности.

— Сережка, я серьезно. И в магазин не ходи, я сама!

— Ладно, ладно.

Он все еще улыбался, запирая за ней дверь.

— Нужна открепительная справка предприятия, — сказала девушка в окне кассы автовокзала.

— Какого еще предприятия?

— Вы безработная? Тогда справка с биржи труда.

Вот не знала, что начались репрессии на безработных! Так скоро и общую мобилизацию объявят. Вот всегда так: где-то, наверно, поднимается в цене рабочая сила, растут зарплаты. Если удастся остановить эпидемию, то отсутствие перенаселения сумеют использовать во благо. А у нас? Медицинская диктатура и гниющие склады продуктов.

— Я не безработная, просто не знала, что сертификата уже недостаточно.

— Девушка, ну как же! Вы теперь просто так из города не выберетесь. Разве что в командировку, по направлению. А второй билет для кого? На школьника тоже нужны все документы и справка из школы…

Ах вот так?

Не выпускают из города? Сиди на месте и дожидайся смерти?

Татьяну, по природе мирную и законопослушную, охватила холодная ярость. Не выехать из города? Чушь какая! Мы уйдем пешком, кто нас удержит. Не может быть оцеплен весь город и не может контролироваться каждый ничтожный населенный пункт. Будут проверки на дорогах? Мы просто пойдем лесом. Главное, выбраться из города, там разберемся.

Татьяна не вернулась на работу, где предупредила, что задержится, возвращаясь с перерыва на обед. Ею вдруг овладело лихоpадочное, почти праздничное оживление. Сырая теплая погода, виновница ужесточения режима, уже не раздражала, а радовала, как долгожданное время возрождения жизни. Стало даже весело, как будто она заразилась от Сережки легкомыслием. А если правда заразилась, и не только легкомыслием? Ведь сколько бы ни валили на комаров, никто толком не знает, как он передается. Она поразмыслила минутку и с удивлением отметила, что ей не страшно. Страшно только, если это выявят. Скрыться — и никаких больше анализов. Дожидаясь трамвая, она уже разрабатывала план действий. Надо купить продуктов и еще, что там еще нужно? Палатку? Сергей знает в точности, он бывалый турист. В отличие от нее, хм. Но Сережка будет в восторге. Хорошо, что уже не зима. Если достать пуховые спальники, они смогут даже поселиться в лесу. А вдруг снаряжение уже тоже не продают? Черт с ними, обойдемся, что-нибудь придумаем. Главное — взять все деньги и выбраться из города.

Этой легкой беззаботности ей хватило до самого дома, на всю длинную дорогу — от долгого ожидания трамвая и до последних пяти кварталов, которые теперь приходилось проходить пешком.

Сережа, вымыв посуду и поиграв часик, не знал, чем заняться. Привычно потянуло на улицу. Он подошел к окну — во дворе пусто, все по домам сидят. Ладно, будем и мы сидеть. Обидно все же, что он сел Татьяне на шею. А вчера и вовсе заигрался, как малыш, даже еду не приготовил, а Татьяна в своей конторе пашет весь день. И вкусненького хочется. Сергей пошел на кухню и обнаружил, что продуктов там кот наплакал. Всего неделю назад он так удачно всего накупил в магазине, который собрались закрывать, и снова в холодильнике пусто. Это сколько же человек ест, подумать страшно. Пройтись бы до супермаркета — его-то пока точно не закрыли. Подумаешь, постановление, когда у нас что-то сразу делалось? Вчера все гуляли, что изменилось-то за несколько часов?

На лестнице встретился Валерка.

— Серый, привет. Ты что, гулять? А мне отец наговорил… Сказал, придет с работы, в школу проводит. Слышал, будут больных вылавливать? Я думал, каникулы продлят. А ты что, тоже во вторую?

— Естественно, — буркнул Сергей, лихорадочно соображая, отчего не учились на прошлой неделе? Ах да, каникулы же. Кончились, стало быть.

— А в какой ты школе? — не отставал Валерка и посмотрел, кажется, с подозрением.

— В сто четвертой. А ты-то куда?

— Никуда. Слышу, твоя дверь хлопнула, скучища. А ты?

— В магазин.

Сергей независимо улыбнулся, прошел мимо, выскочил на улицу. И порадовался, что до магазина идти не близко, хотя пл года была серая, почти мокрая. Зато как тепло! Начало апреля. Я а