Мама Нин… Ну конечно. Ее этот вопрос должен волновать больше всего.

В каком же отчаянии она была, поняв, что не получит помощи ни от кого в округе!

– Я хотела бы навестить семью местного травника.

– Значит, с нее и начнем.

Нужный дом мы находим без труда. Даже приметы не понадобились: прямо перед входом, на деревянном помосте, вычищенном до блеска, сидит девушка примерно моего возраста и растирает травы.

Из вежливости я уточняю очевидное:

– Прошу прощения. Не подскажете, это дом травника?

– Вы, наверное, здесь проездом, поэтому не знаете, – отзывается девушка, ни на секунду не прерывая работы, – но мой брат уже давно работает у господ. Вы его здесь не застанете.

– Господин травник – ваш старший брат?

– Так и есть, – кивает та.

– Можно мы зайдем? – подает голос Чэн.

– Да, конечно, – звучит равнодушный ответ. Но стоит девушке поднять голову и увидеть моего стража, как ее тон меняется. – Ой-ой! Вы такой симпатичный! – Она переводит удивленный взгляд на меня. – И вы тоже! Люблю красивых людей. Чаще всего они ничем не болеют. А кем вы будете? И к кому приехали? Надолго к нам?

– Я троюродный племянник Бо. Меня зовут Чэн. А это моя младшая сестренка Аи.

– Я Айха. Не знала, что у Бо есть племянник. Но он вообще молчаливый, так что мог и не сказать. А зачем вам мой брат?

С любопытством наблюдаю за девушкой и за ее манерой речи, предоставив Чэну возможность отвечать: уверена, врать у него получится намного лучше, чем у меня.

«Старший братик» четко улавливает ход моих мыслей:

– Нин неожиданно стало лучше, и мы хотели проконсультироваться с вашим братом, чтобы выяснить, что ей помогло. Нас предупредили, что он теперь служит в доме у господ, но мы так и не поняли, кто теперь занимается врачеванием в деревне. Поэтому пришли сюда.

– Никто, – пожимает плечами Айха.

– Должно быть, местным из-за этого очень тяжко, – замечаю я, внимательно глядя на девушку.

– Это так. Без брата действительно тяжело. Я день и ночь делаю травяные настои по его рецептам – и то не всем хватает. К тому же мои умения далеко не так хороши. Да и не могу я помочь всем: когда приходят с вывихом или еще какой травмой – я бессильна, – разводит она руками.

Киваю сама себе:

– Люди обращаются к вам…

– Кто решается. Ведь я – всего лишь его тень. Брата не заменить.

Должно быть, она честна с собой: Бо даже не заикнулся о ней, когда описывал ситуацию в деревне.

Отчего-то мне хочется ее подбодрить:

– Уверена, если вы подучитесь, у вас все получится.

– Было бы здорово. Но сложно учиться без пособий. По требованию господ брат все книги забрал с собой.

– Что за глупости?! Раз уж они лишили деревню травника, могли бы хоть книги вам оставить!

– Кириса… – едва слышно одергивает меня Чэн, напоминая, кем меня здесь считают и как я должна себя вести.

Айха опускает голову и вновь принимается растирать траву.

– Мы не можем бранить господ. Они не душат нас налогами, как это происходит в других деревнях, так что мы должны быть благодарны им за их доброту.

Молча смотрю на нее, не зная, что сказать.

Они должны быть благодарны за то, что все не хуже, чем могло бы быть?

Это нынче критерий хорошей жизни?

– Не подскажешь ли, где находится дом господ? – спрашиваю у нее через некоторое время.

– Вас к ним не пустят, – спокойно замечает Айха, – не того вы положения.

– И все же?

Девушка называет ориентиры, с легким любопытством поглядывая на меня. К слову, в своем любопытстве она не одинока. Когда мы направляемся туда, куда указано, Чэн негромко интересуется:

– И что вы собрались делать, кириса?

– Не беспокойся, заявлять им, кто я такая, я не намерена.

– Тогда какой у вас план?

– А это правда, что красивые люди почти не болеют? – любопытствую я вместо ответа.

Мысль показалась мне интересной. И немножко приятной: Айха, выходит, считает меня красивой.

– Не знаю. Но вы же сами недавно сказали, что никогда ничем не болели.

– Это так. Хотя. был один случай – много лет назад. Не уверена, что это можно отнести к болезни.

– Расскажите?

Немного помедлив, я все-таки признаюсь:

– После смерти няни я стала плохо спать; у меня появились круги под глазами, кожа приобрела нездоровый цвет, и волосы начали выпадать. Думаю, я сильно перенервничала тогда, и тело отреагировало…

Поднимаю взгляд на Чэна, ожидая какого-нибудь укола или еще какого комментария в духе «изнеженная кириса», но нет – страж идет молча, глядя прямо перед собой.

Решил вообще проигнорировать услышанное?

Не успеваю толком осмыслить его странную реакцию, как мы выходим к внушительному строению дома тех самых «господ». Забор здесь такой высокий, что внутренний двор невозможно разглядеть. Впрочем, ворота никто не охраняет, и я смело вхожу внутрь. Однако на следующем шаге меня останавливают.

Стрелой, вонзившейся в землю около моей ступни.

– Кириса! – Почти одновременно с ее прилетом Чэн дергает меня на себя и уже по привычке тянется к мечу на поясе… Но нащупывает лишь ткань штанины.

Точно. Мы же сейчас простые путешественники. У нас не может быть оружия.

– Отличная реакция! – замечает мужчина, сидящий на широком крыльце среди деревянных колонн и в одиночку играющий в нарды. – Не хочешь стать моим стражем?

– Моя цель – защита жизни моей драгоценной сестры, – бесстрастно отзывается Чэн. – Никого другого я охранять не собираюсь.

– Какие громкие слова! Должно быть, хорошо тебе живется, раз в деньгах не нуждаешься. – Мужчина в дорогих одеждах внимательно смотрит на игральную доску, а затем делает ход. – И что привело вас двоих в мой дом?

Пристально гляжу на него и понимаю: нам позволили войти. Но позволили лишь из любопытства – этот человек явно в курсе, что мы не местные.

– Мы – троюродные племянники Бо, – почтительно произношу я, склонив голову. – Прибыли в эту деревню, чтобы навестить дорогого дядю и его жену. А также их маленькую дочь, о которой слышали, что она болеет.

– Ясно, очередная делегация с просьбой вернуть травника, – все тем же размеренным голосом и все так же не отрываясь от игры говорит мужчина.

– Вы верно поняли наши намерения, – еще ниже склоняю голову, вспоминая, как вели себя слуги во дворце.

– Я его не верну. Возвращайтесь туда, откуда пришли.

– Возможно… – хочу продолжить я, но замолкаю, отскочив от новой стрелы, воткнувшейся в землю.

Вот это гостеприимство!

Ладонь Чэна с силой сжимает мое плечо, но я остаюсь на месте, не спеша уходить.

– Мой дом