- С чего мы начнём? – спросил он, пытаясь скрыть нотки самодовольства в голосе. Я способен контролировать ситуации с женщинами. Как и всегда. Он почти не удивлялся и принимал это как неоспоримый факт.

- Мы отправимся в бар, что в нескольких кварталах от Бурбон-стрит. Я знаю там одного демона. Если с ним не получится, можем заглянуть в магазинчик, который поставляет товары Ллора.

- Прекрасно. - Теперь, когда он получил обещание помощи, Дани стала средством для достижения цели. Он стойко сконцентрируется на том, что ему действительно нужно сделать.

Но, Боже, её волосы пахли так чертовски хорошо. Он чувствовал этот запах всякий раз, когда её локоны точно играли с обнажёнными плечами...

Пока они пробирались сквозь толпу, люди глазели на неё, иные более пристально, чем все остальные. Он почувствовал, как его клыки постепенно заострились.

Какого чёрта этот мудак так пялится на её гру...

- Тебе нужно прекратить это, вампир.

Он быстро обернулся к ней:

- Прекратить что?

- Обнажать клыки каждый раз, когда на меня смотрит смертный. - Сейчас самодовольной выглядела она.

- Я не обнажаю клыки. - Хотя он мог бы обнажить. - Даниэла, скоро поймешь, что я далеко не ревнивый.

- Угу.

- Может, я всего лишь забочусь о том, чтобы тебя никто не обжёг. Раз уж у тебя настолько открытое одеяние.

Поэтому и я тебя не касаюсь. Он подавил желание набросить на неё куртку, чтобы защитить от возможных повреждений – и от развратных взглядов.

- Ты совсем не боишься случайно прикоснуться к кому-то? – Ему казалось, что он беспокоится об этом больше неё.

- Я проходила сквозь толпу людей с температурой 36.6°С много раз. Ты забыл, насколько я быстрая?

Он не забыл. Но в течение следующих минут, если он замечал прохожих, более пьяных, чем другие, пытался отводить её в сторону. Когда он, в очередной раз пытаясь обойти какого-то пьяного мужчину, практически схватил её за локоть, она предупредила:

- Ах-ах!

Он поскрипел зубами в неудовольствии, затем бросил:

- Сейчас вернусь.

Он переместился в Горное облако, схватил пару плотных перчаток, затем переместился обратно так быстро, что она едва успела заметить его исчезновение.

Когда он показал ей перчатки, она прокомментировала:

- Перчатки в такую жару – довольно странно.

- Зато удобно. - И надел их.

- Ты всё ещё должен быть очень осторожен со мной, так что мне необходимо знать, насколько они плотные...

Он поместил ладонь ей на поясницу и почти погладил её:

- Такие же плотные, как те, что были на мне вчера ночью. Я не обожгу тебя.

Она напряглась, но через пару мгновений позволила ему не убирать руку, и они продолжили свой путь.

Даже просто дотрагиваясь до неё, будучи в перчатках, он возбудился. Его вторая эрекция за несколько веков. Хотя от её кожи его отделяли перчатка и платье, он мог чувствовать каждое движение её шелестящих бёдер.

Всё время, пока они шли, она молчала, казалось, глубоко погрузившись в свои мысли. Было ли его перемещение в Горное облако ошибкой, напоминанием ей о том, кем он являлся?

Она хотела начать спрашивать его, но никак не могла решиться.

- Я возвращался на улицу, где мы дрались вчера ночью. Что стало с трупами? – спросил он.

Она нахмурилась:

- Наверное, их съели. Низшие существа.

- Собаки? Крысы?

Она одарила его загадочной улыбкой:

- Всё не может быть настолько просто.

- И ты не скажешь, какие именно существа? Да ладно, это же смешно, - проговорил он, – ты думаешь, Мист не расскажет Николаю всё? Существ Ллора много, не все в состоянии сохранить столько секретов.

- Люди думают, что мы – миф. Это о многом говорит.

Тупик. Он позволил этому произойти. Да, сегодня вечером он смог добиться её помощи, однако, было очевидно, что ситуацию контролировал не он.

Наконец она взглянула на него:

- Ты сказал, что тебе приказали защищать Мист. Кто?

- Сам король Кристоф. - Хотя я сделал бы это в любом случае. Мёрдок вспомнил выражение лица Николая, когда Кристоф расспрашивал его о Мист. Верный, преданный Николай не подчинился своему королю и был готов поступить так вновь ради этой женщины. Если бы её убили, Николай страдал бы так же, как и их отец.

- Вынужден защищать её. Должно быть, раздражает?

- Раздражает? Я был рассержен на неё... – Увидев вытянутые брови Даниэлы, он признался: - Я был взбешён тем, как она поступила с Николаем. Тяжело смотреть на страдания близкого тебе, а Николай пережил столько, сколько ты себе и представить не можешь. Если кто и заслуживает счастья, так это он.

- Почему?

- Он пронёс на своих плечах всю тяжесть этого мира; его снедает невероятное чувство вины.

- За что? – спросила она, но он не решился ответить. – Уже нарушаешь условия нашей сделки?

Мёрдок бросил на девушку сердитый взгляд:

- Николай думает, что подвел свою страну.

- Должно быть что-то еще, помимо этого.

- Ну… - выдохнул он – Знают ли в Ллоре, что случилось с остальной нашей семьёй? – она помотала головой, и он продолжил: - Николай пытался спасти их жизни своей «испорченной» кровью. Он чувствует вину и за успех, и за поражение.

- Каким образом он и выиграл, и проиграл?

- Даниэла, это сложно.

- Ты и понятия не имеешь, насколько хорошо я умею слушать.

Он посмотрел ей в глаза. Такие яркие и голубые. Такими они были и в его сне. И неожиданно осознал, что рассказывает, как они с Николаем вернулись домой присмотреть за семьёй, но нашли их умиравшими в невообразимых страданиях. Он рассказал, как они давали кровь братьям, сёстрам, отцу.

Хотя Мёрдок никогда не открывался ни одной живой душе, слова слетали с губ, как будто она вытягивала их из него.

- Почти все были без сознания, но брат Себастьян бодрствовал и все осознавал. Он даже понял, кем мы стали, и требовал, чтобы им позволили умереть в мире. - При этом воспоминании Мёрдок провёл рукой по лбу. – Себастьян был особенно близок с девочками, он заменял им отца и возненавидел Николая и меня за попытку обратить его. И возненавидел еще больше, когда только он и Конрад воскресли.

- Что случилось, когда они очнулись? – спросила Даниэла, голос её смягчился.

- Себастьян попытался убить Николая. А Конрад... когда понял, что с ним сделали, он точно с ума сошёл, ревел, словно от невыносимой боли, а после скрылся в ночи. Мы не видели ни одного из них ни разу за эти триста лет.