— Даже так? — зло прищурится Андрис, а молодая женщина подумала, как она могла когда- то влюбиться в него. Почему она была так слепа?!

— Ладно. Не хочешь говорить — не говори. Про сына не говори. А про дочь от Ансара не хочешь рассказать? 

— Иди к демонам! — уже начала злиться Катрин. — Убирайся!

— Когда в следующий раз будешь ее навещать, передай Мадлен Роннигус, что я до сих пор поклонник ее неземной красоты.

— Да как ты... Откуда ты... узнал? — недоверчиво выдохнула Катрина, чувствуя, как материнское сердце замирает от тревоги и беспокойства.

— О, совершенно случайно, поверь, — холодно улыбнулся Андрис. — И, кстати... наверное, вы больше не увидитесь с Олией. Да, скорее всего, — задумчиво добавил.

Произнеся эти ужасные слова, аристократ повернулся и спокойно отправился к двери, но Катрина, конечно, словно коршун, набросилась на него. Схватила за лацканы костюма и в ярости затрясла высокое мускулистое тело мужчины.

— Почему? — яростно прошипела молодая женщина.

Сверху вниз на неё смотрели ледяные водянистые глаза Андриса. 

— Почему? — равнодушно переспросил он и бесстрастно выдал: — Потому что именно в данный момент сотни «невидимок» напали на приют пустышек Мадлен Роннигус. Ну, они могут напасть только с одной целью, ты же понимаешь?

Катрина зашаталась, кровь отлила от лица, и молодая женщина ещё сильнее вцепилась в стоящего негодяя.

— Нет, этого не может быть, — она потрясенно смотрела в лицо. — Ты не мог... ты же... за что?

— При чем тут я, Кати? — с  деланным удивлением ответил Андрис. — Я не при чем.

— Там Энди, — беззвучно прошептала Катрина, умоляюще заглядывая в холодные глаза бывшего возлюбленного.

— Не ври, — жестко ответил Андрис. — Его там нет. Я выяснял. 

— Его привезла в приют не я. Другая женщина назвалась его матерью, —  прошептала Катрина с несчастным видом. — Он там под другим именем... Чтобы ты не нашёл его.

Лицо мужчины заледенело. 

— Ты сдала моего сына в приют? Ты. Моего сына. В приют. Для пустышек? — последние слова он буквально выплюнул.

— Да. 

— Под каким именем? — ледяным тоном спросил Андрис.

— Никас Сорус, — обреченно выдохнула Катрина.

— Глупое имя, — язвительно выдавил Андрис. — А ты — глупая гусыня, — презрительно добавил.

— Спаси их, — умоляюще прошептала испуганная молодая женщина. — Пожалуйста.

— Сына я спасу, — прозвучал резкий голос. —А твою дочь... уволь.

С этими словами мужчина спокойно вышел из покоев Катрины.

Андрис вышел, а молодая женщина осталась стоять посреди роскошных покоев в ужасе и растерянности. 

«А твою дочь — уволь», — гулко билось в голове. 

В бессилии она пальцами зарылась в волосы: «Что же делать?»

Нужно что-то делать. И немедленно. Ее дети в опасности, а она растерялась и непозволительно долго медлит с принятием решения. Андрис может и попытается спасти Эндрю. А Олия? Ее малышка, маленькая красавица. Кто спасёт ее?

Катрина давно подозревала, что Андрис связан с «невидимками», уж очень он всегда презирал пустышек, но все же подтверждение этому нанесло ей ещё один удар. Спасёт он сына или нет? Ведь он отказался от него, от них двоих восемь лет назад, когда узнал, что Катрина забеременела от него. 

Андрис был в жуткой ярости. Считал, что она специально забеременела, чтобы окончательно привязать его к себе, чтобы он содержал её. А она не специально, случайно. Но потом не смогла сделать так, как он требовал, и он вышвырнул ее из дома, который до этого купил для неё, для них.

Они выживали тяжело. Катрина в то время училась в университете, и если бы не мама, которая не сказала ни слова упрёка, они бы не выкарабкались. 

Молодая женщина спохватилась. О чем она сейчас думает?! К чему ненужные воспоминания? Надо спасать детей! И у неё остался только один выход.

Катрина выбежала из покоев, не успев ни переодеться, ни привести себя в порядок. Помчалась со всех ног обратно в покои императора, бесцеремонно расталкивая вельмож, уже толпящихся перед дверьми, пришедшими выразить своё сочувствие и участие Ансару. 

Подхалимы! Лжецы! Все одинаковые! Никому нельзя верить! Во дворце она доверяла только одному человеку — герцогу  Йоргусу, хотя Ансар и не любил его.

Придворные аристократы шипели, ворчали, тихо возмущались, но никто не посмел ее задержать или не пропустить. 

Взбудораженная молодая женщина буквально ворвалась в покои императора и почти бегом добралась до кровати Ансара, упала на колени и подняла на шокированного любимого умоляющие глаза:

— Умоляю, выслушай! Пусть все уйдут! Это вопрос жизни и смерти!

Потрясённый и заинтригованный император велел всем покинуть его покои. 

И тогда она заговорила — быстро,  эмоционально, понимая, что это, скорее всего, конец. Конец всему. Их любви. Ее обеспеченной жизни. Возможности содержать детей в лучшем приюте империи. Конец красивой сказке. Она давно должна была признаться, но страх удерживал от признания.

Катрина говорила и не отводила глаза от любимого человека. А ведь она любила его. Очень сильно. Больше него она любила только своих детей, Эндрю и Олию.

Она рассказывала, как училась в университете и полюбила Андриса, как он бросил ее, когда узнал о беременности, как она родила сына, и ей было тяжело, но у неё была мама, которая помогала.  А потом Катрина Торис с отличием закончила столичный университет, и стала сама преподавать в нем. Талантливую ученицу с восторгом приняли на должность преподавателя. Жить стало легче.  Но потом мама умерла, это стало ударом, но они с сыном справились, потому что Эндрю был самым замечательным ребёнком на свете, очень серьезным и умным. 

А потом император Ансар с ознакомительной проверкой прибыл в их университет для пустышек. Они познакомились, и с ее стороны это была любовь с первого взгляда. Наверное, с его тоже. Это было словно вспышка молнии. Она помнит. 

Закрутилось, завертелось. И она решила скрыть от Ансара то, что у неё уже есть внебрачный сын. Ей было стыдно. Нет, не за сына, за себя, за своё легкомысленное в прошлом поведение. За то, что ее бросили и выкинули на улицу, словно ненужную вещь.