Сначала эти два бугая подпортили аппетит, потом Баскаков.

– Не-а, – замотал тот головой, сладко щурясь. – Умеешь готовить, Дарь Дмитриевна, что есть, то есть! А помнишь, какое мясо ты нам к Новому году готовила, а? До сих пор с Нелькой вспоминаем.

– А что еще вы с ней вспоминаете? – равнодушно поинтересовалась она, но внутренне напряглась.

Ну не просто так Ванька прискакал. Совсем не просто так.

– Много чего, – туманно пояснил Ваня, чавкая. – Она ведь, Нелька, та еще сплетница. Представляешь, что удумала?

– И что же?

– Наговорила мне, что ты с этим... с этой знакомой, что сейчас со мной у лифта столкнулась, будто бы вместе на море отдыхала! Будто фотки кто-то прислал в убойный отдел. Врет?

– Кто? Нелька или убойный отдел?

– И та и другой. – Ваня вдруг посерьезнел, то ли потому, что сырники заканчивались, то ли потому, что они наконец подступили к главной теме его визита.

– Нелька врет, убойный отдел наполовину.

– То есть?!

Ваня расстроился. Сильно расстроился, если даже сырник отложил, которым перед этим зачерпнул добрую половину всей оставшейся сметаны.

Наверное, за нее на костер шел, догадалась Даша. И перед Нелькой ее выгораживал. И перед оперативниками на груди рубаху рвал. А она вот и подвела.

– На море я с ним не отдыхала, успокойся и доедай, – погладила она его по лохматой голове и пододвинула тарелку поближе. – Он то ли наблюдал за мной, то ли случайно столкнулся.

– Случайно! – фыркнул Ваня, снова послушно взяв вилку в руки.

– Наговорил мне кучу гадостей, довел до слез, потом довез до гостиницы, и все. Больше я его не видела. Видимо, в тот самый момент, когда он меня вел до машины, нас и сфотографировали.

– Кто?

– Не знаю!

– Поразительно! – возопил Ваня с набитым ртом. – Он наблюдал за тобой, если, конечно, это не случайная встреча, кто-то наблюдал за ним. Потом... Потом случается эта жуткая история, и тут же всплывают эти фотки. Как понимать?!

– Как хочешь! – Даша развела руками и потрясла недоуменно головой. – Ты умный мальчик, я многому учила тебя, вот и...

– А что я?! Я без тебя не могу! Мне совсем плохо, Даша. От дела отстранили, перевели в другой отдел. Уйду я!

Его милые светлые глазки погрустнели, и Даше сделалось его очень жаль. Ванька был очень хорошим, цельным человеком. Ни подлости, ни предательства никогда в жизни не совершил. Он часто попадал в трудные ситуации, не желая мириться с несправедливостью. Даша учила его, как суметь промолчать, где нужно, как сделать вид, что принимаешь, а на самом деле посылаешь. Многому она научила его, во многом помогала.

Теперь вот он остался один.

– Куда уйдешь, дружок? – Даша полезла в холодильник за соком, налила Ване стакан до краев. Сунула в руки. – Пей.

– Уйду! – повторил он после трех глотков. – К тебе и уйду.

– Ко мне??? – она оторопело открыла рот и даже по сторонам осмотрелась. – Куда ко мне?!

– Ну... Болтают, что ты детективное агентство открываешь.

– Я???

– Ну! Что, мол, для начала ты пообещала найти убийцу мужа своей подруги и того, кто тебя подставил. А потом уже и делами клиентов заниматься. – Ваня растерянно моргал, наблюдая за ее изумлением. Потом вздохнул обреченно. – Что, вранье? Опять вранье?

– Интересно...

Дыма без огня не бывает, это она поняла, прожив тридцать восемь лет. Если до Ваньки дошли подобные разговоры, значит, их кто-то распространяет. Кто? Кому это выгодно?

– Сам я ничего не знаю, лишнего говорить не буду. Но слухи по отделам ползут.

– Да ты что? Так прямо и говорят?

– Да! Полукарова, говорят, собралась частное детективное агентство открывать, сейчас, мол, это модно и прибыльно. А она больше ничего не умеет, только преступников на чистую воду выводить.

– Готовить могу, – вставила со смешком Даша.

То, что о ней еще говорили в отделе, радовало. Если говорят, значит, помнят. Если говорят как о специалисте высокого уровня, значит, жалеют о ее уходе. А то, что ей попутно придумывают безбедное будущее, стало быть, угрызениями совести маются, что оставили ее без куска хлеба.

И все равно...

– Готовить можешь, но не хочешь, – поправил Ванька, оглянулся на блюдо, в котором сиротливой ощипанной ромашкой торчали три сырника. – Я доем?

– Валяй! Только прежде ответь мне на вопросы, – она по привычке загнула мизинец. – Кто мои возможные клиенты? Нелька не могла на хвосте не принести информации, не делай таких глаз. Второе: откуда известно, что я поклялась найти убийцу мужа моей подруги? И третье... Что говорят опера про доброжелателя, приславшего фотки в отдел?

– Ты пропустила... – Ваня запнулся. – Ты пропустила, Даш, кое-что.

– Что?

– Ты забыла спросить про того, кто тебя подставил. Почему? – Его рука с вилкой, с нанизанным на нее сырником, застыла возле его рта, на стол начала капать сметана. – Почему, Даша?

– Думай, Ваня!

– Ты уже знаешь, кто это сделал?! – ахнул ее бывший помощник. – Ну, блин, ваще!!! Ты уже нашла?! Ты уже вычислила его, да??? Как? Как, Даш?! Уйду я от них, точно уйду! К тебе уйду!

Она снова потрепала его по голове, распрямляя непослушные взъерошенные вихры. Подтолкнула под локоток руку с сырником, сметаной закапал весь стол. Улыбнулась без особой радости.

– На самом деле, дружок, нет никакого агентства. Я даже не думала об этом, если честно. Но! – тут же подняла она палец, заметив его неподдельное огорчение. – Мысль хорошая! Не торопись и не торопи меня, но мысль в самом деле хорошая. Будем думать!.. Что Нелька про все это говорит?

– Ничего. Туману напускает и глазами играет, профура, – отозвался ворчливо Иван, доел все, подчистив последним сырником всю сметану и джем с тарелки. Допил сок. – Я так и подумал, что она треплется. Когда она знает хоть что-то, ей рта не закрыть. А тут сплошь загадочность. Опера про фотки ничего не знают. Только одно: это не монтаж. Кто и зачем прислал, непонятно.

– Да все понятно, о чем ты! – возмутилась Даша и погрозила ему пальцем. – Учишь, учишь тебя! Прислали для того, чтобы Баскакова подставить. Я же там плакала на снимках. Это только Нелька могла придумать про наш с ним совместный отдых. Так что все это против Баскакова направлено. Снимки прислали с целью его очернить.

– Или тебя выручить. Ты не думала об этом?

– Это один процент из миллиона. Кому я нужна?! – изумилась она и тут же очко бывшему помощнику записала.

Об этом она точно не думала. И когда творила свои зарисовки, то даже не упомянула об этом. Почему? Да потому, что помогать ей было некому. Даже подруга отвернулась от нее и говорить не желает.