– Деньги при тебе? – спросил он.

– Смотря сколько надо.

– Пятьдесят тысяч наскребёшь?

– Допустим.

– А сто?

– А губозакатыватель? – осмелел я.

Вагиз засмеялся.

– Ты любопытный гусь. Но всё это на самом деле бесполезный пиздёж. Где тачка?

– Какая тачка? – удивился я. Вернее, сделал вид, что удивился.

– Моих ребят. Ты вчера блядовал тут, а потом угнал тачку. Это тачка моих ребят.

– Эти обсоски твои ребята?

Я и кашлянуть не успел. Он действовал быстро, решительно и безжалостно. В точности, как я сам только что собирался. Вагиз подскочил ко мне и всадил кулаком по рёбрам. От боли у меня перехватило дыхание, в глазах поочерёдно вспыхнули пять салютиков, и я хлопнулся на колени. Мой нос оказался напротив его ширинки. Вагиз отошёл назад, почёсывая кулак.

– Один из них – мой брат. Понял? Ты угнал машину моего брата. Знаешь, сколько стоит новый БМВх5? А знаешь, сколько стоит пригнать его сюда, в наши ебеня? В общем, ты должен мне два миллиона.

Я попытался встать. Куда там! Мне как будто вырвали рёбра.

– Что за блядство! – простонал я. – Это была развалюха, а не БМВ. Старое японское ведро с болтами. Не надо меня разводить!

– Два миллиона, – повторил Вагиз задумчиво. – Скажи спасибо, что рублей. И скажи спасибо, что я не включил сюда моральный ущерб.

– Ох, блядь!

Я всё-таки выпрямился. Но длилось это недолго. Кто-то отоварил меня сзади по затылку, и на несколько секунд я отключился. Сознание вернулось быстро. Открыв глаза, я обнаружил, что лежу припечатанный щекой к полу. Голову ломило. Рёбра тоже ломило. Я слегка пошевелил ногами и руками, чтобы убедиться, что они на месте. Потом поднял голову и увидел их. Вагиз стоял у окна. А Равиль и Славик передо мной.

– Он, – сказал Равиль. – Тачку увёл и тёлку.

– БМВ икс пять? – спросил я.

Равиль наклонился.

– А ты думаешь, я на говне каком-нибудь езжу?

– Два миллиона, – опять завёл свою песню Вагиз. – Через две недели.

– Ебанись!

– Мы тебе сломаем руки, сунем в жопу швабру, а потом я лично переправлю тебя во Владивосток. Там есть петушиный бордель. Будешь мне эти два миллиона проституцией отрабатывать.

Звучало убедительно. Я ему поверил. С чего бы ему такое выдумывать?

– Понял? – сказал Славик.

Они подхватили меня и поставили на ноги. Равиль держал, а Славик обыскивал.

– Гляди, у него опасная бритва. Мог бы и пописать кого-нибудь.

– Дай сюда, – сказал Вагиз. Осмотрел мою бритву. – Китайская хуйня.

– Паспорт.

– О, это хорошо.

Вагиз взял мой паспорт и положил в карман.

– В сумке что? – спросил Вагиз.

Славик держал её двумя пальцами.

– Не знаю. Она какая-то вся замызганная и вонючая, как с помойки. Даже открывать не хочу.

– Может, он срёт в неё?

Равиль захохотал, а чтобы успокоиться, врезал мне поддых. Я засипел и согнулся.

– Покажи-ка, – сказал Вагиз.

Он взял сумку, расстегнул молнию и заглянул внутрь. Мой мир рушился. Мои вера, надежда, любовь, роскошная жизнь, свобода, смех, белые ночи в одну секунду обратились прахом. Я смотрел на Вагиза. Его лицо не выражало никаких эмоций. Он застегнул молнию и накинул сумку на плечо.

– Славно, – сказал он. – Славно.

– Верни, – сказал я.

– Нет. И более того. Это не списывает долг в два миллиона.

– Охуеть! – крикнул я. – Охуеть! Быть этого не может!

Равиль приглушил мне звук, ещё пару раз засадив в поддых. Я повалился на пол, слегка подрыгивая ногами, как таракан, помирающий за плинтусом.

– Может, за город его отвезём? – сказал Славик.

– Зачем?

– Ну, это, поучим слегка.

– Поучить и здесь можно, – сказал Вагиз. – Но пока не стоит.

Он явно раздобрел, после того как захапал мою сумку. Мою жизнь.

– Отвезём его домой. Поглядим заодно, где он живёт. С кем? И вообще. Будет знать, что на крючке.

– А как мы узнаем, где он живёт?

– Мудила, паспорт же здесь.

Они подняли меня и повели. Впереди шёл Вагиз. За ним я. Славик и Равиль держали за руки. Увидев нас, Марика замерла. На лице были страх, смятение, отчаяние. Или я это вообразил себе?

– Поднимайся в квартиру. Я заеду вечером, – бросил ей Вагиз.

Я успел поймать её печальный взгляд, прежде чем она скрылась в подъезде.

Меня затолкали на заднее сиденье «Мерседеса». Теперь его цвет напоминал кровь. Вагиз сел за руль и заглянул в мой паспорт.

– Надо же, – сказал он. – А я два года назад хату снимал на этой улице.

«Пусть это будет сон», – подумал я.

Вагиз сдал задом и вырулил со двора, проехав мимо переломанных оградок.

По пути я обдумывал план побега. Куда и как? Денег нет, паспорта нет, цели нет. Убить их? Так и бритвы нет. Я размяк. Они меня оглушили. Выпустили воздух. Загасили весь мой порыв. Я сидел и смотрел на дорогу. По-прежнему светило ласковое весеннее солнце. Правда, капель я больше не слышал.

Проехав пару кварталов, Вагиз припарковался у входа в магазин.

– Славик, сходи-ка, купи водки.

– Много?

– Хватит и бутылки.

Славик сходил и купил. Я успел подумать, что можно долбануть Равиля локтем и подорваться через освобождённое Славиком место. И что? Я подумал об этом раза три. Потом стал думать о Марике и почувствовал, как сжимается сердце. Вернулся Славик с бутылкой.

– Выпей, – сказал Вагиз.

– Не хочу, – ответил я. Сам-то хотел. Водка бы мне не помешала. Не хотел пить из их рук.

– Пей, а то мы тебе выбьем зубы и насильно вольём.

– Хуй с вами! – сказал я и тут же получил кулаком от Равиля по своим несчастным рёбрам.

Я взял бутылку и так к ней прилип, что Славику пришлось отбирать.

– Дай ещё, – сказал я, дыша как загнанный конь.

– Дать? – спросил Славик.

– Дай, пусть жрёт.

И я взялся за дело. Мы поехали ко мне домой, вернее в тот дом, где жила моя жена Лара и приёмный сын Владик. Я кое-что придумал. Остался последний шанс. Я решил сдохнуть у них в машине. Если выпить одним махом бутылку водки, может получиться. Ох, Марика, как же всё так вышло? Лучше бы мы замёрзли ночью. Или пусть бы нас сожрал тигр. Или одного меня. Не знаю. Не знаю. Не знаю.