— Нет. Все нормально. Я здорова абсолютно.

— Уж прямо так и здорова? — фыркнул заведующий. — А гипотония откуда?

— Вегето-сосудистая дистония по гипотоническому типу — у меня с детства, — еле слышно пробормотала Марина.

— Дайте ей сладкий чай, и домой, — отрезал заведующий, — Андрей, отвези ее. И чтобы неделю икру ела с печеночными котлетами. Наверняка еще и анемия есть.

— Спасибо, — сказала Марина и села. Это было великолепно. Лучший подарок. Андрей повезет ее домой. У него был старый, видавший виды Фольксваген. Марина села на сиденье рядом с водителем и произнесла:

— Вы говорили там с медсестрой. Я случайно услышала. Про женитьбу. Это правда?

— Подслушивать, моя дорогая, нехорошо. Видишь ли, Валька, наша медсестра — хорошая девчонка. Спуталась с одним водителем нашим, больничным. Любовь-морковь. Забеременела. А тот жениться не хочет. Глупый мужик. Да и ладно. Плохо только, что отец у этой Вали — сущий зверь. Так что, надо человека спасать.

— Ты, что? Готов жениться на ней только из-за этого?

— Мне-то что? Я не помру. Так, распишемся для проформы. Потом разведемся… Что ты так побледнела?

— Нет! Не надо, я… Хотя я должна тебе сказать…

Она просто прижалась к его щеке, и крокодильи слезы предательски полили, как из ведра.

— Да, что с тобой, Мариш?

— Я же тебя люблю! — выпалила девушка и отвернулась.

— Ну, я тоже тебя люблю. Ты это прекрасно знаешь.

— Ты не понял. Ты — любовь всей моей жизни. Хочешь, я поселюсь напротив твоих окон и буду смотреть на тебя в бинокль?

— Глупая ты моя! У тебя еще все впереди…

— Андрей, я серьезна, как никогда. Это не влюбленность. Нет. Я люблю тебя больше, чем себя.

— Мариша, между нами двадцать лет!

— Девятнадцать. Ты нужен мне. Я могу все перетерпеть, даже твою женитьбу на этой медсестре. Я буду ждать.

— Не глупи. Что ты со мною делаешь? Ты подумала, что скажет отец?

— Это меня не интересует. Я же молчу про его личную жизнь.

— Не путай. Он — твой родитель и мой друг. Я не могу. И ты хоть представляешь, что он сделает со мной?

— Андрей! — Марина всхлипнула и взяла его руку, она поцеловала ее внезапно, так, что Андрей не успел ее убрать. — Андрей, я всегда любила тебя, просто тогда это была любовь ребенка, а теперь — нет.

— Мариша, пощади меня! Я не готов к такому разговору. Поедем. К тому же я на работе.

— Да, конечно.

— Обещай мне выкинуть все это из головы. Ведь у тебя же есть блондин. Цветы дарит? Познакомила бы как-нибудь.

Марина молчала. Она закусила губу, чтобы не заплакать. У подъезда шикарного пятиэтажного дома сталинских времен, Фольксваген затормозил.

— Давай так, забудем про этот разговор, — сказал Андрей, пытаясь посмотреть в ее глаза. — Пусть это будет осложнение обморока. Будь умницей и не грусти. У тебя обязательно все будет хорошо. Вот начнется интернатура, и увидишь! И на свадьбе твоей погуляем!

Он погладил ее по голове, как в детстве. И она побрела домой. Слабая и потерянная. Она проспала до шести часов вечера и спала бы еще сутки, если бы не телефон. Звонил Игорь. Оказывается, сегодня Марина обещала пойти к нему домой, чтобы познакомиться с родителями. Марина пыталась отвертеться, ссылаясь на тяжелое дежурство. Но оказалось, что стол уже был накрыт, а Игорь сидел в машине рядом с ее подъездом. В другое бы время, да хоть полгода назад, она бы была несказанно рада, что за ней ухаживает прекрасный блондин. Но не сейчас. И она поплелась в ванную.

Родители Игоря оказались людьми простыми и очень хлебосольными. Они всю жизнь работали на 3-м хлебозаводе, он — главным инженером, а она — начальником производства. Весь вечер Марина чувствовала себя не в своей тарелке. Как будто она была обманщицей, притворщицей, собирающейся водить их сына за нос. Только сейчас она внезапно поняла, что ей нужно было уже давно объясниться и расстаться с Игорем. «Завтра я обязательно это сделаю», — прошептала она. Ей больше не нужны были никакие парни, «запасные варианты», как называла их Лера. Ей нужен был только Андрей.

Домой ехали молча. Игорь извинился, что вытащил ее усталую после тяжелого дежурства.

— Ничего, врач должен привыкать, что его дергают, будят. Это специфика профессии.

— Вот и приехали. Я провожу тебя до дверей.

Он всегда провожал ее до дверей. Это было правильно.

Тетка ходила по дому с зеленой маской на лице, напевая «На муромской дорожке». Она чем-то походила на Шрека и вызвала у Марины приступ нервного смеха.

— Вот когда тебе будет столько, сколько мне, ты тоже будешь мазать на лицо всякую дрянь.

— Не буду.

— Поешь.

— Не буду.

— Заладила одно и то же. Что-то твой парень не спешит уезжать, — сказала тетка, глядя в кухонное окно.

Марина подошла вплотную к подоконнику. Машина Игоря стояла рядом с подъездом.

— Странно.

— Он что, караулить тебя будет?

— Может, машина сломалась?

— Позвони ему.

Марина набрала номер Игоря, но он не отвечал.

— Иди, выйди.

— Хорошо.

Марина в халате и в домашних тапках пошла вниз. На первом этаже под лестницей лежал Игорь. В луже крови. Марина заорала. Прибежала тетка в своей зеленой маске. Она повернула парня на спину.

— Тут рана, смотри. Вызывай скорую.

Марина, придя в себя, щупала пульс.

— Он жив! У нас дома есть физраствор. Я мигом.

Тетка уже звонила в 3-ю квартиру на первом этаже. Тут жил бывший следователь майор милиции Трошин Иван Сергеевич, ее сосед и хороший знакомый. Пока она объясняла обстоятельства происшедшего, Марина сбегала наверх, нашла пузырек с физраствором, вернулась и воткнула в белую руку Игоря капельницу.

— Помогите его донести до машины. Вот его ключи, в кармане. Я доеду за десять минут. Его нужно срочно в операционную. Я звоню Андрею.

— Ты, что, умеешь ездить? — недоверчиво спросила тетка.

— Конечно, отец с Анатолием прошлым летом меня научили.

Следователь Трошин посетовал на криминальную обстановку в городе, сделал несколько снимков на свой сотовый и при помощи тетки в образе Шрека и Марины донес Игоря до машины. Тетку посадили вперед, чтобы держать капельницу.

Марина завела мотор и, взвизгнув колесами, понеслась в больницу. На светофоре она набрала Андрея. Путанно объяснила ему ситуацию и попросила приехать. Через десять минут Игорь белого цвета уже был в операционной. Туда же входил Андрей. Марину и тетку в образе Шрека внутрь не пустили. Ей пришлось звонить родителям Игоря, а потом, по настоянию Андрея, и своему отцу. Через час в больнице было столпотворение. Следователи, полиция, родители