Вторично он попал к Марфе с животом. Вдруг появились такие боли, что хоть лезь на стенку. Чем ни пичкали местные лекари, облегчения не было. Тогда Дворянинцев заорал, чтобы его везли к Марфе. И на этот раз его надежда была оправдана.

И вот третий случай.

— Суды кладите! — Марфа показала на лежак.

Потом строго глянула на носильщиков, те поняли и гурьбой вышли во двор.

— Ну, что там? — полюбопытствовал Фёдор, приоткрыв дверь, но не решаясь зайти внутрь.

Та только пожала плечами.

— Марфуша, — позвала старуха девушку; забившуюся в угол.

Когда дева подскочила, она сказала ей:

— Дай-ка вон ту склянку.

Девушка научилась понимать её с полуслова. Теперь они вдвоём склонились над боярином.

— Разожми-ка ему рот, — приказала бабка.

Марфа с трудом это сделала. Старшая Марфа влила ему настойку.

— Пущай полежит! — бабка отошла от лежака. — Глянь, уехал боярин ан нет, — попросила бабка.

Марфуша резво оказалась у двери. И... замерла. Перед ней стоял молодой боярин.

— Ты чё, я не кусаюсь! — проговорил он, увидев испуганное лицо девушки.

— Я? Я не боюсь!

Разговор между ними прервал голос старухи:

— Марфуша, иди ко мне. А ты, — голос её погрубел, — уходи, — она грозно поглядела на молодого боярина.

Трудно гордому боярину сносить такие слова. Но куда деваться!

— Мы ещё увидимся, — глядя на девушку, проговорил он и пошёл к лошадям.

Собаки, почуяв чужого, вновь бросились на него. Марфа вынуждена была отогнать их. Его взгляд провожал девушку, пока она не скрылась за дверью. Потом покачал головой, чему-то улыбнулся и вскочил на коня. Но прежде чем тронуться в путь, неведомо кому сказал:

— Я ещё вернусь!

Не то девушка услышала эти слова, не то от чего-то другого, но щёки её пылали. Бабка, посмотрев на неё, недовольно буркнула:

— Ой, смотри, девка. Знаю я стих молодцов.

— Ты чё, бабуля! Да мне, кроме Егора, никто не нужен! — и она опять скромно села в уголок.

Через какое-то время раздался обрадованный голос старухи:

— Ты глянь, ожил!

Марфуша подскочила к лежаку. Глаза боярина были открыты. Увидев склонившиеся над ним лица, он слабо улыбнулся и еле слышно произнёс:

— Марфа, ты?

— Я, я, Естафий! Ляжи!

Его взгляд застыл на лице девушки.

— Дочка?

— Дочка, дочка, — ответила старуха и добавила: — открой-ка рот.

И она влила ему снадобье.

— Теперя спи! — и обе прошли к столу и уселись рядом. — Так, значит, у тя есть Егорушка? — бабка проговорила эти слова ласковым голосом.

Марфа, опустив голову, ответила:

— Есть!

— Так где ён?

А Егор, сидя в ладье, грёб, как и другие, изо всех сил. Они возвращались домой. Как сказал дед Варлам, поход был удачным. Боярин оказался прав, послав в такое время дружину. Они скупили у печорцев много мехов, мёда. По пути присовокупили и соль. Осип показал пример друг им боярам, как надо богатеть. Варлам поднялся, сказав:

— Кажись, подходим к Лосиному переходу.

Сам, держась за плечи дружинников, направился на нос ладьи. Он зорко выглядывал место для причаливания.

— Давай! — и кивнул в сторону не сильно заросшего пологого берега.

Отсюда несколько вёрст надо будет тащить ладьи до Свири. Потом по Ладожью до Волхова. Так что считай, ты уже почти дома.

Егор возвращался с двояким чувством: повидал разной землицы, увидел других людей, немного познал их жизнь. Что-то стал понимать в торговле. Оказывается, нелёгкое это дело. Завёл новых друзей. Дед Варлам был им доволен. Часто оставлял за себя. Научился Егор и мечом владеть. Каждую длительную остановку использовал для этого. Увидел чудо — дни без ночи! А вот комары одолели. Река только и спасала да мысль, что скоро будет дома! Варлам, заметив Егорушкины старания, сказал, что об этом узнает боярин. Дурак он тогда был, боярство попросил. Завидно было, как Осип решал вопросы. Вот и дёрнул чёрт за язык. Потом сам удивлялся своей смелости. А жить самому бы так. Нет, он сейчас попросит деньгу. Да, попросит. Нет, просить не будет. Боярин уже сказал, что он ему ничего не должен. А вот поедет он и заберёт свою Марфу. Она ему важнее любою боярства. Зачем оно ему? Не было в их роду бояр, пущай и не будет. Мука одна. И без этого люди живут. А Марфу он никому не отдаст. Да свадьбу такую справит, что долго сельчане вспоминать будут. Избу большую себе построим. Варлам сказал, что на всё денег хватит.

Ладья носом уткнулась в берег. Варлам еле удержался, успев схватиться за плечо гребца.

— Сходи-ка, Витяй, посмотри — что, как? — приказал Варлам.

Тот молча поднялся и спрыгнул на землю. Вернулся довольно быстро, заявив:

— Никого не видать.

— Пошли, ребята! — крикнул Варлам, выпрыгивая из ладьи.

Сделав несколько шагов к верху, он остановился и оглянулся назад.

— Эй, лодии-то к кустам вяжите. На задних — грузила сбросьте!

Они гурьбой поднялись наверх. Перед ними простиралась большая поляна. Местами в ней серебрилась поверхность крошечных озёрец.

— Надоть путь смотреть, — обернулся он к ватаге.

Вначале они не обратили внимания, что, охватывая поле полукольцом, стояли многочисленные копны.

Почти подойдя к лесу, Егор вдруг обратил внимание на чей-то человеческий след.

— Никак тута кто-то бродил! — бросил он.

— Чё ты сказал? — спросил, обернувшись, Варлам.

— Да, говорю, след чей-то свежий.

— Где? — встрепенулся Варлам.

— Да вон! — он показал.

Варлам вернулся и опустился на колени. Внимательно его оглядел. Заметил несколько сломанных свежих стеблей.

— Так, так! — загадочно произнёс он, поднимаясь, и стал внимательно оглядывать местность. — А ну-ка, — он глянул на одного мужика средних лет, — ступай-ка, посмотри на ети копёнки.

— Лады! — и направился к ближайшей из них.

До неё было несколько десятков шагов. Когда он нагнулся, чтобы сбросить сено, вдруг рухнул на него и замер.

— Назад! — заорал Варлам, выхватывая меч.

Его опытный глаз сразу определил: их встречают. Враги! Но вот беда, послушав Витяя, не все были с оружием. Многие оставили его в лодиях.

Конны враз зашевелились и оттуда стали выскакивать люди.

— Скорее к лодиям! — орал Варлам, убегая во все лопатки.