Людей, которым нравятся подобные вещи, часто называют адреналиновыми наркоманами. «Поиск острых ощущений» – это признанная личностная черта [30], которая заключается в том, что люди постоянно ищут новых, меняющихся, сложных и сильных впечатлений, неизменно связанных с некоторым физическим/финансовым/правовым риском (потерять деньги и попасть под арест – это тоже виды опасностей, которых люди стремятся избегать). В предыдущих абзацах я заявлял, что для того чтобы получить настоящее удовольствие от опасности, человеку нужно сохранять некоторый контроль над ситуацией. Но иногда бывает и так, что стремление к острым ощущениям снижает способность оценивать или видеть риск и тщательно контролировать ситуацию. В конце 1980-х психологи провели исследование, где сравнивали лыжников, перенесших травму, с теми, у кого травм не было [31]. Они обнаружили, что травмированные лыжники с гораздо большей вероятностью оказывались склонными к поиску острых ощущений, чем те, у кого травм не было. Исходя из этого, психологи сделали вывод, что тяга к адреналину заставила этих лыжников принимать решения или совершать поступки, из-за которых ситуация выходила у них из-под контроля и приводила к травме. В том, что тяга к опасности может замутнить вашу способность распознавать ее, и заключается жестокая ирония.

Почему у людей возникают такие экстремальные склонности, неизвестно. Возможно, это происходит постепенно. Сначала человек лишь слегка пробует новое рискованное занятие и испытывает приятное нервное возбуждение, потом начинает искать все более и более острых ощущений. Это классическая логика «скользкой дорожки». Вот уж действительно очень подходящий термин для лыжников.

Некоторые исследования были направлены на поиск факторов, более обусловленных биологией или работой нервной системы. Судя по некоторым данным, у любителей острых ощущений могут мутировать определенные гены, например DRD4, которые кодируют определенный класс дофаминовых рецепторов. Из-за этого активность мезолимбической системы вознаграждения меняется, что приводит к изменениям в том, как мозг положительно подкрепляет чувства человека [32]. Если мезолимбический тракт более активен, сильные переживания могут стать еще ярче. Однако некоторые люди испытывают недостаточно яркие ощущения, и тогда им может потребоваться гораздо более сильная стимуляция, чтобы получить настоящее удовольствие. Для того чтобы достичь состояния, которое мы воспринимаем как должное, им приходится рисковать жизнью. Попытки определить роль конкретного гена в работе мозга – всегда долгий и сложный процесс, поэтому пока об этом мы не можем говорить с полной уверенностью.

В другом исследовании, 2007 года, Сара Б. Мартин и ее коллеги сканировали мозг десяткам испытуемых с различными значениями по шкале склонности к острым ощущениям. Статья, написанная по результатам этого исследования, утверждает, что склонность к поиску острых ощущений коррелирует с увеличением передней части правого гиппокампа [33]. На основании этих данных можно предположить, что именно этот отдел мозга и часть системы памяти отвечают за обработку и распознавание новизны. Грубо говоря, система памяти загружает информацию в эту область и говорит: «Посмотри. Мы когда-нибудь с таким сталкивались?», а передняя часть правого гиппокампа отвечает «да» или «нет». Мы точно не знаем, почему эта область увеличивается. Может быть, из-за того, что человек испытывал очень много новых ощущений, и область, ответственная за восприятие новизны, увеличилась, чтобы их все обработать. А может быть, область, ответственная за восприятие новизны, изначально была чрезмерно развита, и чтобы по-настоящему испытать чувство новизны, человеку приходится искать что-то по-настоящему необычное. Если дело действительно в этом, то для таких людей новые виды стимуляции и новый опыт, скорее всего, гораздо более важны и значимы.

Независимо от того, что действительно привело к увеличению этой передней области гиппокампа, ученые, посвятившие себя нейронаукам, рады видеть, что такое сложное и тонкое явление, как личностная черта, судя по всему, нашло свое отражение в видимых физических различиях мозга.

В общем, некоторым людям действительно нравится испытывать чувство, которое возникает при столкновении с чем-то пугающим. Вызванная страхом реакция «бей или беги» приводит к тому, что мозг начинает воспринимать все более остро и ярко (а когда все заканчивается, человек испытывает сильное облегчение). Это можно использовать для создания развлечений определенного характера. У некоторых людей мозг устроен или работает немного иначе, что вынуждает их искать эти острые, связанные с риском и страхом ощущения, иногда впадая в крайности. И здесь не о чем судить – по сути, если отбросить общие анатомические закономерности, мозг каждого человека отличается от остальных, и этих различий не надо бояться, даже если бояться вам нравится.

Если воспринять заголовок этого раздела буквально, то это комплимент. Если уж на то пошло, то это даже два комплимента, направленные одновременно на внешность и отношение к жизни. Но вряд ли человек, к которому обратятся с такими словами, воспримет это как комплимент. Критика скрыта и требует некоторых размышлений, потому что она по большей части следует из слов. Несмотря на это, критика оказывается важнее, чем буквальное значение фразы. Это один из бесчисленных феноменов, основанных на работе нашего мозга: критике, как правило, придается большее значение, чем похвале.

Если вы когда-нибудь меняли стрижку или стиль одежды или рассказывали в компании смешную историю или еще что-нибудь в этом роде, то знаете, что неважно, сколько людей оценили ваш внешний вид или посмеялись над вашими шутками. В память западает только тот, кто замялся перед тем, как сделать вам комплимент, или утомленно закатил глаза, испортив тем самым вам настроение.

Что в данном случае происходит? Если критика настолько неприятна, почему наш мозг так серьезно к ней относится? Лежат ли за этим какие-нибудь неврологические механизмы? Или это какое-то нездоровое психологическое влечение к чему-то неприятному, подобно странной потребности ковыряться в болячке или раскачивать шатающийся зуб? Разумеется, существует несколько возможных объяснений.

С точки зрения мозга что-то плохое важнее, чем что-то хорошее [34]. На самом базовом неврологическом уровне сила критических замечаний может быть связана с действием гормона кортизола. Клетки мозга выпускают кортизол в ответ на стрессовые события – это один из химических триггеров, запускающих реакцию «бей или беги». Общепризнанно, что он является причиной всех проблем, связанных с хроническим стрессом. В основном его выброс контролируется гипоталамо-гипофизарно-надпочечной (ГГН) осью, которая представляет собой сложную систему связей между неврологическими и эндокринными (то есть регулирующими уровень гормонов) областями мозга и телом. Она управляет общей реакцией на стресс. Раньше считалось, что ГГН-ось активировалась в ответ на любое стрессовое событие, такое, как внезапный громкий шум. Более поздние исследования показали, что она действует немного более избирательно и активируется только в определенных условиях. Одна из современных теорий утверждает, что ГГН-ось активируется, только когда под угрозой находится «цель» [35]. Например, если вы пойдете гулять и на вас накапает птичка, это, безусловно, досадно и плохо с точки зрения гигиены, но вряд ли вызовет реакцию, опосредованную ГГН-осью, поскольку «не запачкаться из-за шальной птицы» вряд ли было вашей сознательной целью. Если та же самая птица настигнет вас по дороге на важное собеседование, то, скорее всего, ГГН-ось отреагирует на это, потому что у вас была четкая цель: прийти на собеседование, произвести хорошее впечатление, получить работу. А теперь все стоит на грани провала.