— Не грусти, Илюха, какие наши годы, — утешил друга Анатолий. — Мне повезло, и тебе обязательно повезет. А ты знаешь, как мы с Ангелиной познакомились? Не поверишь! Она меня за сексуального маньяка приняла!

— Да ну! Врешь? Ангелина, он опять меня разыгрывает или правду говорит? — не поверил Голубев.

— На этот раз все чистейшая правда, — засвидетельствовала Ангелина.

— Слушайте, это же невероятно здорово, что мы все вместе здесь встретились. Эй, барышни, — Голубев позвал официанток, — быстренько поменяйте приборы, скатерть, даме принесите новый букет, а то этот кто-то обгрыз, и тащите с кухни все самое вкусненькое, что еще не слопали посетители.

— Илюха, — Анатолий уважительно похлопал его по плечу, — а ты гигант!

— Ну дак! Не каждый же день такие встречи.

Официантки закружились вокруг их столика как орбитальные спутники вокруг Земли. Ангелина больше не могла есть и заказала себе сок и кофе. Анатолий от сакэ отказался, но на еду приналег основательно. Голубев позволил себе выпить за всю компанию и вскоре его опять потянуло на воспоминания о Таньке.

— Мои родители так ее не любили, все твердили, что она меня погубит. Надо было их не слушать, пусть бы она обратно возвращалась. Как ты думаешь, Толян, а она меня любила?

— Не знаю, — честно ответил Анатолий. — Одно скажу — вы были очень красивой парой!

— С другой стороны, и родители правы, если бы они мне тогда руки не скрутили, я бы таких дров наломал, а Танька бы все равно от меня сбежала, годом раньше, годом позже, — философски рассуждал Илья.

— Тоже верно, — вступал в дискуссию Анатолий, — Танька птица вольная, в клетке не щебетала.

— Я же мог себе всю жизнь из-за нее поломать, — сыпал соль на вскрывшиеся раны Голубев, — чуть учебу не забросил, и прощай, карьера и процветание.

— Мужчина ни в коем случае не должен терять голову, — одобрил действия друга Анатолий.

— А может хрен с ней, с карьерой! Нарожали бы детей, жили бы как мои предки на природе в согласии и любви друг с другом!

— Ты, слышишь, Илюха, ты не раскисай, — утешал его Анатолий. — Ты парень еще хоть куда, это я тебе как врач говорю. Хочешь, могу организовать санаторно-курортное лечение, нервы подлатаешь и будешь как железный Феликс.

— Спасибо, Толян, я тебя уважаю, ты добился чего хотел — стал врачом. Я уверен, что ты хороший врач, но душу мою залечит только время. Я тоже поступил, куда родители мои мечтали, закончил юрфак, поработал немного в нотариальной конторе, потом свою небольшую контору открыл. Так что и у меня все тип-топ, — отчитался за прожитые годы Илья.

— Тем более, раскисать нет повода. Я горжусь тобой. А Танька — это минутная слабость, — подвел итог Анатолий.

— Да, кстати, этот ресторан мне Танька подарила, — похвастался Илья. — Когда она с французом сбежала, мы еще не были официально разведены. Танькин француз с женитьбой не спешил, а я не спешил с разводом. Когда Танька швейцарца подцепила, она мне все бумаги на подпись отправила. Я, грешным делом, подумал, что швейцарец тоже Таньку киданет, и выслал ей поддельное свидетельство о разводе. А швейцарец, гад, честный оказался, женился на моей жене. Я год прождал, все думал вернется она, потом обозлился, рассказал ей про фальшивый развод. Танька-дура мужу настучала, а он мне за нее откупного дал, так-то!

— Брось, Илюха, не верю! Теперь ты меня разыгрываешь! — сообразил Анатолий. — Во залепил, а ведь сперва повелся!

— Да шучу я, шучу, — Голубев успокоил Анатолия и Ангелину. — Мы с Танькой о ресторане вместе мечтали. А когда я его купил, Таньке он стал уже не нужен. Я иногда представляю, как она приходит в этот ресторан, я ее встречаю, и она с ужасом понимает, как она тогда во мне ошиблась…

Ангелина устала слушать пьяные бредни Голубева. Она тайком показывала Анатолию на часы и дергала его за рукав. Наконец, Анатолий не выдержал, бесконечная заезженная пластинка о несчастной любви Ильи и Татьяны и его утомила. Все воспоминания о детских проказах, о ребятах с их двора, о школе, все, что было Анатолию дорого и всегда вызывало отклик в сердце и душе, у Ильи сфокусировалось в крошечную яркую звездочку по имени Танька.

— Прости, Илья, но нам пора. У меня рано утром дежурство, а Ангелина еле на ногах от усталости держится. Мы еще обязательно с тобой увидимся. — Анатолий смолчал, что вчера они уже были в этом ресторане. — Спасибо, за угощение, друг.

— Да пустяки. Для хороших людей ничего не жалко.

Ангелина и Анатолий вышли в холл. Качающийся Голубев проводил их до дверей.

— А где моя машина? — Ангелина увидела, что ее «девятки» на улице нет.

Голубев гордо постучал себя кулаком в грудь:

— Вы забыли, а я помню. Я давал слово джентльмена, что отблагодарю вас за помощь с родительским домом.

— Но я просила вас…

— Никаких но! — Голубев шутливо пригрозил ей пальцем. — Я вызвал эвакуатор, машина уже на техстанции. За ночь мои умельцы из вашей лоханки «мерседес» сделают. И не благодарите меня, — Голубев не дал Ангелине слова вставить. — Вот телефон, в восемь утра позвоните Стасику, скажете, что от меня, и вашу машинку отремонтированную, отмытую и отполированную доставят прямо к вашему подъезду.

— Ты лучше не сопротивляйся, — успокоил Ангелину Анатолий. — Илюха всегда был такой, если что в голову втемяшит, пиши пропало. В лепешку разобьется, но свое дело сделает.

Ангелина и вправду успокоилась. Больше всего она переживала за то, как к этому отнесется Анатолий. Но ожидаемая гроза прошла мимо, а машина ей была необходима, как воздух.

Мужчины обнялись на прощанье. Расчувствовавшийся Голубев даже слезу пустил в плечо Анатолию:

— Только тебе признаюсь, Толян. Это был не розыгрыш… Про наш с Танькой развод все правда, и про деньги тоже правда. Сподличал я тогда, очень уж хотелось Таньке отомстить. А она мне потом письмо прислала и фотографию семьи, писала, что не сердится, что давно меня простила, и что живет она со своим мужем счастливо и богато, чего и мне желает. Ну не дура ли?! А?! — Голубев шептал так громко, что Ангелина слышала каждое слово. — Ты пойми меня, Толян, и прости, а то я сам себя простить не могу.

— Что было, то прошло. Кто из нас не без греха… — Анатолий крепко пожал Голубеву руку. — Держись. А я не вправе тебя судить. Всем нам Бог судья.

— Спасибо за теплые слова, — Голубев посадил Ангелину и Анатолия в подъехавшее такси. — Сколько лет прошло, не могу забыть эту стерву!

Машина тронулась, а Голубев еще долго стоял под моросящим дождем, словно дождь мог отмыть его душу от совершенных им когда-то грехов.

В машине Ангелина, наконец-то, вздохнула с облегчением. Она прильнула к плечу Анатолия. После утомительного сумбурного дня у Ангелины слипались глаза. Рядом с возлюбленным проблемы уже не выглядели такими страшными, а встреча в ресторане лишний раз подтвердила Ангелине то, что Анатолий послан ей судьбой, и случайность, как сказал кто-то из великих, есть частный случай закономерности.