Всю силу потерявшую над ним.

Он жил лишь тем, что смертью угрожает.

Вершины гор ему друзьями были,

С звездами, с вольным гением вселенной

Он вел беседы. И они учили

Его волшебству чад своих. Широко

Пред ним была раскрыта книга ночи

Он бездны голосам внимал, вещавшим

О чудесах и тайнах.

Лорд Байрон. «Сон» (перевод Н. Минского)

— Мне очень трудно, ваше превосходительство, — обратился я к паше тем же вечером, — стараться не чувствовать себя здесь узником. Паша пристально посмотрел на меня. В его широко раскрытых глазах промелькнули веселые искорки.

— Узником, милорд?

— Мои слуги, где они?

Паша рассмеялся. Он был в превосходном настроении за ужином. На его пополневших щеках выступили красные сетки капилляров. Он взял меня за руку, теперь прикосновение его пальцев, как я заметил, не было таким холодным.

— Ваше превосходительство, — повторил я, — мои слуги, где они?

Паша покачал головой.

— Они были здесь не нужны. И я отослал их.

— Понятно. — Я глубоко вдохнул. — И куда?

— В место вашей встречи с Хобхаузом, в Миссолунги.

— И я найду их там? Паша поднял руки:

— Какие могут быть сомнения? Я улыбнулся невесело:

— Ну а я? Что же делать мне?

— Мой дорогой лорд Байрон, — паша взял мою руку, глядя мне пристально в глаза, словно собираясь сделать мне предложение, — вы — мой гость здесь. Все то, чем я владею, — ваше. Поверьте, вы сделаете здесь массу открытий для себя.

Он склонился надо мной и, едва коснувшись языком моей шеи, нежно поцеловал ее. Паша провел пальцами по моим волосам и вновь откинулся на подушки, разложенные на диване. Он небрежно махнул рукой.

— Не беспокойтесь о своих слугах. Я дам вам Янакоса.

Я посмотрел в дальний конец комнаты. Янакос, то самое существо, которое принесло мне воды прошлой ночью, неподвижно стоял там, только его кривая шея болталась из стороны в сторону, как у висельника

— Но он… как бы это сказать? — Я повернулся к паше. — Он какой-то неживой, что ли?

— Он крестьянин.

— Я видел у вас много слуг, похожих на него. Паша уклончиво промолчал.

— В большом зале вашего замка, — продолжал я. — Они все похожи на Янакоса бессмысленным мертвым взглядом.

Паша коротко рассмеялся.

— Мне не нужны философы, чтобы мыть полы. От них никогда никакого толку. — Он снова рассмеялся, а затем долго сидел молча, наблюдая за мной прищуренными глазами. — Но вы должны сказать мне, милорд, что вы думаете о зале?

— Он изумительный. Изумительный и одновременно наводящий ужас.

— Вам известно, что это я построил его?

Я с изумлением уставился на него.

— Да?.. Но… как странно. У меня сложилось впечатление, что он намного древнее.

Паша не отвечал, взгляд его был словно остекленевшим.

— Видели ли вы остальную часть замка? — спросил он наконец. — Лабиринт? Я кивнул.

— Вот он, милорд, действительно очень древний. Я отреставрировал его, но время его основания уходит в далекое прошлое. Возможно, вы слышали о Танатополисе? Городе мертвых?

Я нахмурился и отрицательно покачал головой.

— Это неудивительно, — произнес паша. — Я не нашел почти ни одного упоминания о нем в древних источниках, и все же он существует, вы сами убедились в этом. По преданию, эта гора была воротами в подземное царство, а храм, воздвигнутый здесь, был посвящен Аиду, повелителю Смерти. Лабиринт ведет в священное место, символизируя в камне, как я полагаю, таинство смерти.

Я сидел, погрузившись в молчание.

— Как завораживающе это звучит, — произнес я наконец. — Я никогда не слышал о храме Смерти.

Паша, сощурившись, смотрел на мерцающее пламя свечи.

— Видите ли, он был покинут и забыт всеми. Позднее здесь был построен византийский город, потом крепость венецианцев. Вы, наверное, заметили, какое смешение архитектурных стилей несет в себе замок. Однако ни одно из этих поселений не просуществовало здесь более одного поколения. — Паша улыбнулся. — Странно, что они так быстро исчезли.

— Что с ними случилось?

— Никто не знает.

— А вы сами что думаете?

Паша пожал плечами. Он снова взглянул на пламя свечи.

— В каких-нибудь старинных источниках, — начал он, — должно быть, рассказывается об этом, но я смог отыскать только одну легенду. В ней говорится о том, как проклятье Аида сошло на храм. Время от времени и среди крестьян возникают подобные истории. Они говорят, что здесь обитает Смерть. Все, кто строится и живет здесь, обретают печать проклятия. Крестьяне действительно поговаривают о демонах, вы, кажется, упоминали мне это слово в Янине, они называют их вурдалаками.

Я слегка улыбнулся:

— Забавно.

— Вы так думаете? — Паша оскалился в улыбке. — И все же…

— И все же?

— Все же те города были разрушены.

— Да, — улыбнулся я, — но, должно быть, существует более правдоподобная причина, по которой их жители превращались в демонов. — Я расплылся в улыбке. — Не так ли?

Паша какое-то время молчал.

— Замок, — произнес он наконец, всматриваясь в темноту, — намного обширнее, чем вы можете себе представить.

— Да, — кивнул я, — я имею некоторое представление о его размерах.

— Все равно, вам этого не постичь. Существуют такие глубины, которые даже я вряд ли отважился бы измерить. Темные переходы в глубинах камня, и что за твари скрываются в этой тьме… мне не хотелось бы об этом говорить. — Паша наклонился и с силой сжал мою руку. — Ходят слухи о загадочных темных существах. Верите ли вы в это?

— Да, ваше превосходительство, я могу в это поверить.

— О! — Паша в удивлении поднял бровь.

— В лабиринте, я не совсем уверен, но мне кажется, что я видел нечто. Паша улыбнулся.

— Вурдалака?

— Не знаю…

— На что это было похоже?

Я пристально посмотрел на пашу, затем бросил взгляд на Янакоса.

— Очень похоже на него, ваше превосходительство.

Паша сильнее сжал мою руку, я заметил, как побледнело его лицо.

— Мы уже говорили о ваших рабах, которые чистят пол большого зала. Так вот, эти существа были очень похожи на них.

Паша отпустил мою руку. Он пристально смотрел на меня, поглаживая бороду, легкая улыбка мертвенным цветом коснулась бледности его губ.