Возникает вопрос: пытается ли кто-нибудь оста­новить растущий морской разбой? Официально морской бандитизм строго порицается. Женевская конвенция от 29 апреля 1958 года определяет пират­ство в открытом море как «незаконный акт насилия и хищения (грабежа) со стороны экипажа или пассажиров одного корабля против другого, или лиц, или их имущества, находящегося на борту…».

На деле же гражданские суда оказываются абсо­лютно беззащитными.

В 1995 году генеральный секретарь Международ­ной морской организации (ИМО) Уильям О’Нил направил всем членам ИМО официальное предуп­реждение о росте угрозы морского пиратства в мире. Он потребовал от председателя Комитета по без­опасности на море и Международного комитета борьбы против пиратства усилить меры по предуп­реждению и подавлению актов пиратства и вооруженных ограблений судов.

Но помогут ли эти бумажные призывы? Пока что доходы пиратской морской мафии постоянно растут.

Ожившая реликвия

В последнее время вошло в моду оживлять, то есть восстанавливать, корабли, прославившиеся в истории мореплавания. Иначе говоря, давать новую жизнь старинным судам, ставшим реликвиями. Все чаще на морских дорогах можно встретить совре­менные копии доисторических плотов «Ра» и «Кон-Тики», джонку «Тай-Ки», колумбовскую каравеллу «Санта-Мария», поморский коч «Щелья», корабль «Мэйфлауэр», на котором английские пуритане достигли берегов Америки, судно «Резольюшен» Джеймса Кука, совершившего на нем третье кругосветное путешествие.

Не так давно на рейде английского порта Плимут появился трехмачтовый парусник с высокоподнятыми баком и полуютом. Это тоже копия в натураль­ную величину корабля знаменитого английского мо­рехода – «королевского» пирата Фрэнсиса Дрейка, в XVI веке совершавшего кругосветное плавание на «Золотой лани». В наши дни ее копии предстояло повторить путь, проделанный Дрейком четыре сто­летия назад.

С восстановлением корабля возникли трудности. Потребовались три года скрупулезной работы в архивах, прежде чем были воссозданы его чертежи. Работу эту выполнил инженер Арис­тид Наргард. «Золотая лань» оказалась по современ­ным масштабам совсем небольшим судном – дли­ной 30,5 метра. При строительстве копии использо­вали те же материалы, что и в XVI веке: киль выру­били из вяза, корпус собрали из дуба, мачты из шотландских сосен. Две каюты оборудовали в стиле той эпохи, а на верхней палубе установили 18 кулеврин (типа пищали), отлитых по музейным образцам. Рядом расставили бочонки с порохом и разложили ядра.

После этого «Золотая лань»-2 могла отправляться в плавание и пройти путем «пирата ее величества». Но в XX веке выйти в море оказалось труднее, чем в XVI обойти Землю. Морская инспекция, осмотрев судно, заявила, что оно не гарантирует безопасности команде. Пришлось срочно доделывать. Поставили еще один движок, разместили спаса­тельные пластиковые плоты, радиостанцию, а на реях укрепили антенну радара… Только после этого было получено разрешение на выход в море.

И вот восемнадцать потомков моряков экипажа Дрейка отправились в плавание. В точности повто­рив маршрут морехода, обойдя вокруг Земли, «Золо­тая лань»-2 благополучно возвратилась в родной Плимут.

Давайте и мы совершим плавание в прошлое, пройдем маршрутами знаменитого авантюриста и познакомимся с его исключительной биографией.

Море Мрака

Прежде чем рассказать об одном из самых знаме­нитых пиратов, личности, можно сказать, выдаю­щейся, мореплавателе под стать Колумбу и Магелла­ну, напомню о ситуации, которая сложилась на морях во второй половине XVI века. За 70 лет до этого, в 1494 году, между Испанией и Португалией был подписан договор о разделе мира. Согласно этому договору все нехристианские страны, распо­ложенные к западу от линии раздела, то есть к запа­ду от островов Зеленого Мыса, считались владения­ми Испании, а к востоку – владениями Португа­лии. Договор этот был «осенен» папской буллой. И выходило, что для английских кораблей мир был за­крыт. Это неизбежно вело к смертельной схватке между Англией и Испанией. И она началась.

Молодая английская буржуазия, заинтересован­ная в колониях, решила сокрушить величие Испа­нии. Для этого все методы хороши, даже привлечение к этой борьбе пиратов. Впрочем, те из них, кто получал от английского короля каперскую гра­моту, то есть право нападать на вражеские суда, от­нюдь не считали себя пиратами. Когда они возвра­щались домой, их встречали как героев.

Война между пиратами-англичанами и испанца­ми была беспощадной и жестокой. Но для пиратов игра стоила свеч: добыча была слишком велика – несметные сокровища, которые испанцы выкачива­ли из своих колоний в Новом Свете и перевозили на кораблях в Испанию.

К тому времени заморская экспансия двух стран-соперниц, Португалии и Испании, как было сказа­но, определялась договором между ними. Однако португальцы значительно раньше испанцев начали заморские завоевания.

Первым, кто стал их инициатором был Генрих Мореплаватель – португальский принц (1394—1460), целью жизни которого стало проложить морской путь в Индию. Ради своих дерз­ких, а тогда едва ли не фантастических планов неутомимый Генрих одну за другой снаряжал армады в сторону Моря Мрака, как со страхом называли в те времена неизведанные просторы Атлантики. Имен­но он, Генрих Мореплаватель, в первой половине XV столетия заложил основы будущей колониальной экспансии португальских Конкистадоров. И именно ему довелось «впервые углубить в незнаемый предел торжественный полет тяжелых каравелл…».

Наитруднейшим препятствием был мыс Бохадор – самая южная точка на западном Африкан­ском побережье, известная тогда географической науке. На пути к этому мысу приходилось преодоле­вать коварные отмели и буруны. Не менее страшны­ми были рассказы об ужасающих чудовищах, обитаю­щих в море за этим мысом, о том, что всякий, кто осмелится пройти мимо Бохадора, непременно об­ратится в пепел или будет «сварен заживо», и другие суеверия, способные отпугнуть любого смельчака. Когда же каравелла Жила Эаннеша в 1434 году прошла страшный Бохадор, то оказалось, что море за ним нисколько не отличается от обычного, а земля покрыта теми же, что и в Португалии, растениями.

Преодолев этот рубеж, португальцы отважно уст­ремились на юг, опровергая древние небылицы, преодолевая страх, так долго закрывающий им путь в Индию. А еще через полвека Бартоломеу Диаш во­плотил заветную мечту европейцев: обогнул мыс на самой южной оконечности Африки. Он назвал его мысом Бурь из-за ужасных штормов, которые тогда пришлось выдержать. Но король не принял это на­звание и дал другое, более приятное – мыс Доброй Надежды, то есть надежды на то, что теперь нако­нец-то будет найдена морская дорога в желанную Индию. Там, верили, обнаружат загадочное «Царст­во пресвитера Иоанна» – святую землю обетован­ную и легендарную страну Офир, откуда библейский царь Соломон за три года вывез десять тонн золота, серебра и слоновую кость для храма в Иерусалиме.

Несметные сокровища таинственной страны Офир много веков не давали покоя, будоражили во­ображение. Золото было тем магическим словом, которое заставляло, рискуя жизнью, преодолевать бурное, коварное море, плыть в неизвестность за не­сметными сокровищами.