– Они стараются получить желаемое, а потом испаряются.

Элеонора хотела поспорить. Она могла сказать сестре, что она не права. Что она просто плохо знает Хьюго. Но Элеонора промолчала. Она жила в его доме. Хьюго заигрывал с ней, и она отдала ему свою девственность. Для Элеоноры это был важный шаг в жизни, а для Хьюго он, по-видимому, ничего не значил.

Она поверила, что он не такой монстр, каким его представляют в таблоидах. Но он и не монах. А она оказалась обыкновенной дурочкой. На глазах Элеоноры выступили слезы, и она наклонила голову и несколько раз моргнула, чтобы скрыть их.

– Я чувствую себя такой дурой, – прошептала она.

– По-моему, нет женщины, которая устоит перед Хьюго Гровсмуром, – отчеканила Виви. – Он великолепный мужчина и искушенный любовник. Ты бы не смогла ему сопротивляться.

Как оказалось, Элеонора все-таки могла говорить о Хьюго с сестрой. Но она не могла обсуждать с ней то, какой он любовник.

– И что теперь? – спросила она, всплеснув руками, а потом бессильно уронив их на колени. – Что мне делать? – Она прижала ладонь к груди в области сердца. – Что мне делать?

Виви неожиданно весело рассмеялась, и Элеонора удивилась тому, как ей понравился этот смех.

– С этим я тебе помогу. – Виви встала и потянула сестру за руку. – Пошли. Ночь только наступила, и у нас еще есть время пуститься во все тяжкие.

– О нет. – Элеонора нахмурилась. – Мне не нужны проблемы.

– Тебе не надо вставать на работу рано утром.

– Ну…

– И если я не ошибаюсь, ты та самая женщина, которая еще не отошла от шокирующей связи с самым ужасным человеком в Англии. Пойдем, крошка, мне надо многому тебя научить.

Вот так Элеонора оказалась в одном из самых шикарных ночных клубов, подобном тому, в которых Виви проводила большую часть своего времени. Клуб, в который они отправились, был новым, и в него было нелегко попасть. Так ей сказала Виви. Перед клубом стояла длинная очередь, но Виви и Элеонора прошли мимо нее – прямо к входу.

Внутри было слишком шумно, слишком ярко и многолюдно. Элеонора сразу почувствовала себя не в своей тарелке. Но Виви попросила сестру довериться ей, ведь, как она заявила, она знает, что делает.

Именно Виви нарядила Элеонору в свое платье, которое казалось Элеоноре нелепым.

– Я же говорила, что оно тебе подойдет, – с большим удовлетворением сказала Виви. – Ты похожа на Золушку.

– Эта Золушка больше смахивает на проститутку, – ответила Элеонора и провела руками по облегающему платью из эластичной ткани, которое уж слишком подчеркивало ее фигуру.

В нем она должна была чувствовать себя очень соблазнительной и привлекательной. Только один человек заставлял ее ощущать себя таким образом…

Но думать о Хьюго бессмысленно. Чем раньше она это поймет, тем лучше. Он вряд ли захотел бы иметь дело с чрезмерно сентиментальной девственницей. Именно об этом постоянно твердила себе Элеонора. Никакому мужчине не понравится, если женщина вешается ему на шею. Особенно если эта женщина – его служащая, да к тому же обычная малопривекательная простушка. История, проданная Виви бульварной газете, только ускорила неизбежное.

Но размышления об этом не успокоили Элеонору.

– Нет ничего плохого в том, чтобы чуть-чуть смахивать на проститутку, – объявила Виви и усмехнулась. – Сегодня ты должна пройти инициацию.

Элеонора не понимала, что это значит. Или, вернее, она решила не реагировать на ироничные замечания своей сестры. Уже через несколько секунд после того, как они зашли в клуб, поняла, что, безусловно, слишком стара для таких заведений. Не в смысле возраста. Просто Элеонора не имела ничего общего с этими яркими и сверкающими существами, которые пили коктейль за коктейлем и дергались на танцполе. Казалось, они не подозревают, что за пределами клуба существует другой мир, в котором люди уже ложатся спать, чтобы завтра подняться на работу.

И все же через некоторое время Элеонора успокоилась и стала просто наслаждаться возможностью отдохнуть. Она больше не хотела беспокоиться о Хьюго. Она не желала беспокоиться о себе и о том, как станет жить дальше. В клубе было слишком шумно и суетно, поэтому Элеонора просто улыбалась и отвечала странным людям, которые пытались с ней заговорить.

Возможно, ей не повредит время от времени выбираться из дому и где-нибудь развлекаться. Решив, что права, Элеонора окончательно успокоилась.

Было уже три часа ночи, когда Виви наконец решила покинуть своих модных друзей. Элеонора была вполне довольна собой, потому что умудрилась не спать всю ночь, хотя она впала в какое-то странное состояние, которое не могла объяснить.

Виви болтала без умолку. И о своих друзьях, и о том, что надо поймать такси. Но Элеонора почти ее не слушала, потому что ее начало клонить в сон. Происходящее с ней казалось ей нереальным.

Она решила, что больше не желает жить в шумном Лондоне. Мысль об этом пришла из ниоткуда и очень удивила Элеонору. Она не знала, что собирается делать с этим откровением, потому что единственное место, где она чувствовала себя как дома, она потеряла. Йоркшир был закрыт для нее навсегда.

Она в который раз приказала себе не думать о Хьюго.

– Я даже не представляю, что у вас на уме, мисс Эндрюс.

Элеонора застыла на месте. Несомненно, у нее слуховые галлюцинации.

– Гувернантки, обучающие подопечных герцогов, не могут шататься по улицам Лондона в такой час. Что об этом напишут в таблоидах?

Голос ее мечты. Это не может быть правдой. Элеонора опешила.

Она не сразу позволила себе поверить в то, что видит. Рядом с ночным клубом, из которого вышли они с Виви, стоял Хьюго Гровсмур собственной персоной.

Он стоял, прислонившись к блестящему спортивному автомобилю.

Элеонора мечтала об этом тысячу раз после того, как покинула Гровс-Хаус, но теперь лишилась дара речи.

– Хьюго, – прошептала она.

Герцог выпрямился и оттолкнулся от автомобиля. Он выглядел элегантно и угрожающе на фоне пустынной лондонской улицы. Его прекрасные глаза мрачно сверкали.

И он смотрел на Элеонору так, словно она была единственным человеком на свете.

На мгновение она подумала, что так и есть.

Затем Виви откашлялась, и Элеонора опять почувствовала себя так, будто реальность залепила ей пощечину. Со всей силы.

– Я уверена, вы очень сердитесь, – неуверенно начала Виви.

Позже Элеонора подумает о том, что ни разу в жизни не видела свою сестру такой смущенной. А пока она была занята тем, что жадно разглядывала Хьюго. Сейчас он стоял напротив нее, и ничего больше в этой жизни ей было не нужно.

– Я не сержусь, – сказал Хьюго низким и глубоким голосом, и Элеонора сначала обмякла, а потом вздрогнула, и в ее жилах забурлила кровь. – Что изменит очередная скандальная публикация в таблоидах? Этим историям нет конца. Началось с того, что я разрушил жизнь одной красотки прикосновением своего пальца, а летом следующего года она появилась в купальнике на Ибице рядом с кинозвездой. Всех сплетен не сосчитаешь.