Но сейчас молодой человек ехал в город с особой радостью. Он хотел отыскать какой-нибудь подарок для своей Лойи, которая скоро должна была подарить ему первенца. Как и все мужчины, Шервард громко заявлял о том, что хотел бы получить сына, но в глубине души ему это было совершенно неважно. Они оба ещё молоды и сильны, и у них будет ещё много детей. Даже если сейчас родится дочка — неважно. Значит, сын появится позже. А сам он будет безумно рад и дочери.

Реввиал не походил на города империи. Островитяне не строили высоких домов — им не было нужды жить так тесно. Поэтому приезжие шеварцы между собой называли Реввиал селом, но делали это достаточно тихо, чтобы не услыхали болезненно гордые келлийцы.

Когда телега Шерварда въехала на широкие улицы, вдоль которых стояли добротные бревенчатые дома, он невольно заулыбался, как и всегда. Молодого человека окутал неповторимый запах, царивший лишь здесь. Пахло дёгтем, дымом, сушёной рыбой, навозом, но ко всему этому примешивались ещё десятки слабых запахов, которые и порождали тот чудесный букет, нехарактерный для прочих поселений острова.

То и дело ему встречались знакомые, которых он приветствовал то простым поднятием руки, то радостным возгласом. Иногда Шервард мечтал о том, чтобы переехать сюда, но отец был категорически против, а оставить его на Тробба юноша не мог. Может позже… Он без труда нашёл бы здесь работу, и, конечно, забрал бы с собой сестру, если к тому времени она ещё не найдёт себе мужа.

Течение его радужных мыслей было прервано внезапно.

— Опять привёз свои корзинки? — перед ним стоял немолодой бородатый мужчина, грозно уперев руки в бока. — Такие же дырявые, как в прошлый раз?

— Отчего это мои мазанки дырявые, Косма? — обиженно вскинулся Шервард. — Зачем говоришь это, да ещё так громко? Все знают, что мои мазанки — лучшие!

— То-то же несколько дней тому назад одна из них рассыпалась у меня! — не сдавался тот, кого назвали Космой. — Сперва трещинами пошла, а после и вовсе развалилась! Пересушили вы их, что ли? Или не досушили?

— Мой отец с ребячьего возраста мастерит мазанки! — Шервард пытался не потерять остатки уважительного тона, но обидные слова сильно задевали его. — Он сделал их столько, что из них можно сложить остров! И никто никогда не жаловался на его работу.

— А я говорю, что моя мазанка вся растрескалась! Я бы показал тебе её, да выбросил третьего дня. Но из уважения к твоему отцу я согласен принять от тебя новую за полцены.

Шервард хорошо знал Косму. Он был прижимистым и наглым скупердяем, всегда стремящимся урвать подешевле. Наверное, в Реввиале трудно было сыскать торговца, с которым у Космы ни разу не случилось свары. Молодой человек знал, что отец никогда не допустил бы отправку в город некачественного товара, но он также знал и то, что ругаться с этим прощелыгой — себе дороже. Тем более, что Косма имел неплохие связи на материке, и именно через него Шервард доставал лучшие наконечники.

— Хорошо, Косма, — выдохнув, заговорил он. — Я отдам тебе за полцены, но сверху накинь ещё два наконечника.

— Зачем тебе железные наконечники? — осклабился тот в ответ. — Говорят, крупного зверья в окрестностях не осталось.

— Места надо знать! — отрезал Шервард, стараясь, чтобы в голосе не слышалось слишком уж много раздражительности. — Ну так что?

— Ладно, — чуть подумав, кивнул Косма. — Две мазанки, каждая — в половину обычной цены, и два наконечника сверху.

— Одна за полцены, одна за две третьих, и четыре наконечника.

— По рукам! — легко согласился Косма, не желая испытывать судьбу дальше. — Я подойду позже. Смотри, отложи две для меня!

— Не беспокойся! — кивнул Шервард, думая про себя, как приятно было бы плюнуть в каждую из двух этих мазанок. Но он этого не сделает, потому что тем самым он может подвести не только себя, но и отца.

Однако настроение было подпорчено. Выходит, что одну мазанку он отдал фактически задаром. Шервард знал, что отец одобрил бы его действия — репутация прежде всего. Однако теперь он пытался подсчитать в уме — как сильно это скажется на том, сколько он сумеет выручить, и хватит ли ему средств, чтобы побаловать жену и сестру.

На торговой площади Реввиала у него было своё место, и это знали все. Шервард уже несколько зим занимался продажей мазанок, и хотя он был ещё молод, но уже успел снискать уважение среди других торговцев и покупателей. Парень был хорош собой, сильный и рослый, и к тому же имел ровный и открытый характер, так что за всё это время умудрился не поссориться ни с кем, даже с типами вроде Космы. Многие с удовольствием налили бы ему браги за свой счёт, но Шервард почти не пил; много местных красоток были бы рады отдаться ему, но он очень любил жену и был верен ей.

Шервард любил приехать пораньше — до того, как рыночная площадь наполнится людьми. Он неспешно расставлял мазанки, перекидываясь словами с прохожими, а затем по нескольку раз обходил лотки всё прибывающих торговцев, приглядываясь и прицениваясь к их товару. Так было и в этот раз — когда он остановился у своего привычного места, на площади было всего несколько торговцев, и продавали они, в основном, свежевыловленную рыбу.

Шервард уже знал, что в городе сейчас находятся шеварские купцы — он видел их корабль, стоящий недалеко от берега. И это была добрая новость — с материка обычно приходили самые лучшие товары. К примеру, те же наконечники для стрел он вполне мог бы выменять у заморских, наплевав на Косму. Но делать этого он, конечно, не будет — шеварцы приходят и уходят, а Косма останется здесь, и плевать на него — всё равно, что плевать в колодец. Однако, если торговля будет удачной, пожалуй, в этот раз он действительно найдёт какую-нибудь милую безделушку, чтобы подарить её Лойе.

Постепенно торговцы всё пребывали. Появились и шеварские, выделяясь на фоне островитян. Молодой человек пару раз уже прошёлся мимо их лотков, стараясь не проявлять излишнего интереса. Он хорошо знал эту братию — дай им только понять, что тебе что-то нужно, и они тут же сдерут с тебя втридорога! Шервард всё равно останется в Реввиале как минимум до завтра, вот тогда и наступит время поторговаться.

Ещё через пару часов площадь уже была заполнена людьми. Здесь были не только жители города — в дни, подобные этому, в Реввиал