– А куда этих травителей-то?

– Как всегда – в герптшцогские казематы. Пускай посидят, пока их Боберс не допросит. Самый знатный наш палач! Ему-то во всем признаются.

– Логично. Ты сам-то как думаешь? Кто из них травитель? Громила или мелкий?

– Я думаю, что оба. Уж очень это подозрительная парочка. Где ты видел, чтобы лекпины с троллями якшались?

– Логично.

– Вот именно! Все. Стража, забирайте тело, и уходим.

– Аи! А-а-а… – До замершего за дверью Железяки донесся грохот, звуки падения и бьющегося стекла.

– Ты что натворил, болезный? Всю посуду перебил! Как теперь следы-то найдем?!

– Да не виноват я! Это все черепаха проклятая под ногами путается. Споткнулся я об нее, вот и упал на столик с бокалами. Если бы этот из рук не выпустил, так голову бы себе разбил.

– Да, голову разбивать нельзя. А то есть будет не чем. Ха-ха! Логично?

– Ха! Логично…

Когда в кабинете все стихло, Алеф, стоявший ни жив ни мертв, наконец, сделал вдох полной грудью. Дверь, которая до этого была к нему словно приклеена, подарила ему свободу и медленно закрылась…

* * *

Начальник наряда герптшцогских стражников господин Еноварм самолично правил повозкой, запряженной парой лошадей. Согласно статусу, он должен был бы сидеть на передке рядом с возничим и с высоты руководить своими людьми, но такое ничегонеделание было не в его характере. Как любил говаривать Еноварм: Я лучше хапну иницативу в свои лапы, чем буду выжидать, пока тупые подчиненные сообразят, чего хотит от них начальник!

Так же, как и оставшийся не у дел возница – его первый помощник Тасман Младший, Еноварм был обут в тяжелые болотные сапоги с подвернутыми голенищами и синюю униформу, поверх которой был надет не совсем уместный в данных обстоятельствах жилет ярко-оранжевого цвета. Но тогда как на голове худого долговязого Тасмана была всего-навсего вязаная кепка, коренастый Еноварм гордо взирал на окружающих из-под остроконечного кожаного шлема, увенчанного эмблемой герптшцога Ули-Клуна.

Невысокие борта довольно длинной повозки украшали цвета герптшцога – синий с оранжевым, а на передке была вырезана его эмблема – три тесно прижатые друг к другу восьмерки. В повозке, подпираемые с боков стражниками, сидели лекпин Тубуз и тролль Пуслан со связанными руками, а между ними лежал завернутый в грубую рогожу Воль-Дер-Мар.

Повозка выехала за ворота городка факультета рыболовной магии, большие деревянные колеса загрохотали по камням мостовой. Движение повозки никак нельзя было назвать ровным: лошади то вдруг ускоряли ход, то шарахались из стороны в сторону, то совсем останавливались. Таким манером даже дрова везти было бы неправильно, не говоря уже о людях, а тем более о находящемся в повозке покойнике.

Однако Еноварму, похоже, на это было наплевать. Пребывая в отличном расположении духа, он правил лошадьми, вразнобой дергая вожжами. При этом не переставал крутить головой в разные стороны и ни на минуту не умолкал.

– Главное – вовремя регорнуть на сигнал! – торопливо говорил он. – Сигнал поступил – регируй. Чего начальства дожидаться-то? Пока начальства ждать, приказов там разных – никаких уликов не останется. Так что запомни: наше главное дело – быстро делать дело! А?

– Логично, – согласился Тасман, ни в коем случае не собираясь спорить.

– Вот именно – лохично! О! Поглядь, какая краля идет! – Еноварм показал на семенящую вдоль обочины неуклюжую толстуху неопределенного возраста, закутанную в цветастый платок. – Эй, енотиха, подь сюда, погутарим!

Толстуха прибавила шагу и свернула на дорожку, ведущую к озеру Зуро. Еноварм резко завернул за ней лошадей, отчего повозка сильно накренилась, но вспомнил, что везет пленников, да еще и труп, заставил лошадей вновь пойти по мостовой.

Сидящие в повозке стражники никак на этот маневр не отреагировали. Поникший Пуслан, казалось, вообще ни на что не обращал внимания. Лишь Тубуз, из-за всех этих резких маневров до крови прикусивший язык, был вне себя. Все было не так. То есть все, что произошло с того момента, когда он увидел в кабинете неподвижного Воль-Дер-Мара, не должно было случиться. Воль-Дер-Мар должен был проснуться; Пуслана и его самого не должны были арестовать, обвиняя в убийстве; этот ненормальный начальник стражников не должен был так ехать, Тубуз не должен был прикусить язык…

Лекпин был зол и растерян. Единственное, что он мог сделать в сложившихся обстоятельствах, так это сообщить кому-нибудь о происшедшем. Он глазел по сторонам, надеясь увидеть знакомое лицо, но среди редких в это час прохожих таких не наблюдалось.

– Куда нас везут? – обратился он ко всем стражникам сразу, но ни один из них даже бровью не повел.

– Куда везут-то? – Повысив голос, Тубуз толкнул локтем того, что сидел от него слева. И тут же получил в ответ такой толчок, что зубы клацнули. Хорошо хоть, не прикусил язык во второй раз. И тут он заметил знакомую фигуру – дорога как раз вдоль озера и вскоре должна была повернуть на мост через впадающую в Зуро речушку. Неподалеку от моста на песчаном берегу озера поспешно облачался в одежды гном Четвеерг двести второй. Тубуз аж привстал – и впился в гнома взглядом, словно гипнотизируя, чтобы тот оглянулся. Четвеерг и в самом деле оглянулся, но, завидя повозку, сразу пригнулся, что-то подхватил с земли и юркнул в густые прибрежные заросли.

Тубуз с досады готов был кусать себе локти, но поделать ничего не мог. Тем временем повозка въехала на пригорок и повернула к мосту. В надежде, что гном все-таки покажется, лекпин чуть не вывернул себе шею, высматривая его на берегу. Только когда телега въехала на ровную поверхность моста, Тубуз, горько вздохнув, отвернулся. И сразу же встретился взглядом со своим соплеменником Топленом, познакомиться с которым ему довелось во время вчерашней пирушки.

Тот сидел на берегу реки с удочкой в руках.

Тубуз встрепенулся, открыл рот, но Топлен, упреждая его, выкрикнул лишь одну букву: – М!

Чего? – беззвучно прошептал Тубуз. Топлен скорчил гримасу, с досадой покачал головой и вновь крикнул:

– М! П?

Что он от меня хочет-то? – подумал лекпин. – Ты чего это, мелкота, здесь разорался?! Порядок нарушаешь!! Тишине вредишь!!! Рыбу пугаешь! – набросился на лекпина Еноварм. – Хочешь, чтобы я и тебя вместе с этими травителями в кутузку отправил?

Выслушивание дальнейших угроз, по-видимому, не входило в планы Топлена. Он вытащил удочку из воды и спокойно пошел в сторону замка.

– Ха-ха-ха! – скорее закричал, чем засмеялся начальник отряда стражников, и те загоготали вместе с ним. – Смотри – ничего не поймал! Ловить не умеет, енот глупый.

Еноварм хлестнул вожжами лошадей, те рванулись как-то вбок, и повозка задела левым бортом перила. Раздался грохот треснувшего дерева, настил моста начал крениться, и в следующее мгновение повозка со всеми пассажирами, за исключением Еноварма, который повис на одной из оставшихся стоять опор, рухнула в реку.