Я быстро переняла манеру Антона рубить с плеча правду-матку. Адам действительно очень много пережил для своего возраста. Он способен усваивать нужную ему информацию.

– Я понял. – Напряженным голосом ответил мальчик, пока я выписывала данные. – Я попытаюсь… понравится отцу.

– Ты не можешь не нравиться. – Улыбнулась я. – А теперь давай возьмем у тебя немного крови и поработаем с мышцами. Мне кажется, что ты уже готов к самостоятельности.

Адам старался, краснел от натуги, сам пытался перевернуться, но его мышцы были слабы настолько, что часто приходилось лишь ограничиваться объяснениями, как делать правильно, и обещать, что в следующий раз все получится.

– Не получится, – пыхтел ребенок. – Но дней через десять я обязательно смогу.

Какой же он…

– Адам, а как ты Надю напугал? – Спросила, массируя пациенту голень.

– Если я покажу, то ваш муж меня накажет. Так что показывать я не буду. – Пропыхтел он. Видимо ему все же было больно.

– А рассказать? – Склонила я голову набок.

– А я сам не понимаю, как это делается. Просто когда хочу, меня слушаются. – Пожал он плечами.

Спустя час я корпела над карточкой Адама, отправив пробирку с его кровью Максиму. Зоя приглядывала за пациентом в палате. В кабинет тихо постучались.

– Войдите, – потерла глаза.

– Мам, это я. – В дверь заглянула Вера.

– Что случилось? – Тут же насторожилась я. Уж больно дочь выглядела взволнованной.

– Там отца этого мальчика в часть доставили. Коля уже туда выехал, а я за тобой побежала. – Сказала она, плотно закрыв дверь.

– Антон с Хозяином? – Я захлопнула карточку и встала со стула.

– Да. – Вера кивнула. – Я Алисе позвонила, она тебя здесь подменит.

Мда, не выспаться сегодня девчушке.

В часть мы въехали спустя сорок минут. Вера с беспокойством поглядывала на меня, но в душу не лезла. Я же пыталась справиться с беспокойством. Какой он, этот папаша? А вдруг мы недосмотрим и Адаму с ним будет плохо? И какого черта я так дергаюсь? Там же будет куча сильных мужчин на нашей стороне. Но на то они и мужчины, что у них какие-то свои мужские понятия…

– Мам, приехали. – Вера остановилась почему-то не у административного корпуса, а у казармы.

Я пожала плечами, мало ли как тут все устроено. Вера провела меня мимо стоящего на вытяжку солдата, и мы вошли в здание. Там свернули направо и уперлись в дверь с красной табличкой. Я даже прочитать написанное на ней не успела, так как дочь рывком распахнула дверь и вошла в помещение. Мне не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ней.

Отца Адама я узнала сразу. По глазам. Хоть он и был в военной форме, как и почти все здесь находящиеся, но вот взгляд…

– Здравствуйте, – поздоровалась я.

Антон тут же шагнул ко мне и указал на приготовленный для меня стул. У меня было ощущение, что мужики уже все обговорили и ждали только меня. Я села на предложенное место и в звенящей тишине посмотрела на отца Адама.

– Здравствуйте, – зачем-то поздоровалась еще раз. – Меня зовут Марта Мироновна. Я – лечащий врач вашего сына.

Мужчина прищурился и кивнул.

– Георгий.

Так, уже хорошо. Он идет на контакт.

– Состояние вашего… хмм… сына оно… Физически он восстанавливается. Думаю, что в течение года мы полностью восстановим его организм. – Быстро перешла я на официальный тон. – Но его психологическое состояние вызывает тревогу. Он недавно потерял мать…

– Я понял, – усмехнулся мужчина. – Вы хотите знать, где меня носило, прежде чем подпустите к ребенку.

– Ну, да. – Не стала я спорить.

– Она была внучкой генерала. Когда о нас узнали, то была организована спецоперация по ее вывозу… Потом мне предоставили документы о том, что она умерла во время родов. Ребенок якобы тоже не выжил. – Он потер пальцами переносицу и хмуро уставился на меня. – Полной привязки у нас еще не было, иначе я тоже не выжил бы. Просился в горячие точки, чтобы бог забрал, но меня, как заговоренного, даже ни разу не ранили. Можно было меня щитом перед другими выставлять, даже осколками от взрывов не посекло ни разу. – Коротко рассказал он свою историю.

– То есть, от ребенка вы не отказываетесь, – сделала я вывод.

– А ты бы отказалась? – Прямо спросил он и я почти услышала рычание Антона за моей спиной.

– Нет, – покачала я головой. – Если бы это не угрожало жизни моего ребенка. – Добавила, когда нахлынувшее на меня чувство вины уже невозможно было скрыть.

– Вот и я, – его голос стал мягче. – Когда меня пустят к ребенку?

– Завтра, – выступил Павлов. – Мы перепроверим все данные и предоставим отдельное жилье. В Мае же еще осталось? – Он бросил взгляд на Хозяина, стоявшего поодаль, чтобы не пугать никого.

– Последний дом на территории санатория. – Ответила Вера. – Остальные еще не готовы.

– По поводу работы мы все обговорим, когда обустроишься. Ты уволился? – Строго спросил Николай.

Георгия передернуло, едва он глянул в сторону Хозяина.

– Сразу, как только узнал. – Кивнул он и быстро отвернулся.

– Сюда завтра приедет Лохматов. Поможет с обустройством. – Проговорил Николай.

Все восприняли эти слова, как окончание заседания.

– Вер, нам надо поговорить. – Вдруг вспомнила я о том, что дома в Мае строятся недостаточно быстро. Может быть, кое-кого подключить к этому делу?

– Сейчас. – Дочь шепнула что-то на ухо мужу и направилась на выход. Николай же подошел к Павлову, чтобы что-то обсудить. Я поспешила за Верой, которая остановилась у своей машины. – Мам, тебя Антон домой отвезет. А то мне к Алке еще заехать надо. – Сообщила она, глянув за мою спину.

Я обернулась. Позади меня стоял Антон и как-то странно смотрел на здание.

– Что-то случилось? – Тут же забеспокоилась я.

– Нет. Тревога иррациональная какая-то. – Передернул он плечами.

– Мам, о чем ты хотела поговорить? – Спросила меня дочь.

– Ой, – вспомнила я, – домовой нам вчера весь дом перестроил. Он утверждает, что дома живые и сами могут убирать перегородки и красить стены. – Скороговоркой выпалила я.

– Да? – Удивилась Вера. Подумав, она хищно прищурилась. – У нас есть четыре полузаброшенных дома в Мае. И в Березкино около десяти. А если…

– Но домовому нужна хозяйка. – Напомнила я ей.

– Ай, решим как-нибудь, – махнула она рукой. – Вот разберемся…

Договорить она не успела, потому-то у меня резко заложило уши, и я как пушинка полетела в сторону высокой канавы, что была у дороги. А нет, не полетела. Это Антон меня подхватил и утрамбовал туда прежде, чем над головой пронеслась удушливо-горячая волна. Вера уже находилась в импровизированном окопе. Дочь выглянула сразу же, как только волна прошла.