— Привет, Джек, — сказал Минтер в приятельской манере, пожимая мне руку.

Я ответил так, как если бы получил официальное приглашение на пресс-конференцию, а не узнал о ней волею случая.

— Приветствую, лейтенант. Спасибо, что пригласили для личного общения. Я как раз задавался вопросом, не могу ли я попросить у вас фотографию подозреваемого по имени Хикс. Очень нужна для моего репортажа.

Минтер согласно кивнул:

— Без проблем. Он совершеннолетний. Может, еще какие-нибудь требуются?

— Вроде нет. Думаю, обойдусь одной. В газете не очень любят перепечатывать фотографии в стиле полицейского досье.

— Забавно, что вам понадобился именно снимок Хикса.

— А что тут такого?

Он сунул руку за спину и взял со стола, на краю которого сидел, папку из манильского картона. Открыв ее, протянул мне фотографию восемь на десять. Определенно она была сделана с помощью оборудования для слежения, о чем свидетельствовали цифры полицейского кода, проставленные в углу. Но самое интересное заключалось в другом. На снимке красовался я в момент передачи Дарнеллу Хиксу пятидесяти долларов. Эту сумму тот назначил в качестве уличного налога. По крупному зерну на снимке я мгновенно определил, что снимок сильно увеличен и фотографировали со значительного расстояния и под низким углом. Представив себе парковочную площадку, где происходил акт передачи купюр, я вспомнил, что находился в самом центре Родиа-Гарденс, и сделать этот снимок можно было только из окна одного из домов, окружавших парковку. Теперь я знал, что понимал Гроссман под словами «полная поддержка местного сообщества». По крайней мере один из обитателей Родиа-Гарденс позволил полицейским использовать свои апартаменты в качестве наблюдательного пункта.

Я помахал фотографией у него перед носом.

— Предлагаете мне наклеить ее в свой альбом для газетных вырезок и снимков?

— Нет. Просто хочу, чтобы вы рассказали мне, что тогда произошло. Если у вас проблема, Джек, я могу вам помочь.

Сказав это, он одарил меня своей ослепительной, ничего не выражавшей дежурной улыбкой. Однако я был не так прост и сразу понял, откуда ветер дует. Он пытался давить на меня. Фотография, отосланная боссу или конкуренту, могла навести на ненужные размышления. Сообразив все это в долю секунды, я ответил Минтеру такой же ослепительной улыбкой.

— Что вам нужно от меня, лейтенант?

— Нам бы не хотелось возбуждать противоречивые мнения там, где для этого нет оснований. Посмотрите на это фото. Оно может иметь различные толкования. Вам это надо?

Его посыл был ясен как майский день: «Не смейте затрагивать тему расовых противоречий в Родиа-Гарденс». Минтер отлично знал, что «Лос-Анджелес таймс» является в городе средством информации номер один и пользуется максимальным доверием читателей. И стоит ей только поместить на своих страницах статью, затрагивающую эту тему, как за ней потянутся другие печатные органы и телевизионщики. Если же «Лос-Анджелес таймс» не будет муссировать этот вопрос или спустит на тормозах, то другие средства массовой информации вполне удовлетворятся версией, предложенной Гроссманом.

— Похоже, вы еще не читали меморандум, лейтенант, — сказал я. — Между тем в газете мне дали пинка. В пятницу я получил в розовом конверте уведомление об увольнении. И теперь вы ничего не можете мне сделать. Мне осталось доработать последние две недели, после чего я автоматически оказываюсь за дверью. Так что вы можете сколько угодно посылать эту фотографию моему начальству. Если хотите, я сам передам ее Дороти Фаулер — редактору новостного отдела. Но это ничего не изменит в плане того, что я говорю или о чем собираюсь писать. Да, чуть не забыл! Скажите, парни из разведывательного отдела Южного бюро в курсе, что вы имеете обыкновение демонстрировать представителям общественности фотографии оперативного характера? Это, знаете ли, может дурно отразиться на разведывательной работе, лейтенант!

Я снова помахал фотографией у него перед носом, чтобы он мог оценить ее с этой точки зрения.

— Если разобраться, этот снимок говорит не столько обо мне, сколько о команде, ведущей наблюдение в этом квартале из окон одного из домов. Если парни из банды «Крипс» увидят его, то, вполне возможно, устроят в этом квартале большую охоту на ведьм. Надеюсь, вы помните, что произошло пару лет назад на Блайт-стрит, не так ли?

Улыбка на губах Минтера стала как наклеенная, а глаза затуманились от происходившего в его голове мыслительного процесса. Около трех лет назад полиция проводила подобный рейд на территории, контролировавшейся бандой торговцев наркотиками латиноамериканского происхождения. Улица Блайт-стрит в Ван-Нисе являлась у них основной торговой магистралью, по ней-то и был нанесен главный удар. Когда представленные разведкой фотографии сделок по купле-продаже наркотиков были предъявлены адвокатам арестованных, оставшиеся на свободе члены банды довольно скоро вычислили, из окон какого дома производилось фотографирование, и однажды ночью забросали этот дом бутылками с горючей смесью. В результате сгорела заживо в своей постели шестидесятилетняя женщина. Тогда полиция огребла по полной от средств массовой информации за преступную небрежность, и я не сомневался, что Минтер в курсе этого фиаско и не хочет его повторения.

— Мне пора бежать, — сказал я Минтеру. — Писать надо, знаете ли. А нужную мне фотографию я получу без проблем в отделе связей с прессой. Спасибо за содействие, лейтенант.

— Будьте здоровы, Джек, — произнес Минтер спокойным деловым тоном, как если бы никакой перепалки между нами и не происходило. — Надеюсь, мы еще увидимся до вашего ухода из газеты?

Я открыл дверь и вышел в конференц-зал. Несколько телевизионщиков там еще присутствовали и занимались упаковкой аппаратуры. Я огляделся в надежде увидеть Анджелу Кук, но она, как выяснилось, меня не дождалась.

Забрав в отделе связей с прессой фотографию Дарнелла Хикса, я вернулся в здание «Таймс» и поднялся на третий этаж, в зал новостей. К столу своего редактора я не подошел, поскольку уже отправил ему по электронной почте развернутый план статьи по поводу недавнего полицейского рейда. У меня был план: сделав несколько звонков и просмотрев дополнительный материал, попытаться нарастить плоть вокруг скелета и уже после этого отправиться к Прендо, чтобы убедить его в большом потенциале репортажа и предложить ему дать мой материал на первых полосах не только нашей веб-страницы, но и печатного издания газеты.

Когда я вошел в свою ячейку, перепечатанный 928-страничный файл с признанием Уинслоу, как, равным образом, и другие материалы, отданные мной в копировальный отдел, уже лежали на краю стола и дожидались меня. Я сел за стол, подавив усилием воли почти необоримое желание немедленно погрузиться в чтение распечаток, содержавших исповедь подозреваемого. Затем, отодвинув во избежание соблазна как можно дальше от себя пачку бумаг толщиной шесть дюймов, включил компьютер, вывел на монитор адресную книгу и начал просматривать ее в поисках адреса и номера телефона достопочтенного Уильяма Тречера. Последний являлся главой Ассоциации служителей церкви южного Лос-Анджелеса, и его мнение об обстановке и событиях в этой части города всегда резко расходилось с мнением руководства управления.