– Мы можем уйти, – предложил Вейдеманис, когда из дома вышли несколько человек, среди которых Дронго увидел знакомого следователя. За долгие годы проведенных расследований он успел узнать многих руководителей правоохранительных органов не только в Москве, но и в Париже, Берлине, Мадриде, Лондоне.

Следователь Бурнатов работал в органах прокуратуры больше двадцати лет. И только потом, после создания отдельного Следственного комитета, перешел на работу в этот комитет, став там следователем по особо важным делам Московского управления. Ему было уже сорок восемь лет. Это был немолодой человек в очках, всегда в помятом костюме и в темной рубашке. Галстуки он носить не любил, надевал только вместе с формой. Он был вдовцом, супруга умерла четыре года назад после тяжелой болезни. Старшая дочь жила в Киеве, куда переехала еще шесть лет назад к мужу, а младшая дочь еще во время болезни жены жила с бабушкой и теперь продолжала оставаться там, так как квартира бабушки находилась рядом с ее институтом. Может, поэтому Олег Иванович Бурнатов был немного меланхоликом, немного мизантропом и довольно спокойным, выдержанным, почти лишенным эмоций человеком.

Выйдя из дома, он направился к своей машине и встретился взглядом с высоким мужчиной, стоявшим в толпе зевак. Бурнатов замедлил шаг. Взглянул на мужчину, который кивнул ему, и пошел быстрее. Потом снова остановился, так как вспомнил лицо этого человека.

– Вас что-то беспокоит? – спросил оказавшийся рядом с ним подполковник Никифоров. Он был высокого роста, худой язвенник с землистого цвета лицом и плохими зубами, которые у него всегда болели. Чтобы скрыть плохой запах изо рта, он часто употреблял различные освежители, которые носил в кармане. Никифоров видел, как следователь сначала запнулся, затем остановился, оглядываясь назад.

– Нашли кого-то из знакомых? – спросил подполковник.

– Там в толпе стоит один человек, – хмуро пояснил Бурнатов, – я его знаю. Помните, лет пятнадцать назад в Москве захватили автобус с детьми? Тогда он принимал участие в переговорах и освобождении детей. Я тогда работал следователем межрайонной прокуратуры. Это Дронго, специалист по расследованиям.

– Вы верите в эти небылицы? – поморщился Никифоров. – Это выдумка наших следователей. Никакого Дронго не существует. Это все равно что поверить в Шерлока Холмса или комиссара Мегрэ. Их выдумали, чтобы люди читали и развлекались. Мы с вами прекрасно знаем, как много нужно собрать вещественных доказательств, как важно их правильно зафиксировать, оформить, провести экспертизы, а потом через нашу агентуру попытаться выйти на истинного виновника случившегося. Гениальные сыщики бывают только в книжках.

– Он стоит у дома, – пробормотал Бурнатов, – я в этом уверен. Его сложно с кем-то перепутать. Давайте вернемся.

– Идемте, если вы так уверены, – согласился подполковник.

Они повернули обратно. Следователь снова увидел Дронго, который отличался высоким ростом. Рядом стоял другой высокий мужчина. Бурнатов помахал рукой эксперту, приглашая его подойти. Дронго начал протискиваться через толпу. Никифоров показал стоявшему рядом сотруднику полиции, чтобы он пропустил этого высокого мужчину, и с любопытством уставился на него. Дронго подошел к Бурнатову.

– Добрый вечер, – поздоровался он. Он помнил этого следователя в лицо, но никак не мог вспомнить его имени и фамилии. С тех пор прошло около пятнадцати лет.

– Господин эксперт, – протянул ему руку следователь, – я вас помню. Вы почти не изменились. Мне говорили, что вы давно переехали куда-то на Запад. Женились и остались там навсегда.

– Я действительно женился и уехал. Но иногда возвращаюсь, – улыбнулся Дронго. – И кажется, мы в самом деле знакомы.

– Мы познакомились во время освобождения детей, взятых в заложники, – напомнил следователь. – Олег Иванович Бурнатов – старший следователь по особо важным делам. А это подполковник Никифоров, местная гроза криминального мира, – представил он своего спутника. Дронго пожал руку и офицеру, который с интересом следил за их разговором.

– Что вы здесь делаете? – поинтересовался Бурнатов. – Или вы тоже пришли сюда для расследования этого убийства?

– Почему убийства? – спросил Дронго. – В толпе говорили, что это самоубийство.

– Не нужно слушать праздных зевак, – посоветовал Бурнатов. – Давайте отойдем к машинам, и я вам все расскажу.

Они отошли к стоявшим неподалеку автомобилям.

– Дело в том, что несчастного Моркунаса нашла его знакомая, которая часто приходила к нему в гости, – пояснил следователь, – она его близкая подруга. Несколько лет назад от него ушла жена с ребенком. И в этом году он завел себе подружку. Любовь Клепина, она работает в библиотеке, находящейся в паре кварталов отсюда. И у нее был свой ключ от квартиры. Придя домой, она открыла дверь и обнаружила Моркунаса в петле. Ей стало плохо, но она сумела позвонить в полицию и вызвать врачей. Вот, собственно, и вся история. А вы как здесь оказались? Если скажете, что случайно, я не поверю. Или вам что-то известно?

– Я был знаком с погибшим и с его женой, – пояснил Дронго, – сейчас мы с моим напарником, который остался стоять у дома, занимаемся проблемами института, где работал Моркунас. Мне позвонила его бывшая супруга, которая сообщила о случившемся. И вот уже второй час она едет сюда. Очевидно, застряла в пробках.

– Она может не торопиться, – мрачно сказал Бурнатов, – тело уже увезли. Все и так слишком очевидно.

– Вы сказали, что это было убийство? – напомнил Дронго.

– Я в этом убежден, – заявил следователь. – Все настолько очевидно, что можно даже не проводить патологоанатомическую экспертизу. Его сначала оглушили, а потом повесили. Все характерные признаки налицо. Только не понимаю, кому он мог мешать? Его подруга рассказала, что он работал в институте, занимающемся проблемами узлов для гидроэлектростанций. Ничего особенного и тайного. Ради того, чтобы узнать секрет изготовления мотора, еще не убивали. Жена от него ушла давно. И, как сейчас выяснилось, ее второй муж недавно умер от инфаркта. Поэтому соперничество исключается. Значит, должна быть другая версия. Именно поэтому я остановился, когда увидел вас в толпе. Такой известный сыщик, как вы, не мог случайно оказаться рядом с домом, где произошло убийство.

– Не случайно, – ответил Дронго, – я же сказал, что мы с напарником занимались проблемами в самом институте. Сегодня мне довелось беседовать с Моркунасом, с его научным руководителем, с его бывшей женой, с другими сослуживцами.

– Значит, вы оказались здесь не случайно, – повторил Бурнатов. – А может, вы уже знаете, кто его повесил?

– Уверены, что его повесили?

– Абсолютно. На голове гематома от удара. Его оглушили и потом повесили. Причем работал явно дилетант. Он тащил тело на кухню, и было заметно, что в двух местах ботинки пострадавшего даже испачкали стену. А позже, повесив несчастного, убийца забыл даже оставить рядом перевернутый стул, на котором должен был стоять перед смертью повесившийся. Очень грубая инсценировка. Он словно нарочно повел себя таким образом, чтобы мы сразу поняли, что совершено убийство. А то цирк получается. Мы что, должны предположить, будто погибший специально прыгал на месте, чтобы попасть в петлю? Глупость какая.