– Ты думаешь, тебя не вычислят? Мой брат до вас доберется, и полиция тоже. Вас в кафе рядом с нами все видели.

Винт ухмыльнулся.

– И что, что видели? Мало ли кто там еще был? Мы что, с вами общались, разговаривали?

Артем и Колян предупреждали их, какой Винт подлый, но он оказался еще подлее. От его слов у Лешки помутилось в глазах. Если он бил фонари, терроризировал малышей и даже сообщал в полицию о якобы заложенных бомбах и все это сходило ему с рук, то в убийстве собаки его и подавно никто не заподозрит. А вдруг он и впрямь отравит Дика? Возможно, они и сумеют доказать его вину, но ему от этого ничего не будет, а собаку этим уже не вернуть.

И тем не менее она снова взяла себя в руки и презрительно сказала:

– Мы знаем, что от тебя можно ожидать любой подлости.

– Вот и хорошо, что знаете. Время у вас есть, посидите здесь, обдумайте мои слова. Я, может, за вас еще и выкуп потребую. А что, идея! Пожалуй, это надо обдумать. Пошли отсюда, братва.

Винт круто развернулся и вышел, дружки последовали за ним, дверь гаража захлопнулась, оставив двух подруг в непроглядной тьме.

– Мы его недооценили. Он в сто раз хуже, чем я думала, – сказала Лешка.

– И хитрее, а мы с тобой этого не учли. Он ведь нарочно принес стаканы и «Фанту» после того, как официант убрал всю посуду, чтобы проследить, возьмем мы их или нет. А мы, дуры, обрадовались и налетели, как пчелки. И что теперь с нами будет? Может, пообещаем ему, что будем молчать, чтобы он нас выпустил, а сами расскажем обо всем Петру Ивановичу, а? Он нам поверит.

– А Винт потом нам отомстит. А все улики уничтожит, и мы уже ничего не докажем. Что же мы с тобой наделали! Все дело испортили. Он теперь ноутбук так спрячет, что к нему не подкопаешься. Ох, как же я устала. Не могу больше стоять. – Лешка прошлась по гаражу, нащупала деревянный ящик, села на него и наконец-то скинула с ног ненавистные туфли.

– Интересно, чья это дача? – сев рядом с ней, спросила Катька.

– Наверное, каких-то знакомых Винта. Машины в гараже нет, значит, они теперь не скоро вернутся.

– А что, если они нас здесь всю ночь продержат?

– Но ведь Винт понимает, что нас будут искать!

– Ну и что? Все дачи Ромка не обойдет, все гаражи не обыщет. В эту сторону он и пойти-то не догадается.

– И почему мы его не разбудили? Лешенька, ты меня прости, это я во всем виновата.

– Мы обе виноваты. Я сама затеяла это дурацкое переодевание. Ох, как же здесь жарко и душно.

Крыша гаража за день накалилась от солнца, и обе подруги изнывали от духоты, особенно одетая в сто одежек Лешка. Но больше всего их мучила неизвестность.

– И телефон, как назло, сломался. Если бы мы успели сказать Ромке, где находимся! – Лешка сняла с себя свитер с жилеткой и снова облачилась в платье.

– Да он и сам давно догадался, что мы были в кафе. Сейчас небось мечется по всему поселку и на нас злится.

– Пусть злится, лишь бы нашел.

Так прошел один томительный час, потек другой, и все оставалось без изменений. Отчаяние подруг было таким же беспросветным, как окружающая их тьма.

– Пить хочу, – вздохнула Лешка.

– Я тоже. Все о нас забыли. Хоть бы Винт пришел, что ли. Узнали хотя бы, что нас ждет. Ты очень его боишься?

– Не знаю, наверное. Ух, как я его ненавижу!

– Я тоже.

И в ту же секунду до них донесся оглушительно звонкий и очень знакомый лай, а вслед за тем искаженный страхом и поэтому неизвестно чей вопль:

– Убери собаку!

А вслед за воплем раздался грозный Ромкин голос:

– Говори, гнида, где девчонки?

И волна безудержного счастья захлестнула обеих пленниц.

Лешка с Катькой подскочили, как подорванные.

– Мы здесь! Здесь мы! – заорали обе и заколотили кулаками в гаражные ворота.

А Дик кидался на ворота с другой стороны и царапал металл когтями, перемежая радостный визг со злобным рычанием, которое относилось к их врагам.

Ромка схватил пса за ошейник и оттащил от гаража, чтобы дать возможность одному из тюремщиков открыть ворота. И они распахнулись.

Катька выбежала во двор первая. Ромка двумя руками удерживал пса за ошейник: Дик рвался к своей хозяйке. А Лешка вернулась к ящику, надела туфли, подобрала пуловер с жилеткой и, покачиваясь, вышла из гаража. Увидев сестру в несвойственном ей наряде – несуразном гороховом платье, – Ромка вытаращил на нее глаза, но ничего не сказал, а обратил свой взор к Витьку, который, вжав голову в плечи, мелко трясся у гаража.

– Иди в дом! – прикрикнул он на парня. – И вы, клушки, тоже. А ты, Лешка, сама держи своего Дика.

Ворвавшись с собакой в комнату с наглухо зашторенными окнами, друзья застали там такую картину. Винт оседлал спинку дивана, один из его приятелей, поджав ноги, каким-то чудом поместился на подоконнике, маленький Пискля застыл на каминной полке. А Дик чуял их страх и потому рвался из Лешкиных рук, грозно рычал и, обнажая десны, скалил страшные белые клыки.

Никогда в жизни Лешка не испытывала такого злорадства. Ей, вообще-то, было несвойственно это низменное чувство, но сейчас она наслаждалась им в полную меру.

– Ну что, Винт, испугался? – звенящим, торжествующим голосом спросила она. – Я предупреждала, что мой брат вас везде найдет. Из-под земли достанет.

– Конечно, достану, кто б сомневался, – подтвердил Ромка. – Или ты мне не веришь?

Он подошел к дивану и направил фонарик на лицо Винта. Тот сидел высоко, подсветка снизу обозначила темные подглазья и сделала его похожим на жуткого монстра из страшного кино, тем самым проявив его истинную сущность.

– Что, вошь мелкая, ни разу не попадался, да? А вот теперь попался. А когда тебя посадят, то все ребята перестанут тебя бояться и выложат про тебя все, что знают, и даже больше. И про звонки о бомбах, и про то, как ты у детей деньги отбирал. Тех детей найти нетрудно, было б желание. Так что лучше скажи сразу, козявка вонючая, где ноутбук? Не скажешь, я его все равно найду, а тебе только хуже будет.

– Чего? – с неподдельным удивлением вдруг спросил Винт.

– Глухой, что ли? Ноутбук, говорю, верни! А не то мы на тебя прямо сейчас Дика спустим. Для него кость толщиной в руку смолоть – что мне плюнуть.

– Не посмеете!

– Еще как посмеем! – взвизгнула Катька. – Мы имеем право за защиту! Лешка, отпускай его!

Лешка вместе с собакой выскочила на середину комнаты.

– И отпущу. И мой Дик разорвет вас в клочки. А нам ничего за это не будет. Рома, он нас убить хотел! И Дика тоже!