— Горохов свел брови и уставился на водителя, будто это был его личный подчиненный, который должен вмиг отчитаться.

Умеет все-таки Никита Егорович жути нагнать. Даже на посторонних. Уже настроился на битву с Ревягиным, и лучше сейчас ему не перечить и даже кошкам черным дорогу ему не перебегать.

— Велено в баню вас отвезти.

— В какую баню?

— Лесная 34, частный сектор.

— Что задумал этот прохиндей? — тихо пробормотал следователь в мою сторону, а затем, снова повернувшись к водителю, громко спросил. — А как же наша с ним встреча?

— Так, это самое… Товарищ полковник вас там ожидать будет…

— Ну, Женька, ну паскудник, — Горохов вопросительно кивнул мне. — Адрес запомнил? Если вечером не вернусь, наведайся в эту баньку, Андрей Григорьевич, и проверь, жив я там еще или нет.

Последнюю фразу Горохов произнес как бы в шутку, но так, чтобы слышал водитель.

Я кивнул в ответ, тоже, вроде бы, шутливо:

— Сделаем, Никита Егорович… Может, товарищ полковник запарить вас до смерти решил?

— Разберемся… — следователь задумался. — Хочет встречи в неформальной обстановке. Ему же хуже.

Бам! Хлопнула дверь “Волги”. Парнишка поморщился, видно, стало жаль ласточку, что вздрогнула и качнулась от такого удара.

Никита Егорович явно не в духе. Хана этому Ревягину… Вместе с баней хана.

Я вернулся в кабинет. Рабочий день уже подходил к концу. Катков торопливо собирался в гостиницу:

— Куда спешишь, Алексей? — спросил я.

— Сегодня финал “А ну-ка девушки”, — пропыхтел он, надевая легкое пальто.

Он посмотрел на нас, задержав взгляд на Свете:

— А вы со мной не поедете разве?

— Я поработаю, — отмахнулся я.

— Я тоже домой не тороплюсь, — проговорила Света, копаясь в бумажках.

Катков аж перестал наматывать на шею белый легкий шарфик, как у Остапа Бендера (стиляга, однако):

— Светлана Валерьевна, а тебе разве не интересна эта передача? Сегодня финал ведь… После программы “Время” сразу.

— Я не смотрю такое, — Света в ответ безразлично пожала плечами.

— Ну как же? — не унимался криминалист. — Очень полезная предачка. Там участницам всякие хозяйственные вопросы задают, вроде "как избавиться от ржавчины на булавках и швейных иголках", "как сделать, чтобы молоко не пригорало при кипячении" и прочие нужности и хитрости. Очень полезно смотреть. А сегодня Таня Пилюгина, продавец из Новосибирска, выступает. Я за ней второй год слежу, не могу пропустить.

— Как – второй год? — удивилась Света.

— Она участница прошлого года, но пока конкурс шел, успела замуж выйти и сына родить. Вот ей, так сказать, дали академический отпуск. И сегодня она всех победит, я уверен…

— Иди уже, — улыбнулась Света. — Потом расскажешь, как правильно иголки кипятить.

— Так, может, все вместе посмотрим? — Катков с надеждой взирал на психологиню, уж очень не хотел нас оставлять вдвоем. — Что вы сейчас нарыть сможете, не выходя из кабинета? Какой смысл вам тут сидеть?

— Хороший опер преступления не выходя из кабинета раскрывает, — теперь уже улыбался я. — Не волнуйся, Алексей, мы работать будем.

— Ну если работать, — тот задумался. — Тогда вот что… Мне тут мысль пришла дельная, Горохову еще не озвучил. Что общего между потерпевшими?

— Это и правда важно. Пока связь мы не нашли.

— Но как-то же мошенница их находит, действует не наобум, а четко знает, что у жертвы есть сбережения. Как она это делает?

Алексей так эмоционально ставил перед нами вопрос, что аж отдрейфовал от вешалки обратно к столу.

— Хороший вопрос, Алексей, — я с удивлением на него уставился. — И что ты придумал?

— А что если у нее нет наводчика, и она работает одна.

— Возможно, — я не понимал, куда клонит любитель советских реалити-шоу.

— Все эти люди разных профессий, следовательно, общее у них одно — достаток.

— Твоя мысль мне нравится, Алеша, — Света вскинула на него изящную бровь. — Но мы это уже и так давно поняли.

— А где люди с высоким достатком собираются? — продолжал тот строить из себя лейтенанта Коломбо, тот тоже дурачком прикидывался, даже глаз щурил, будто не замечает ничего вокруг, а потом резко и бесповоротно наступал на хвост преступным элементам. — В ресторанах. Обычный советский гражданин в ресторан ходит раз-два месяц, а может, и того реже. А такие могут позволить себе чаще. Например, пару раз в неделю.

— Хм-м, Алексей, ты меня удивляешь, — я озадаченно поскреб макушку. — И почему такая мысль меня самого раньше не посетила?

Например, когда я звонил Гоше, то мог бы об этом и подумать – тот буквально обитал в ресторане, все встречи там проводил. Хотя тогда мне было совсем не до того.

— Так вот, — торжествующе продолжал “Коломбо”. — Нужно рестораны проверять.

— Их в городе тьма, наверное, — пожала плечами Света.

— Не все проверять, — Катков назидательно поднял указательный палец вверх. — А только самые популярные, престижные, так сказать. Где сливки общества крутятся.

— Согласен, — я уже обдумывал план действий.

— И показывать швейцарам фоторобот подозреваемой.

— Но при чем тут ресторан? — не сдавалась Света. — Как мошенница может выудить информацию о посетителях?

— Алексей в чем-то прав, — кивнул я. — Допустим, она может дать на лапу швейцару или официанту. Такой контингент знает своих постоянных клиентов как родных. Плюс беседы с ними ведут из вежливости, мол, как жена, как детишки, как дела на работе, на чаевые, так сказать, набиваются. Зная имя, фамилию и отчество, адрес легко через горсправку пробить. А если еще и род занятий известен, то можно по месту работы уже дальнейшую информацию о жертве собрать. Гениально, Алексей! — воскликнул я. — Может, все-таки останешься с нами? Сейчас самое то – рестораны шерстить. Вечер уже. Проедем основные.

— Я бы с удовольствием, но Таня Пилюгина ждет. Из Новосибирска в Москву прилетела специально…

— Ну раз Таня, тогда попробуем без тебя сегодня справиться, — улыбнулся я, но на этот раз уже Свете.

Катков заметил это и сощурился. Вздохнул и побрел в сторону выхода:

— До свиданья, надеюсь, вы плодотворно поработаете…

— Пока, — я уже разворачивал на столе карту города.

— Что ты ищешь? — Света придвинулась поближе, ее волосы коснулись моего плеча.

Я ощутил приятный запах духов