— Чем меньше ты знаешь, тем лучше.

Он еще больше нахмурился, несомненно, глубоко обеспокоенный. И как это ни покажется странным, я почувствовала, что мне его жаль.

— Если я останусь здесь до приезда Стивена Мейтланда, ситуация только ухудшится, — отважилась заговорить я. — Обещаю, я не выдам тебя. А если вас поймают — а вас наверняка поймают, и ты это знаешь, — тогда суд учтет твою помощь мне.

— Ты так считаешь? — Он остановился и прислушался. Издалека донесся рокот автомобильного двигателя. Я увидела, как он занервничал, а когда машина подъехала ближе, бросился к двери. Вскочив, я схватила его за руку, но он грубо отпихнул меня, процедив сквозь зубы: — Не делай глупостей, ясно? — Потом дверь за ним закрылась, и в замке повернулся ключ.

Я подбежала к окну, но машина остановилась за углом дома, и мне ничего не было видно. Во дворе раздался голос Айвена, ему что-то ответили, но я ничего не поняла. Как и Харви, я забегала по комнате, не зная, что делать. Минуты шли, я прислушивалась, ожидая услышать приближающиеся к двери шаги, но никто не шел. Какой-то шум донесся со двора, и я выглянула. По двору шел Айвен, волоча два больших чемодана. Он скрылся за углом дома, где, судя по звукам, открыл багажник, загрузил туда чемоданы и снова захлопнул его.

Меня охватило отчаяние. Едва волоча ноги, я вернулась к кровати и села. Надежды больше не было. Механически открыв сумку, я достала пудру и помаду. Если мне приходит конец, я должна по крайней мере хорошо выглядеть. Я уже успела причесаться, когда к двери действительно кто-то подошел. Я замерла, едва дыша. Прошло несколько бесконечных секунд, она распахнулась, и на пороге появился Айвен.

Я молча позволила вывести себя в полумрак коридора, без понуканий повернула налево и пошла по длинному проходу к лестнице. Краем глаза я заметила темные картины в позолоченных рамах, висящие на стенах, и большой деревянный крест на лестничной площадке. Над ним виднелось небольшое круглое окошко, сквозь которое мягкие лучи заходящего солнца падали на фигуру Христа. Мои губы инстинктивно зашептали молитву. Потом начался долгий спуск по лестнице.

Внизу находился довольно большой холл с черно-белым мозаичным полом. Он был пуст. Покачиваясь, скрипела открытая дверь. В воздухе ощущался тонкий аромат хвои. Монотонно жужжала пчела. Было тихо, очень тихо. Мне даже показалось, что в доме никого нет, кроме меня и Айвена. Я прикинула расстояние, отделявшее меня от зазывно манящей входной двери, но Айвен, словно прочитав мои мысли, твердо взял меня за руку и повел к одной из комнат на первом этаже. Постучав, он распахнул дверь и подтолкнул меня вперед. Я застыла на пороге, а он остановился прямо за моей спиной.

Это было большое помещение с высоким потолком, под которым проходили массивные балки. В стены без какой-либо системы были вбиты гвозди, на которых висели металлические тарелки и пивные кружки. Мебели почти не было, и так же, как в спальне, где меня держали, создавалось впечатление, что с нее только что сняли чехлы, защищающие от пыли. Харви стоял перед незажженным камином, сцепив руки за спиной и не глядя на меня.

Недалеко от него — у окна — стоял человек, к которому меня привели. У его ног я увидела портфель, на спинке стула висел пиджак. Мужчина выглядел так, словно не собирался долго задерживаться. Он смотрел прямо на меня, и его губы кривила презрительная усмешка. Никто не шевелился. Создавалось впечатление, что время остановилось и во всем мире осталось только нас четверо. Наблюдающих друг за другом. Ждущих.

— Вы удивлены, Сюзанна?

— Я должна была догадаться, — медленно ответила я.

— Да, — согласился он, — но, видно, вы не блещете умом, дорогая.

Войдя в комнату, я села на ближайший к двери стул. Было такое чувство, будто я только что пробудилась от долгого глубокого сна.

— Вы, вероятно, здорово повеселились, — заметила я.

Он рассмеялся.

— Да, если бы вы не создали нам столько неудобств, я бы искренне насладился ситуацией. Ваша глупость была восхитительной. Однако при сложившихся обстоятельствах мне все это стало немного надоедать. А последний день, полагаю, вы со мной согласитесь, был и вовсе скучным.

— Стивен… Что с ним?

Он перебил меня:

— Сейчас нет времени объяснять и тем более делать выводы. Благодаря вам мы оказались в цейтноте.

— Что вы намерены делать со мной? — задала я животрепещущий вопрос. — Учтите, в любом случае вам это даром не пройдет.

Выражение его лица стало откровенно насмешливым.

— Из-за вашего дружка?

— Хотя бы… — Я на несколько секунд замолчала, после чего не нашла ничего более умного, как выпалить: — И потому что такие люди, как вы, всегда платят за свои дурные поступки.

Гюнтер несколько раз хлопнул в ладоши — зааплодировал.

— Вы слишком хороши, чтобы быть настоящей, Сюзанна. Но вы ошибаетесь. — Он прикурил сигарету и с наслаждением затянулся. — Такие люди, как я, всегда добиваются того, чего хотят, несмотря на… мелкие проблемы. К сожалению, вы и есть одна из этих незначительных помех, требующих устранения.

— А проблему со Стивеном вы уже решили?

Гюнтер на мгновение застыл, потом медленно повернулся ко мне. Насмешливая улыбка исчезла, глаза стали угрожающими и холодными. Сделав несколько шагов вперед, он остановился прямо передо мной и взглянул на меня сверху вниз. Его губы были сжаты в тонкую ниточку.

— Ваш рыцарь в сверкающих доспехах больше не сможет вам помочь. Должен признать, это весьма упорный молодой человек, которому следовало бы заниматься своими делами. — Он тщательно растоптал упавший на пол столбик пепла с сигареты. Весьма предусмотрительно с его стороны. — Он оказался даже более надоедливым, чем вы… хотя такое и кажется невозможным. И я рад, что больше он нам не доставит неприятностей.

Больше выдержать я не могла. Слишком уж много всего на меня обрушилось. Не в силах делать вид, что мне все равно, я расплакалась и закрыла лицо руками.

— Возможно, вам будет интересно узнать, что его усилия вам помочь были воистину героическими и, пожалуй, бескорыстными, поскольку я знаю, как вы чопорны и не склонны потакать желаниям мужчины.

Стоящий за моей спиной Айвен хихикнул, но мне было все равно. Меня не интересовал никто, кроме Стивена. И я могла только подосадовать на полное отсутствие у меня проницательности. Во всем происшедшем и с ним, и со мной виновата только я одна, и теперь уже ничего нельзя исправить. Господи, какая же дура!

— А теперь, — продолжил Гюнтер, — переходим к вам. — Харви переступил с ноги на ногу и нервно взглянул на часы. Айвен вроде бы тоже чувствовал себя не в своей тарелке. И только Гюнтер выглядел спокойным и уверенным, как всегда. — То, что ваша машина оказалась на месте аварии, — большая удача… для них. Но вы хорошо рассмотрели присутствующих там. А это уже неудача… для вас.