Гор был обескуражен, он чувствовал, что проигрывает. «Печальная истина, — пишет он, — заключалась в том, что мне просто не хватало энергии говорить далее об экологическом кризисе, независимо от того, пишет об этом пресса или нет».

После поражения в 1988 году политическая карьера Гора приобрела странные очертания. Во время избирательных кампаний он всячески избегал говорить об экологии. Но, занимая места в кабинетах, вновь становился ее пламенным поборником — обычно в политике бывает как раз наоборот.

Правда, метаться он перестал. Свободный от бремени забот о президентском кресле, Гор вновь сделался «зеленым». Вновь пустился он в путешествия по миру, отыскивая повсюду следы экологических прорех, а в 1991 году начал писать книгу о потеплении мирового климата. Провозглашенный Лигой избирателей-консерваторов «Полом Ревиром экологии», он освободился от внутренних колебаний.

Гор с надеждой писал, что времена его политических терзаний миновали: «Мне самому надоело постоянно держать нос по ветру и продвигаться вперед с оглядкой. Вообще-то голос осторожности то и дело что-то нашептывает на ухо любому политику, и нередко эти предупреждения имеют смысл. — Однако Гор тут же выражает уверенность в том, что может подняться над повседневными политическими соображениями и бесстрашно двинуться к цели. — Когда осторожность превращается в робость, хороший политик прислушивается к другим голосам. В моих глазах экологический кризис является той самой точкой кипения, на которую следует обратить первостепенное внимание».

Президентские гонки 1992 года Гор решил пропустить. Но его жизнь круто изменилась, когда он получил предложение от Билла Клинтона баллотироваться с ним в одной связке. Бросая ему вице-президентскую кость, Клинтон, возможно, способствовал дальнейшему карьерному росту Гора — однако же подорвал его решимость поддерживать движение за охрану окружающей среды.

С началом новой кампании, естественно, появились и новые советники. И хотя козырным тузом Гора были экологические достижения, помощники Клинтона всячески «окорачивали» его как раз по этому пункту. По словам одного из них, их чрезвычайно беспокоило, что республиканцы могут как-нибудь использовать во вред их фавориту то, что Гор «смешивает дух экологии и крупные правительственные проекты». Дело обернулось тем, что, хотя в целом от своих позиций Гор и не отступил, «высказывать их начал с большой осторожностью». Так, в очередной раз и даже с более печальными для себя психологическими последствиями Гор исполнил этот танец, когда напор экологического «неизбирательного» года сменяется отступлением в год «выборный».

«Гор часто следовал голосу осторожности, — утверждает его биограф, Пулитцеровский лауреат Дэвид Маранисс, — даже в самых для себя существенных делах экологии, ради которых обещал идти на любой политический риск… Для этого были серьезные основания… но эти серьезные основания подпитывали робость».

Распределение сил между кандидатами и их советниками — дело тонкое. Последние нередко — люди, в политических гонках закаленные, они способны на более объективный взгляд, нежели их патроны. И все же участвуют в кампании кандидаты. Они не могут оставаться созерцателями собственной борьбы за место в публичной политике. Они не должны — а Гор делал это регулярно — отступать в сторону, полностью доверяясь своему окружению.

Неспособность Гора распрямиться и заговорить об экологии во весь голос, возможно, была вызвана тем, что как политик он формировался под воздействием со стороны. Это был сын конгрессмена, сам сделавшийся конгрессменом, и сын сенатора, который сам стал сенатором. И вот теперь над ним навис новый авторитет — в лице Билла Клинтона.

Не чувствуя твердой почвы под ногами, не доверяя своему политическому инстинкту, Гор вновь согласился подогнать свою позицию к требованиям других.

Борясь за пост вице-президента — под улюлюканье Буша-старшего, издевательски называвшего его «озоновым человечком», и Дэна Куэйла, считавшего его взгляды «эксцентричными», — Гор все глубже заползал в свою раковину, где экологии места почти не осталось.

Четко сосредоточившись на экономике, Клинтон с Гором, естественно, одержали победу, что должно было лишний раз укрепить вновь избранного вице-президента в убеждении, что экология и год выборов подобны льду и пламени. Впрочем, к чести своей, Гор, едва приступив к исполнению обязанностей, обратился, отчасти из чувства мести, к своему любимому предмету. По модели Совета национальной безопасности Клинтон, даже еще не вступив официально в должность, предложил сформировать Совет по национальной экономике.— в целях борьбы со спадами. Следом за ним Гор выступил с инициативой создания Национального совета по экологии, равноправного двум названным. Клинтон это предложение отклонил, но Гор таким образом обозначил свои приоритеты на срок вице-президентства.

Лично наблюдая за Гором в эти годы, я не мог не отметить той серьезности и искренности, с какими он занимался проблемами экологии. Над его рабочим столом в кабинете, напротив президентского, висела огромная, выполненная силами НАСА карта голубой планеты Земля, как она выглядит из космоса.

После того как республиканское большинство конгресса во главе с Ньютом Гингричем урезало федеральный бюджет и правительственные служащие ввиду отказа Клинтона согласиться с этими поправками не вышли на работу, президент перенес тяжесть борьбы на программы медицинского страхования и критику республиканских проектов в области образования. Экологией он готов был пренебречь, ибо, судя по опросам общественного мнения, публика не придавала ей первостепенного значения. Несмотря на это, Гор настоял, чтобы Клинтон включил в свой арсенал и экологию. А иначе он не поддержит бюджетную войну против Гингрича.

Вернулся подлинный Ал Гор!

Вице-президентов с таким послужным экологическим списком в истории еще не было. Но многим активистам и этого было мало. Обвиняя Гора в недостатке решимости, «зеленые» из разряда крайних даже придумали имя этому периоду кажущейся пассивности: «Тихая весна Ала Гора». В 1997 году «Нью-Йорк таймс» посвятила этим спорам большую публикацию, отмечая, в частности, что Гор, личность, известная как «один из наиболее стойких союзников борцов за чистоту природы, странным и непредсказуемым образом подвергается нападкам как раз со стороны этих групп, что указывает на подводные течения как в экологии, так и в политике».

Критики Гора не желали считаться с тем фактом, что он вынужден был бороться за поддержку президента, которого вопросы экономического развития занимали куда больше, чем экология. И тем не менее все восемь лет своего вице-президентства Гор активно занимался охраной окружающей среды. Так что многие не без оснований предполагали, что именно эти вопросы он выдвинет в центр президентской кампании 2000 года.

Но они забыли о прошлом претендента. Уж один-то урок из своей борьбы за высшие посты в стране Гор извлек: в год выборов надежнее сосредоточиваться на том, что волнует людей, нежели на своих любимых проектах — пусть даже они чрезвычайно актуальны.

Чем глубже Гор втягивался в кампанию, тем сильнее преследовали его воспоминания о том, как подвела его экология в 1988 году. Встретившись с неожиданно сильной внутрипартийной конкуренцией со стороны бывшего сенатора от штата Нью-Джерси Билла Брэдли, Гор задвинул экологию на самую периферию своих предвыборных речей. В первых теледебатах с соперником в борьбе за выдвижение на президентский пост Гор посвятил ей всего две фразы: «Я твердо убежден, что природа нуждается в защите. И я знаю, что мы способны заниматься этим так, чтобы защитить наш образ и уровень жизни».