уже породнились, но в любом случае мы ощущаем, что независимо от того, родные мы или нет, «хан» для нас как семья. Так что участвуют все в «хане».

Хотя атмосфера кремации отнюдь не праздничная, весь ее процесс, который занимает около двух часов, — это время, когда семья и жители «хана» общаются, а мужчины пьют пиво или саке, ожидая завершения этого процесса.

Принадлежность к «хану» в значительной степени определяется географически, хотя не полностью зависит от того, где человек живет. В дополнение к локации существует основанная на исторических бытовых связях социальная ориентация на принадлежность к определенному «хану». Например, в Датэкодзи за последние двадцать-тридцать лет появилось несколько новых семей. В нижнем углу «хана» находится религиозный памятник, посвященный Фудо и Ямано-ками, Фудо — хотокэ (hotoke), или буддийскому богу, который, по мнению жителей, служит для защиты «ками» (катг), синтоистских сущностей, название которых обычно переводится как «боги» или «божества», хотя этот перевод недостаточно полно передает значение термина [Nelson 1996]. Ямано-ками предназначена для женщин и связана с плодородием. В деревне есть посвященная Ямано-ками Ассоциация женщин, однако по причине своего преклонного возраста встречаются они редко.

Каждый год 28 апреля некоторые жители Датэкодзи участвуют в ритуале, проводимом священником из храма Канегасаки. Это делают только люди из Датэкодзи, которые являются членами семей самурайского происхождения. Другими словами, это делают только те семьи, которые живут в деревне от 200 до 400 лет. Новым семьям, вступающим в общину, не разрешается ни участвовать в ритуале, ни быть членами ассоциации, которая управляет проведением ритуала и ухаживает за храмом. Объяснение этому состоит в том, что земля, на которой расположен храм, находится в совместной собственности старых домохозяйств. Новые члены общины не могут участвовать в храмовых ритуалах, поскольку им не принадлежит часть общей долевой собственности, хотя их дети участвуют в очистке храма в рамках рабочих обязанностей Детской ассоциации деревни (см. главу 5) и молиться в храме может, если пожелает, любой.

После ритуала проводится собрание Ассоциации Фудо, на котором его участники обсуждают финансы организации и любую работу, которую необходимо выполнить в храме. Во время встречи в 1996 году также велась долгая дискуссия о том, что делать с теми домохозяйствами, преемники которых не собираются возвращаться в Дзёнаи. Руководители ассоциации связались со всеми входящими в нее семьями, которые уехали из «хана», но сохранили в нем имущество, чтобы узнать, кто планирует, а кто не планирует вернуться. Членство в ассоциации определяется домохозяйством, и отдельные лица этого домохозяйства не имеют права удалить его название из списка членов. Члены платят ежегодные взносы, но многие из тех, кто переехал из деревни, платить перестают, поэтому сохранение их членства в ассоциации стоит под вопросом. Некоторые члены ассоциации предложили исключить из нее уехавших неплательщиков, но другие возражали, заявив, что они не имеют права кого-либо исключать, поскольку устав ассоциации такого изменения не разрешает. Некоторые также предположили, что, возможно, те, кто не собирается возвращаться, могут изменить свое решение с течением времени. Никакого решения достигнуто не было.

Эти примеры наводят на мысль, что принадлежность к «хану», по крайней мере для более старых домохозяйств, следует понимать не только в территориальном, но и в социальном и историческом контексте. Более старые домохозяйства связаны общим самурайским прошлым. В частности, их связывают отношения с семьей Омати, которой многие до сих пор выражают благодарность за полученное в свое время имущество. Исторические обстоятельства, объединившие изначально группу домохозяйств, все еще имеют некоторое влияние на тех, кто остался в деревне.

Считается, что нельзя допустить распада этой первоначальной группы, даже если некоторые из семей-основоположников покинули деревню.

В дополнение к формальному разделению деревни на «ханы» Дзёнаи можно условно разделить на три отдельных района, которые примерно соответствуют местам расположения «ханов». На рис. 3.5 обозначены существующие в деревне «ханы». Районы, называемые *акодзи, Сирайто и Кария, в основном представляют собой новую застройку, созданную семьями, которые живут в деревне от 20 до 100 лет. Датэкодзи и Омотэкодзи в основном состоят из гораздо более старых семей, которые живут в деревне от 200 до 400 лет. Приток новых семей был обусловлен главным образом разделом и продажей собственности бывших самурайских семей, в том числе связанных с семьей Омати. Одна часть этой собственности была превращена в парк, а другая — в жилье.

Раздел имущества не всегда происходит в благоприятных условиях. Самые последние перемены произошли после раздела собственности одного домохозяйств а, в результате чего в течение пяти лет в деревню въехало пять новых семей. На углу района новой застройки стоит двухкомнатный дом, в котором живет Тида Итиро, старший сын семьи, владевшей упомянутой недвижимостью изначально. По словам соседей, семья Тида когда-то занимала один из самых больших участков в деревне. Но несколько лет тому назад умерла мать Тида-сана, и его отец женился во второй раз на женщине, у которой были свои планы на семейное состояние. Когда отец умер, она продала все имущество, ничего не оставив детям. В судебном разбирательстве старший сын отвоевал небольшой участок земли, на котором теперь стоит его домик, где он живет один. Остальную часть участка занимают пять больших современных домов, которые принадлежат теперь семьям мужчин, работающих в одной из компаний городского промышленного парка. Маловероятно, чтобы эти новоприбывшие появились в деревне, если бы ситуация сложилась по-другому.

Здесь я хочу подчеркнуть значительную историческую преемственность состава хозяйств деревни: новые жители появлялись здесь группами, а периоды без таких появлений были длительными. Несколько районов деревни заняты семьями, которые живут здесь уже целых четыреста лет. Сравнивая исторические карты с современными, можно увидеть, что тридцать три семьи, живущие в настоящее время в деревне, занимают те же земли, которые их прямые предки занимали в 1688 году, а несколько других семей переселились в другие части деревни.

Долгая история обитания на одной территории базовой группы бывших самурайских семей и присутствие там нескольких других семей, живущих в деревне не менее пятидесяти лет, означает наличие между домохозяйствами обширной сети социальных связей. Взаимные обязательства формируются не только на основе родства — жизнь на одной территории сама по себе является одним из факторов, способствующих появлению взаимосвязей семей, живущих по соседству.

Эта сеть связей является важной частью жизни стариков Дзёнаи. Пожилые женщины и мужчины деревни постоянно ходят друг к другу в гости, чтобы поболтать и посплетничать за традиционным чаем и домашними соленьями, которые предлагают гостям. Кроме того, соседи заботятся о нуждающихся. Далее приводится выдержка из полевых заметок, описывающая жизненную ситуацию одной пожилой жительницы Уракодзи, Фукай Ута. Беседа, которая