class="p1">Ха. М-да. Не смешно.

Привет, кузина Молли! – пишет он.

Поверить не могу, что она уже спит, – отвечаю я.

ПРИКИНЬ! На Гарри Поттере уснула. – Сердитое эмодзи.

ЧТО?! – яростно печатаю я. – Вот отстой. Она отстой.

Она сквиб[37], – пишет он.

И я улыбаюсь до самого Вудли-парка.

Оливия вешает трубку только когда мы ступаем на эскалатор. Несколько минут она просто молчит. После разговоров с Эваном так всегда. Наверное, ей нужно время, чтобы вернуться в нормальный мир. Может, он бог любви. УМЕРЬ СВОЮ СЕКСУАЛЬНОСТЬ, ЭВАН ШУЛЬМЕЙСТЕР. Ради Оливии. Ради всего человечества.

Поезд приходит почти сразу, и нам даже удается сесть вместе. Это чудо. Так говорит сосед из «Несгибаемой Кимми Шмидт» [38]: «Это чудо». Правда, я чувствую, что меня сейчас стошнит, а это наверняка запрещено. Запрещено блевать в метро. И на Оливию тоже.

Я делаю вдох, потом выдох, потом вдох и так далее, пока тошнота не проходит.

Еще пара станций, и все.

Я прокручиваю события вечера в голове, пытаясь понять, что это все значило, вожу рукой под ключицей. Вся эта кожа… Патти называет это «декольте». Оно считается сексуальным, хотя со мной у меня это слово ничуть не ассоциируется. Сексуальная… Но сегодня я чувствовала себя сексуальной. И, кажется, Хипстер Уилл все-таки флиртовал. Со мной.

Когда поезд отходит от Род-Айленд-авеню, Оливия упирается подбородком в коленки. Для метро эта поза кажется странной, тем более что в моей подруге почти два метра роста. Она поворачивается ко мне и улыбается:

– Так значит, Уилл тебе написал?

– Э-э… Типа того.

– Как это «типа того»?

Я закрываю глаза и откидываюсь назад:

– Не знаю. Мне кажется, Кэсс с Миной его заставили.

Оливия хихикает.

– Да нет, серьезно, – говорю я. – Наверняка Кэсси подбила Мину достать его этой затеей.

– Значит, Кэсси заставила Мину заставить Уилла тебе написать?

– Именно.

Оливия слегка улыбается:

– Кажется, ты все усложняешь.

Все-таки она кое-чего не понимает. Я не пытаюсь ничего усложнять. Я хочу стать менее осторожной. Но при этом нужно всегда оставаться вратарем своего сердца.

И если мне откажут, я хочу знать об этом заранее.

13

Я просыпаюсь от жужжания мобильника: четыре сообщения от Эбби.

Ты пьяная вчера писала Саймону на мой телефон?!

И я не сквиб!!!!

(Что такое сквиб??)

Ты что, правда напилась?

Двигаться не могу. Смотрю на светильник. Никогда этого не замечала, но на нем толстый слой пыли. И лампочка перегорела. Надо как-нибудь поменять. Например, когда выйду из ступора.

Но валяться нельзя. Сегодня же Четвертое июля. В нашем районе это ого-го какой праздник. Даже парад будет – с головами животных из папье-маше, клоунами и целыми инсталляциями, посвященными компостированию. Так тут принято – строить платформы на колесах, украшенные во славу гниющих отходов.

Кэсси скрипит надо мной кроватью.

– О, привет, – говорит она сонно. – Проснулась?

– Вроде.

Она смеется:

– Да я тоже. Уффф. Вчерашний вечерок… Это было, конечно, нечто.

Боюсь спрашивать, что она имеет в виду. Наверное, что-то случилось после того, как мы с Оливией ушли. Может, Пьяная Кэсси в одночасье превратилась в Бухую Кэсси, а может, и в Кэсси Бухую-В-Щи.

Даже представлять себе не хочу, что Бухая-В-Щи Кэсси могла наговорить обо мне Уиллу (на последней стадии опьянения Кэсс особо не церемонится).

Я зажмуриваюсь и стараюсь думать о чем-то нейтральном. О чем угодно. Например, о том, что надену на праздник: светлое джинсовое платье-рубашку и синие леггинсы с белыми звездочками. Плевать, пусть косятся (мол, кто носит леггинсы в июле), но натереть себе бедра я не хочу. И потом, это очень патриотичные леггинсы.

Тут кровать начинает скрипеть, потому что Кэсси ворочается, и я снова начинаю загоняться. Чувствую себя магнитом с двумя минусами – то есть части меня не могут сойтись вместе. Если Кэсси что-то сказала Уиллу, я хочу знать. И одновременно не хочу. Вообще.

– Слушай, я пригласила Мину на парад, салют и все такое, – внезапно заявляет Кэсси.

– А, ладно.

– Ты как, не злишься?

Я медленно сажусь.

– А что, должна?

– Ну… Не знаю. – Она зевает. – Мы же раньше всегда ходили вдвоем.

Это правда: обычно мы тусовались на празднике только с ней. И да, в обычных обстоятельствах мысль о том, что с нами будет Мина, меня бы немного расстроила. Но сейчас у меня на уме лишь любовная драма, так что эта новость почти не задевает.

И вдруг я понимаю, что это, должно быть, главная причина, по которой Кэсси хочет, чтобы у меня появился парень.

Вскоре она спрыгивает с верхнего яруса и залезает ко мне под одеяло.

– Вчера вы с Уиллом были такие милые.

– Э-э… Допустим.

Я обхватываю руками коленки.

– Ну правда. Говорю тебе, он вовсю с тобой флиртовал. Когда ты ушла, Мина так на него наехала.

– Что она ему сказала? – выпаливаю я.

Кэсси молча улыбается, и я начинаю немного паниковать.

– Кэсси! Что она сказала?

– Господи. Да не волнуйся ты!

– Чего ты лыбишься?

– Потому что он тебе нравится, и, блин, это мило. Влюбленность номер двадцать семь, а?

– Не влюблена я в Уилла.

Кэсси смеется.

– Понятно.

– Погоди. Ты сказала ему, что я влюблена?

– Молли. Нет. Успокойся уже.

– Хорошо.

Какое-то время она молчит.

– Ладно, давай начистоту, – говорит она наконец. – Вся эта история с бойфрендом… Ты правда этого хочешь?

– Не знаю. Наверное.

Кэсси закатывает глаза.

– Значит, да. И это замечательно, сечешь? Вполне естественное желание.

Я закусываю губу.

– Но в определенный момент придется пойти на риск. Смекаешь?

Ага. Я знаю, что она права. То есть умом-то я это осознаю, но остальные части тела ничего понимать не хотят. Это напоминает попытку задержать дыхание. Инстинкт самосохранения заставит меня открыть рот и снять с носа прищепку.

– Смекаю, – отвечаю я.

– Допустим, Уилл знает, что он тебя заинтересовал. Что плохого может случиться? Он тебе откажет? И что? Ты пойдешь дальше – к влюбленности номер двадцать восемь.

Пойдешь дальше. И что.

Но ведь то, что парень знает, что он тебе нравится, – это настоящий кошмар. Как будто он в опрятном костюме, а ты стоишь перед ним совсем голая. Как будто теперь твое сердце находится снаружи, и если он захочет, то в любой миг сможет взять его в кулак и раздавить.

Впрочем, он может ответить взаимностью.

Я не хочу быть третьей лишней, так что иду на вечеринку в честь парада неподалеку от «Дэнс Эксчейндж»[39] с мамами. И Ксавом. И бабулей. Мероприятие устраивают знакомые Надин из детской группы, так что тут в