— А откуда… Как вы мою фамилию узнали? Тульский с важным видом цыкнул зубом:

— От нас не скроешься… Звать-то тебя как?

— Никитой…

— Велосипед-то не расхотел, Никита? Савелов помотал головой:

— Нет…

— Ну, тогда давай адрес, присмотрюсь.

Очкарик засуетился, зачем-то сунул руки в карманы, потом помотал головой и выдавил из себя, будто страшную тайну раскрывал:

— Вторая линия, дом 34, квартира 3. Удаловы… Тульский кивнул, запоминая:

— Ясно… За подробностями приду. О, кстати, из какой школы ты сюда перевелся?

Савелов аж в коленях просел от неожиданности:

— А откуда… Понятно… Я — из 13-й, а что?

— Ничего, — ухмыльнулся Тульский. — Не вибрируй. Иди, пинай мячик.

Савелов побежал обратно к игрокам, Артур посмотрел ему вслед и бросил в спину для понта:

— А я в твои годы уже воровал!

(Хотя по всему выходило, что «очкарик»-то почти ровесником ему приходится).

Савелов услышал, обернулся и развел руками, устало улыбаясь. Странная это была улыбка. Что-то в ней покоробило Артура, вот только он никак не мог сформулировать — что именно. Слишком взрослой, что ли, эта улыбочка была для интеллигентного парнишки-музыканта из хорошей семьи. А еще — еще в ней было что-то и вовсе непонятное, что-то такое… чужое. И даже жутковатое, но в этом Артур никогда бы сам себе не признался — это ж курам на смех! Очкарик-музыкант, улыбнувшийся так, что жуть берет, — расскажи кому, скажут, лечиться надо… Однако, пожалуй, именно странное ощущение, возникшее от улыбки Савелова, заставило Тульского смотаться до 13-й школы и поинтересоваться у тамошних девятиклассников насчет Никиты Савелова — оказалось, действительно, учился такой, но с нового учебного года в другую школу перевелся… Артур успокоился и для себя решил, что проверка закончена. Позже он будет вспоминать эту историю, как иллюстрацию различий между реальной информацией и тем, что тебе специально подсовывают. Принять за правду легче всего то, на что ты заранее настроен как на правду… А Тульскому очень хотелось, чтобы тема с богатой квартирой срослась. И тема помаленечку срасталась…

Тульский пошеркался вокруг квартиры Удаловых — окно действительно выходило во двор. Подойдя совсем близко, Артур услышал звуки рояля, увидел сквозь щель между дорогими занавесками книжные полки с втиснутыми в них старинными книгами… Все складывалось.

На следующий день Тульский снова «навестил» Савелова — тот пообещал, что в пятницу защелка на окне будет открыта, а Удаловы на дачу уедут. А еще Никита сообщил, что самая дорогая вещь в квартире — какие-то старые шахматы просто безумной цены. Улыбаясь (и совсем даже не жутко, а скорее беззащитно-боязливо), очкарик поинтересовался, когда и куда ему приходить за велосипедом. Артур назначил ему рандеву в субботу вечером — все у той же школы № 11.

Варшава переварил сведения, полученные от Тульского, вызвал двух своих хорошо знакомых жуликов (ЧирканИ и Беста) — послал их перепроверить. Те понюхали, повдыхали… Согласились, что тема внятная.

— Делаем! — решил Варшава. Однако при этом объявил, что Артур в квартиру не пойдет.

— Незачем пока, — отрезал вор, отвечая на немое возмущение в глазах Тульского. Артур счел такое решение чуть ли не личным оскорблением — однако спорить с Варшавой не решился, зная, что бесполезно.

— Да ладно тебе, — ухмыльнулся ЧирканИ. — Доля твоя при тебе будет, не парься!

Артур с трудом сглотнул комок в горле — дело было не в доле, и все это прекрасно понимали.

…В пятницу вечером ЧирканИ с Вестом, расположившись во дворике, пронаблюдали за тем, как Удаловы уезжают на дачу. Дальше — просто. Дождались, пока двор опустел. Потом Вест подсадил напарника, ЧирканИ аккуратно влез в квартиру, открыл дверь изнутри и тут же вышел, не захлопывая замка, — перебежал в садик. Посидели, подождали, — не сработает ли сигнализация, не появятся ли менты. Все было тихо. Тогда, посвистывая, отправились уже через дверь ценности собирать. А в квартире действительно было чем поживиться — воры нашли почти шесть тысяч рублей, золотишко, шубу норковую, статуэтки, пару картин, навороченный радиоприемник, магнитофон и явно очень старинные тяжеленные шахматы с серьезным замком — видимо, те самые, о которых говорил «очкарик».

Велосипед для Савелова никто даже и не трогал — хотя он, между прочим, в квартире действительно был.

Когда воры зашли в квартиру, из подъезда напротив выскользнула невысокая фигура и добежала до ближайшего телефона-автомата. Последовал звонок в милицию с короткой, но очень конкретной и емкой информацией о том, что по такому-то адресу прямо сейчас происходит квартирная кража. Звонивший не представился, но на сигнал тем не менее среагировали…

Когда Бест и ЧирканИ, груженные добром, вышли во двор, их поджидал неприятный сюрприз — из-за дерева прямо на них, играя табельным оружием, выскочил опер — ментовское мурло ни с чем не спутаешь. Откуда-то с боков появились еще трое. В подворотне проходного двора нарисовался пятый.

Один из оперов кашлянул и обратился к остолбеневшим жуликам:

— Не валяйте дурака — медленно принимаем стойку «смирно».

— Или побегаем? Только у нас в кабинете лекарств нема! — подхватил второй мент.

Бест тяжело усмехнулся:

— Наши не пляшут… Пишем явку! Регистрируй! Явились добровольно, так как стыдно стало по дороге.

ЧирканИ повернулся к напарнику и зашипел:

— Ты чего за меня решаешь?

В этом вопросе была одна лишь эмоция, смысла же — никакого. И Бест мог не отвечать, но он ответил:

— Извини — можешь прорываться. А я пятилетку хочу отсидеть здоровым…

Дальше все было не очень интересно — протокол, следователь, задержание, арест…

Бест и ЧирканИ дали показания, что никто их на квартиру не наводил, якобы они просто шли мимо и увидели, что окно открыто… Но самое интересное началось потом, когда выяснилось, кому принадлежит квартира. В ней действительно проживала семья Удаловых, вот только товарищ Уда-лов был никаким не ученым, а заведовал отделом в горкоме партии…

…Утром в субботу на прямой телефон заведующего орготделом обкома партии поступил телефонный звонок — молодой достаточно голос, явно волнуясь, рассказал о неудавшейся краже из квартиры товарища Удалова и о том, что воры прицеливались прежде всего на антикварные шахматы, цена которых — как минимум — полсотни тысяч долларов. Милиция-то сработала, слава Богу, как надо, а вот откуда у партийного функционера такие ценные вещи — с этим бы надо разбираться отдельно… Звонивший не представился, что заведующий орготделом объяснил себе просто: честный и молодой сотрудник милиции просто испугался мести со стороны Уда-лова… Заведующий орготделом звонку обрадовался — аноним бросил зерно в удобренную почву, будто зная то, что знали немногие, — как хозяин кабинета, куда последовал звонок, ненавидел Удалова — были между ними какие-то старые личные счеты. Если информация подтвердится — антикварные шахматы поставят на карьере Удалова жирный крест…