Я хватаю Аиду за аппетитную задницу обеими руками, ощущая пальцами ее рыхлость. Поддерживаю супругу, а она начинает двигаться на мне, руки обвиваются вокруг моей шеи, скользкое от мыла тело прижимается к моему.

Как бы жарко ни было в душе, ее киска еще горячее. Она сжимается вокруг моего члена, сдавливая его при каждом толчке.

Я ошибался, думая, что Аида не атлетична. Она двигается на мне с силой и отдачей секс-олимпийца. Я привык, что девушки сначала позируют на члене, принимая самые эротичные позы, а затем просто ложатся на спину, давая мне себя трахнуть. Я еще никогда не был с кем-то таким… ненасытным.

Чем ближе Аида к оргазму, тем жестче она двигается на мне; ее киска, как тиски, сжимает мой член. Она набрасывается на меня снова и снова. От интенсивности движений и жара у меня кружится голова.

Черта с два, я не отключусь. Я прижимаю ее спиной к стеклянной стене и трахаю все сильнее, решив доказать, что могу быть еще быстрее и интенсивнее.

Она начинает закатывать глаза, и я ощущаю прилив триумфа.

– О мой бог… о мой бог… о… Кэл…

Я вынуждаю Аиду кончить. Оргазм накатывает на нее с каждым движением моего члена. Это охренительно сексуально – видеть, как упрямое выражение исчезает с ее лица, как моя жена подчиняется блаженству, расплывающемуся по ее телу.

Это моих рук дело. Я доставил ей это удовольствие. Как бы она ни ненавидела меня, как бы ни мечтала видеть на моем месте кого-то другого, она не может противостоять мне. Ей нравится, как я ее трахаю.

С этой мыслью я взрываюсь внутри нее.

Буквально взрываюсь. Оргазм словно атомная бомба настигает меня без предупреждения. Эпицентр приходится на яйца, и ударная волна пронизывает каждый нейрон до кончиков пальцев рук и ног. Мой мозг не способен на другие сигналы. Мое тело обмякает, и мне приходится опустить Аиду, чтобы не уронить.

Приваливаюсь к противоположной стене душа, мы оба раскраснелись и с трудом переводим дыхание.

Аида избегает моего взгляда.

Впервые она не способна посмотреть мне в глаза. Всякий раз, когда я пытался переглядеть ее, она неизменно отвечала мне упрямым взглядом.

Но сейчас она неспешно ополаскивается, делая вид, что полностью поглощена водными процедурами.

Она назвала меня «Кэл». Аида никогда раньше не называла меня так, кроме того раза на вечеринке, когда она просто желала посмеяться.

– Ну что ж, – говорю я, – теперь все официально.

– Да, – отвечает она, по-прежнему не глядя мне в глаза.

Мне нравится ее смущение. Мне нравится, что я нашел брешь в ее броне.

– Приятно знать, что ты не безнадежна в сексе, – грубо говорю я.

На этот раз она отвечает на мой взгляд, ее глаза снова яркие и свирепые.

– Жаль, не могу сказать того же про тебя, – отвечает она.

Я ухмыляюсь.

Аида, маленькая лгунья. Продолжай в том же духе, и я вымою твой рот с мылом. Или с чем-то другим…

Аида

Жить с Гриффинами по меньшей мере странно.

Похоже, единственный, кто действительно рад мне – это Несса. Мы не особо дружили в школе, но симпатизировали друг другу. У нас есть несколько общих знакомых, так что теперь мы можем обсуждать все то странное дерьмо, которое они творили после школы.

Думаю, Нессе нравится моя компания, потому что я единственная не веду себя как амбициозный бот. Я даже пытаюсь общаться за завтраком, вместо того чтобы работать и есть в полной тишине. А еще мы обе посещаем занятия в Лойоле, так что можем вместе ездить туда на джипе Нессы.

Несса абсолютно искренняя и добрая – это качества, которые редко можно встретить в современном мире. Куча людей изображают доброту, но это не более чем показуха. Несса же каждый божий день отдает все свои карманные деньги бездомным. Никогда не скажет ни о ком дурного слова, даже если человек полностью это заслужил – как ее брат и сестра или большинство ее поверхностных друзей. Она слушает, когда другие говорят, – действительно слушает. Собеседник интересует ее больше, чем она сама.

Не знаю, как кучке социопатов удалось воспитать такую девушку, как Несса. Это даже немного грустно, потому что Гриффины считают ее доброту слабостью, каким-то странным отклонением. Они подшучивают над ее мягкостью и невинностью.

Я знаю, что Несса не безразлична Кэлламу, но он относится к ней как какому-то питомцу, а не как к равной.

Несса приняла меня с распростертыми объятиями, она была рада еще одной сестре. Тем более не такой стервозной, как Риона.

Я ни черта не знаю о сестринстве. Только то, что видела в фильмах: расчесывать друг другу волосы, ссориться из-за одежды, иногда ненавидеть друг друга и плакаться в жилетку. Не знаю, можно ли на самом деле делать что-то из этого и не чувствовать себя идиоткой.

Но я была бы рада стать Нессе другом. В ее характере есть то миролюбие, которое помогает сгладить некоторые мои острые углы.

На самом деле я провожу с Нессой даже больше времени, чем со своим мужем. В преддверии выборов Кэллам работает допоздна как сумасшедший, и к тому времени, когда он приходит, я обычно уже сплю в нашей общей постели.

Может, он делает это специально. Мы больше не занимались сексом с момента нашей официальной «консумации».

Тогда муж застал меня врасплох. Я вломилась к нему в душ, потому что замерзла и устала ждать, а еще потому, что хотела показать – ему не запугать меня ни попыткой утопить, ни тем более наготой.

Я не ожидала, что Кэллам поцелует меня. И уж тем более не ожидала, что он начнет меня ласкать.

Вот в чем проблема. Я люблю секс. Сильно. И я привыкла получать его регулярно. Так что пока я не начала изменять своему новоприобретенному супругу – а это довольно плохая идея по множеству причин, – есть только одно место, где я могу удовлетворить свои желания.

И не то чтобы это требовало от меня определенного смирения. Кэллам горяч. Но со мной мой муж холоден, высокомерен и помешан на контроле – на этой неделе он уже пять раз отчитал меня за то, что я оставляю одежду на полу, забрызгиваю зеркало, когда чищу зубы, и не застилаю постель, когда встаю спустя час после него. Однако это не отменяет того факта, что природа щедро одарила этого мужчину. Его лицо, его тело, и этот член… от этого трудно отвести взгляд.

И