– Добавлю от себя, – вклинился Цвигун, – что в Афганистане и Пакистане тоже всё складывается хорошо. Благодаря информации от нас Дауд полностью ликвидировал заговор НДПА в Афганистане. Фракция «Хальк» во главе с Тараки и Амином полностью разгромлена, её лидеры и большинство активистов расстреляны, остальные в тюрьме. Членов фракции Парчам по нашей просьбе Дауд выслал в СССР, при условии, что мы не дадим им вести антиправительственную деятельность. Пока мы их переправили в ГДР, там товарищи из Штази за ними присмотрят. Эти кадры важно сохранить на будущее. В отличие от пуштунской «Хальк», Парчам опирается на национальные и религиозные меньшинства, живущие в основном на севере Афганистана: таджиков, узбеков, туркменов, хазаров, шиитов, исмаилитов и прочих. Если с Даудом и его правительством что-то случится или они сами повернут не туда, мы сможем отколоть от Афганистана весь север до Гиндукуша, и местные жители, нуждаясь в нашей поддержке против пуштунского давления с юга, станут барьером нашей Средней Азии. Кроме того, после раскрытия заговора Зия-уль-Хака в Пакистане правительство Бхутто арестовало всех бежавших в Пакистан афганских исламистов и выдало их Дауду, который их немедленно перевешал. Таким образом угроза гражданской войны и прихода к власти в Афганистане исламистов на обозримую перспективу устранена. Что касается Пакистана, то там Бхутто после раскрытия заговора не только расправился с военными заговорщиками и их сообщниками-исламистами, но и изменил свою политику. Он уже не заигрывает с исламистами, запретил все их значимые организации, взял под государственный контроль исламские учебные заведения, всех жаждущих джихада сплавляет в Кашмир, где их как-то очень быстро уничтожают индийские войска и спецслужбы. – Цвигун усмехнулся. – Тех, кто говорит о джихаде, но в Кашмир не едет, высылает из страны. Правительство Бхутто опирается на религиозные и национальные меньшинства. Сам он шиит, понятно, что единоверцы за него горой, а это всё-таки четверть населения. Он договорился с исмаилитами, прекратил притеснения ахмадийцев. Помимо своего родного Синда смог получить поддержку в Белуджистане и не только. В частности, Бхутто сговорился с вождями пакистанских пуштунов – правительство признает за ними самостоятельность во внутренних делах и свободу переходить границу, а они за это охраняют порядок на своей территории и выдают всех исламистов. Кроме того он собирается ещё больше ослабить цитадель исламистов – Пенджаб, отрезав от него южную часть, населённую народом сираев, и создать новую провинцию Сираики. После этого Пенджаб уже не будет лидировать в Пакистане по населению и экономике. А ещё Бхутто создал жандармерию из национальных и религиозных меньшинств в противовес армии, где преобладают пенджабцы, и бандам исламистов. В общем, ситуация в Пакистане не так стабильна, как в Афганистане, но правительсто Бхутто сидит прочно. Кроме того, мы тут с Петром Ивановичем долго раздумывали о Цейлоне. Соблазнительно, конечно, прибрать этот островок к рукам, много там всего вкусного. Но решили не спешить. Тамошние левые – в основном сингальские националисты. Отношения с тамильским меньшинством у них плохие. Если они сейчас придут к власти, то с девяностопроцентной вероятностью вскоре начнётся межнациональная война. Она и в прошлом Губернского началась, но позже, в 1983-м, и тянулась до XXI века. Нам в это побоище лезть нет смысла. Ни экономической выгоды, ни прочных военных позиций мы не получим. В общем, решили пока вербовать агентуру, налаживать контакты, собирать компромат на всех значимых аборигенов. А дальше видно будет. Надеюсь, присутствующие наше решение одобрят.

– Всё это хорошо, – раздался голос Шелепина, – но, честно говоря, меня больше всего интересует случившееся в Китае. И думаю, не только меня. Могут ли Семён Кузьмич и Пётр Николаевич что-то сообщить об этом?

– Только одно, – ответил Цвигун, – это не мы!

Ивашутин кивнул:

– У нас, к сожалению, и возможности такой нет, с тех пор как этот жопоголовый кукурузник сдал Мао всю агентуру в Китае.

– Тогда кто же? – спросил Шелепин.

– Для нас самих это загадка, – сказал Цвигун. – Мы по нашим каналам передали расклады в Пекин, Хуа Гофену, и в Тайбэй, Цзян Цзинго. Ответа, понятно, не было. Так что это могла сработать и тайваньская разведка, у которой неплохая агентура в КНР, да и бардак в стране после культурной революции им в помощь. А могли и люди Хуа, им у себя дома проще всё устроить. Или и те и другие. Например, Дэн Сяопина взорвали тайваньцы, а Е Цзяньина – свои. Или наоборот. Впрочем, это не суть важно. Главное, что Хуа воспользовался ситуацией и полностью зачистил группировку Дэна, ориентированную на рыночные реформы, сближение с Западом и привлечение иностранного капитала. Таким образом, в Китае останется, если можно так сказать, маоизм без Мао. Что в среднесрочной перспективе нас устраивает, как и испорченные отношения Китая и США из-за Тайваня, не так ли, товарищи?

– Ну что ж, – подытожил Романов, – с недавними событиями, полагаю, всё ясно? Но ведь это не всё, я прав?

– Именно так, – ответил Ивашутин. – Второго октября Рухолла Хомейни, живущий в эмиграции в Ираке, в городе Наджаф, получит приказ правительства баасистов покинуть страну. Сначала он метнётся в Кувейт, но на границе кувейтские власти его завернут, и тогда, четвёртого октября, Хомейни улетит в Париж. Именно в этот момент его можно убрать с максимальным эффектом, вместе с его ближайшим окружением. Есть два варианта: или заложить фугасы на шоссе Багдад – Кувейт (такая возможность у нас есть), либо заминировать самолёт. Вину в обоих случаях свалить на шахскую охранку САВАК. Лично я за первый вариант: он проще и посторонних жертв меньше. После того как Хомейни и его ближайшее окружение улетят на свидание с гуриями, в Иране, где уже идут волнения, буча усилится. Властям будет уже не до плотного контроля, что облегчит работу нашей агентуры. В результате «от рук агентов шахской охранки» начнут массово покидать этот мир наиболее авторитетные и радикальные исламисты в Иране. Естественно, не будут забыты «шахской охранкой» и исламисты-эмигранты в Европе и других местах, которые начнут вымирать от разных болезней или просто от пули и взрывчатки. Всё это дезорганизует ряды исламистов и помешает им действовать активно и слаженно. В результате появится возможность взять власть у Масуда Раджави и его «исламских социалистов» из «Моджахеддин-е Хальк», «Федаяне Хальк» и так далее. Нам надо только контролировать этот процесс, помогать избежать ошибок, подсказывать правильные ходы, держать в узде леваков-экстремистов и прочее в том же духе.

– Что касается меня, – сказал Цвигун, – то я уверен, что Пётр Николаевич справится, а Комитет в случае необходимости ему поможет. Меня беспокоят более близкие даты. 26 августа будет избран папа римский Иоанн-Павел I, в миру Альбино Лучани, сейчас он патриарх Венеции. А 28 сентября папу отравят те, кто не желал намеченных им больших чисток «авгиевых конюшен» в Ватикане. Этого папу не назовёшь нашим другом, но и однозначным врагом, как Войтыла – не к ночи он будь помянут, – тоже не является. В любом случае нам выгодно, чтобы он остался жив. Неизвестно, кто придёт на его место. Войтыла выведен из игры, но проамериканских и антисоветских сволочей среди кардиналов хватает. Лучше пусть папа, узнав о заговоре, устроит масштабную зачистку в Ватикане, им этих разборок хватит на годы, и будет уже не до того, чтобы вредить нам. От Губернского нам известно имя одного из заговорщиков, французского кардинала Жана Вио, который после смерти папы унёс все лекарства и списки тех, кого папа хотел разогнать из Ватикана и ватиканского банка. Наблюдая за кардиналом, мы отследили кое-какие его связи. Думаю, наши сведения только подтвердят и дополнят информацию, которая будет у папы. 5 сентября, на приёме в Ватикане, умрёт глава отдела внешних церковных сношений Московской патриархии митрополит Ленинградский Никодим Ротов. Ходили упорные слухи, что он ошибся чашечкой, выпив кофе, приготовленный для папы. Сам Никодим, между нами, шкура ещё та, как и его ученики вроде митрополита Таллинского Алексея Ридигера, будущего патриарха. И он, и его подчинённые махали кадилами капитализаторам и лили грязь на «антихристовы Советы», на которые они сейчас льют елей. С этой публикой – я о никодимовцах и отделе внешних церковных сношений – ещё надо разобраться. Но сейчас речь не о том. Перед приёмом нужно в общих чертах предупредить папу о готовящемся покушении и предостеречь, чтобы он сторонился напитков и еды. А после того, как Никодим склеит ласты, как выражается Губернский, и папа увидит, что это не провокация, можно будет пойти на откровенный, в разумных границах, понятно, разговор и открыть карты.