Элла Джексон пробыла у сестры минут двадцать, не больше. Затем они вместе спустились в лифте — Карола с непокрытой головой, в наброшенном поверх белого платья меховом палантине.

Когда лифт поехал вниз, мисс Гарсайд стояла у полуоткрытой двери в свою квартиру и провожала его взглядом. Она дошла до такого состояния, когда человек плохо отдает себе отчет в своих поступках. Тело страдало от голода, мысль, подобно загнанному животному, судорожно билась в клетке в поисках хоть какого-то выхода. Весь день она ничего не ела, ни крошки. Денег на еду не было. Она сама не понимала, зачем приоткрыла дверь, — возможно, собиралась пойти к Андервудам и попросить у них кусок хлеба и немного молока, сказать им, что дошла до крайности, что…

Но как только дверь приоткрылась, она поняла, что сделать это не в состоянии. Попросить у этой простоватой и напористой миссис Андервуд она просто не сможет. Надо как-то продержаться до завтра и вызвать человека из аукционного дома, может, удастся продать что-нибудь еще из мебели. Все хорошие вещи уже распроданы. За то, что осталось, дадут сущую мелочь. Этих денег не хватит, чтобы заплатить за квартиру, но можно будет купить еды и протянуть еще несколько дней.

Она стояла, держась за дверную ручку, и смотрела, как лифт спускается вниз. Свет падал на волосы Каролы, ее меховую накидку, белое платье. И мисс Гарсайд с горечью подумала: «Опять выходит сегодня. Весь вечер будет где-то пропадать. Наверняка встречается с мужчиной. Они пойдут в ресторан, и денег, потраченных на этот ужин, мне хватило бы на неделю».

Она провожала лифт глазами до тех пор, пока он не скрылся из виду, затем вернулась в свою опустевшую холодную комнату. Каролы не будет дома весь вечер, ее квартира наверху будет пустовать, и там, в одной из комнат этой квартиры, лежит кольцо, так похожее на ее собственное… Тут же промелькнула другая мысль — Карола вполне могла надеть это кольцо, — мелькнула и тотчас исчезла. Ведь она носит его далеко не всегда. Ну взять, к примеру, вчерашний день — именно тогда мисс Гарсайд увидела кольцо на пальце мисс Каролы. Они и прежде встречались в лифте не меньше дюжины раз. И всякий раз на этих изнеженных белых ручках блистали кольца. Если девушка куда-то выходит, она натягивает перчатки, оказавшись на улице. А когда входит в дом, обычно снимает их в лифте. Длинные белые пальцы, алые ногти. Кольцо с изумрудом на одной руке, кольца с рубином и бриллиантом — на другой. Но не то кольцо с ослепительным солитером — точная копия ее кольца, — она ни разу не видела его на ней вплоть до вчерашнего дня. Так к чему Кароле надевать его сегодня?

И мисс Гарсайд решила, что сегодня Карола это кольцо не надела. Оно лежит там, в пустой квартире, небрежно брошенное на туалетный столик.

— Если бы у меня был ключ от ее квартиры, подменить кольцо не составило бы труда… — Это произнес внутренний голос мисс Гарсайд, произнес вполне отчетливо. Не желая умолкать, он говорил дальше: — Она ни за что не заметит разницы… никогда. Для меня это вопрос жизни и смерти, а для нее ровным счетом ничего не значит. Мое сверкает так же ярко. И будет выглядеть на ее руке ничуть не хуже, чем на моей. Ей абсолютно без разницы. Почему это я должна умирать с голоду, когда это не значит для нее ровным счетом ничего? Если бы был ключ, я могла бы подменить кольца…

Ключ есть у Белла. Каждое утро в подвал спускается миссис Смоллетт и снимает с крючка ключ от квартиры номер восемь. Потом поднимается на четвертый этаж. Входит в эту квартиру, готовит мисс Роланд утреннюю чашку чая и принимается за уборку. Любой человек, вступивший даже в кратковременный контакт с миссис Смоллетт, может узнать все о мисс Кароле Роланд и ее квартире.

— До чего ж нарядные у нее шторы, мисс Гарсайд! Стоят, небось, целое состояние. У меня в мебельном работает племянница, и, если я скажу, сколько стоит пошить такие шторы с оборками, вы просто в обморок упадете!

Можно повернуться к ней спиной, не обращать внимания, но рот этой миссис Смоллетт все равно не заткнуть.

Ключ от квартиры номер восемь висит там, на крючке, в подвальном помещении. Лишь часов через двенадцать, не раньше, миссис Смоллетт возьмет его и поднимется наверх, в ту квартиру.

А сейчас его может взять любой.

Нет-нет, не сейчас, там, в подвале, Белл. Но позже, где-то между половиной восьмого и половиной девятого, он «выйдет прошвырнуться» — выпить пинту пива и сыграть партию в дартс в пабе «Рука и перчатка». В половине девятого, и не важно, какая на улице погода, дождь или солнце, снег или туман, но Белл непременно отправится в паб. А потом вернется — где-то между половиной десятого и десятью. Так что в ее распоряжении будет целый час, и за это время вполне можно будет завладеть ключом, вместо того чтобы торчать тут, предаваясь бесплодным размышлениям.

Между половиной восьмого и половиной девятого…

В двадцать семь минут восьмого Мид Андервуд отворила дверь испуганной Айви.

— Ну где ты так долго, Айви! Тебе повезло, что миссис Андервуд еще не вернулась.

Айви удивленно уставилась на нее.

— Но, мисс Мид, она вошла прямо передо мной… сама видела, как она шла к лифту. О Господи, надо спешить! Вы не забыли включить газовую горелку в ванной, мисс?

И Айви засуетилась. Впрочем, она могла бы не спешить. Миссис Андервуд вошла в квартиру только без двадцати восемь. Прошла прямо к себе в комнату и захлопнула дверь. Айви осторожно подошла к Мид.

— Как-то все странно получилось, мисс Мид. Я видела, как она шла прямо передо мной от самого угла. Если бы на улице было потемнее, я бы как-нибудь попробовала проскочить мимо, но потом побоялась. Подумала, что, может, она пройдет прямо к себе в комнату, а я заскочу следом и успею снять пальто.

Мид подняла на нее глаза и укоризненно покачала головой.

— Придумаешь тоже, Айви!..

Служанка ответила ей задорной улыбкой уличной девчонки.

— Ладно-ладно, не буду! Просто мой парень опоздал, мы и общались-то всего минут пять. Он очень симпатичный, и девчонки бегают за ним просто толпами, ну вот мне и пришлось ждать. А уж когда я увидела прямо перед собой миссис Андервуд и еще мисс Роланд…

— Ты хочешь сказать, они шли вместе?

Айви хихикнула.

— Это вряд ли! Мисс Роланд была впереди, я видела, как мелькало ее белое платье. И она вошла в дом, прежде чем я подоспела, а миссис Андервуд стояла внизу, в холле, и ждала, когда спустится лифт. Мне пришлось подождать, понимаете? Так и болталась на крыльце, пока не увидела, что лифт пришел и миссис Андервуд поднялась. Интересно, к кому это она заходила?

— Может, сама ее спросишь, Айви?… — ответила Мид с улыбкой.

Как всегда пунктуальный, ровно в половине девятого Белл «пошел прошвырнуться», так он делал всегда с приятным осознанием того, что рабочий день позади и потрудился он на совесть. Поднявшись в холл по лестнице из подвала, он заметил, как хлопнула входная дверь. Кто-то только что вышел, а вот кто, он не видел, потому что человек уже оказался на улице. Однако, выйдя на крыльцо, Белл различил быстро удалявшуюся фигуру мужчины — тот торопливо шагал в сторону тех ворот, что справа. На выходе из дома было двое ворот, одни справа, другие слева, и вела к ним дорожка из гравия, окаймленная живой изгородью.