Конно-пеший отряд въехал на серпантин, плавно поднимавшийся к вершине Оль-Героха. Следуя по довольно широкой и безопасной дороге, больше не делая остановок, к середине ночи они добрались до замка. Копыта коней зацокали по черным плитам внутреннего двора.

Мирра лежала на широком каменном столе-алтаре, установленном в центре каменного зала, под самой крышей башни Агад-Зер. Комнату вокруг озаряло ровное, розовое свечение волшебных огней, горевших на концах особых факелов, установленных в держатели по периметру зала. Конусообразную крышу башни поддерживали толстые у-образные балки, поднимавшиеся по углам восьмигранной комнаты. В центре крыши зияла круглая дыра, сквозь которую в башню попеременно заглядывали две луны и солнце. Девушка так ослабела, что все время находилась в странном полузабытьи, когда реальность видится словно через задымленное стекло. Благодаря постоянным заговорам Аргола тела своего она почти не чувствовала, только продолжали сдавливать руки и жечь магические обручи браслетов.

Маг был здесь же, колдовал над тиглем, точь-в-точь похожим на тот, что украшал его герб. В дверь осторожно постучали. Аргол, занятый составлением сложной смеси, лишь непонятно ругнулся. Но, как видно, ругательство было не простым, потому что за дверью тут же кто-то взвизгнул, словно получив оплеуху. Однако через минуту стук возобновился, и колдун, недовольно скривившись, щелкнул пальцами. Дверь распахнулась как от порыва ветра, и внутрь вдуло уже знакомого Мирре абаданна. За ним, настороженно осматриваясь, вошла Бинош с подносом в руках. На нем стояла мисочка с теплым бульоном для больной и пара мясных блюд для мага. Камеристка дерзко брякнула поднос с блюдами прямо на столик с магическими принадлежностями, где только что работал Аргол, и, прихватив с собой чашку, подсела к Мирре. Тот было хотел задержать ее, но потом махнул рукой.

— Что случилось? — сердито осведомился он у «серого». И тот тихо зашептал что-то на ухо. Колдун сначала еще больше нахмурился, потом губы его растянула злорадная улыбка. Взмахом кисти он отослал слугу. Словно в задумчивости несколько раз прошелся возле алтаря.

— Ты случайно не ждешь гостей? — неожиданно разворачиваясь к Мирре, спросил он.

Та невольно вздрогнула, из носа тут же потекла кровь, и подруга заботливо принялась утирать ее салфеткой.

— А то тут недавно появился один аптекарь, — продолжал Аргол, — да вот беда, местные неотесанные крестьяне — грубый народец, о чем-то поспорили с ним, и, какая досада… — притворщик попытался изобразить искреннее участие, — …проломили бедняге голову! Ему и трем его спутникам. Теперь несчастные покоятся в общей могиле…

Аргол еще продолжал говорить, а Бинош серой молнией, с утробным рыком уже бросилась на него. На мгновение Мирре показалось, что сейчас подруга выцарапает колдуну его злобные глазки. Но у мага была куда более быстрая реакция. Движением пальцев он умудрился остановить девушку и отшвырнул ее к стене. Пролетев несколько метров, та с размаху ударилась спиной о каменную кладку.

— Это что еще такое?! — Маг с внезапно проснувшимся подозрением сверлил глазами бедную служанку. — С каких это пор абаданнские служанки проявляют такой интерес к делам своих господ?! — Он подошел и нагнулся над распростертой у стены девушкой. Ухватившись за медальон, рывком поднял ту на ноги. — Ну-ка, скажи мне имя своего жреца! — грозно потребовал колдун. «Сестра», полузадушенная металлической цепью, лишь беспомощно хрипела. Маг подтащил служанку к дверному проему и вышвырнул из комнаты. — Разберемся с тобой позже! — пообещал он. Дверь со зловещим лязгом захлопнулась, чуть не отбив бедной ноги.

Отверстие в крыше потемнело. Мирре подумалось, что уже сгущаются сумерки, но это с востока, наколдованная магом, шла гроза.

Аргол взмахом руки наложил засов на дверь и повернулся к пленнице.

— Пора нам с тобой заняться нашими делами, — потирая руки, заявил он.

Мирра постаралась придать своему лицу презрительное выражение, но не была уверена, что это ей удалось. Она чувствовала, что милосердная смерть совсем близко, но все же продолжала бояться мага.

— Эти чудесные украшения, — без всякой связи с предыдущей фразой начал Аргол и ухватился за безвольно лежащие руки Мирры, — призваны не только пресечь у своей владелицы любые мысли о побеге. Они же не позволят тебе умереть, как бы ты об этом ни мечтала. Твое тело начнет сохнуть и разлагаться, но ты будешь продолжать жить и страдать. Заманчивая перспектива, не правда ли? — Горящие глаза колдуна приблизились к самому лицу несчастной. Руки произвели над ее телом замысловатые движения, и девушка неожиданно почувствовала боль — обычную боль в затекших мышцах от долгого, неподвижного лежания на холодном камне, но боль эта была почти невыносима. Она застонала сквозь зубы. Когда-то в детстве ей приходилось слышать легенды о живых мертвецах, странных созданиях, скитающихся ночами по кладбищам, не способных расстаться с собственным телом и вознестись в Чертог Ожидания. Мирру невольно передернуло, от чего мышцы заломило еще больше. — Вот видишь, не очень приятно! И это может продолжаться практически вечно, если только… — Голос колдуна снова стал мягким и вкрадчивым. — Если только ты не отдашь мне то, что я прошу.

Мирра выгнулась от неожиданно скрутившей ее судороги и непонимающе глянула на Аргола.

— Твой дар, глупышка! — ответил на ее немой вопрос маг. — Тебе он совершенно ни к чему, а я, я смогу воспользоваться им как должно! — Глаза безумца закатились, он не мог отказать себе в маленькой слабости — помечтать о будущем всемогуществе.

— Я смогу расширить границы Вселенной! — с пафосом произнес он. — Я сравняюсь в могуществе с драконами и шагну за грань Равновесия… Нет, я встану над ним!

Девушку продолжали мучить судороги, ей было не до того, чтобы слушать спятившего мага. Все, чего она хотела, — уснуть и больше не просыпаться! Если для этого нужно было что-то там отдать Арголу, она была согласна. Куда только делись ее разумные рассуждения о том, что маг не может отобрать то, что человек не согласен отдать добровольно. Единственное, о чем еще помнила Мирра, так это о том, что в обмен на свой дар у колдуна следует выторговать мгновенную и легкую смерть.

Так она ему и сказала. Когда смогла.

— Конечно, конечно, — почти ласково зашептал «добрый» волшебник. — Тебе нужно только сделать все, как я скажу. — Он вкратце объяснил суть предстоящей магической церемонии. — Все, что от тебя требуется, это вовремя ответить на мой вопрос «Что мое — твое!» и — ты свободна! Договор?

— Договор! — простонала жертва.

Она все так же лежала на каменном столе, но волшебные розовые факелы погасли. Башню то и дело озаряли белые сполохи молний. На улице бушевала гроза. Под вспышки электрических разрядов ядовито-зеленым светились магические знаки на стенах. Посреди зала возвышалась фигура чародея в пурпурной мантии. В свете молний черты его лица заострились, кожа стала полупрозрачной. Сквозь нее Мирра ясно различала, как черная кровь колдуна, пульсируя, движется по венам на щеках.